В конце вечности - Артем Евгеньевич Белянин

Капитан отдал честь королю, затем генералу и, гремя доспехами, повёл свой отряд к чернеющему проёму. Бросив прощальный взгляд на провожающих, Остап направился вслед за солдатами.

Глава 6. В кулаке времени

Гранитные ступени, освещаемые коптящими факелами, уводили мужчин всё глубже вниз по каменной галерее. Всё отчётливее слышался грохот бегущей воды. Массивные ступени вывели солдат и Остапа в просторный каменный зал, частично освещённый странными лампадами, закреплёнными вдоль стен на приличной высоте. Сводов каменного зала было не видно. Высокие потолки скрывались во мраке, и лишь широкая дорога, под уклоном уходящая вниз, была тускло освещена. По правую сторону был обрыв, откуда и слышался ревущий грохот бегущей внизу воды. Остап приблизился к краю и заглянул вниз. С обратной стороны зала вмурованные в скальной породе лампады едва доносили свой тёплый свет до дна расщелины, где чёрный бурлящий поток клокотал и гремел, вздымаясь грязными пузырями. Остап отпрянул. Стало не по себе от мысли, что туда можно сорваться. Солдаты осторожно двинулись дальше. Пройдя несколько метров, группа остановилась у кроваво-красной черты, проведённой на полу от стены до обрыва. После черты дорога была исчерчена неизвестными символами. Взглянув на пыльные гравировки на полу, Остап вдруг почувствовал, что эти странные письмена ему знакомы, он смотрел на них и силился понять почему? Однако память упрямилась, хотя и твёрдо укрепилось осознание, что символы и эта черта были предупреждением, что дальше путь человеку закрыт. Дальше он должен идти один.

— Вы должны возвращаться, — взглянув на капитана, сказал Остап. — Вам дальше нельзя!

— Исключено. У нас приказ, — покачивая головой, наотрез отказался военный.

— Да пойми ты, капитан, не пройдёте вы! Дальше смерть, — схватив за руку командира, умоляюще взглянул ему в глаза Остап.

— Не тратьте понапрасну время. Мы пойдём с вами. Что бы там ни было, у нас приказ, — расправив плечи, сказал здоровяк со сломанными ушами.

Остап вздохнул и, покачав головой, нехотя переступил черту. Осторожно продвигаясь вперёд, группа приблизилась к узкой тропе, ведущей вдоль обрыва. Откуда-то из бурлящей внизу бездны раздались громкие клокочущие звуки. В сыром воздухе повис запах несвежей рыбы. Звук стал нарастать, но вскоре затих, уступая место монотонному шуму бегущего внизу потока. Солдаты насторожились, из ножен показались лезвия мечей.

Откуда-то сверху из глубокой темноты каменных сводов послышался смех. Остап вздрогнул и посмотрел наверх, откуда посыпались мелкие камни. Солдаты, окружив Остапа, озирались по сторонам, вглядываясь в чёрную пустоту над их головами. Остап, выглядывая из-за плеча капитана, заметил, как из ревущей бездны медленно показались зелёные огоньки. Эти рубиновые фонарики бывалый охотник спутать не мог. Из-за кромки обрыва за ними наблюдали десятки звериных, мерцающих во тьме глаз, безмолвно отражающих тусклый свет факелов и ламп.

Волосы на руках Остапа встали дыбом. Охотник выхватил из ножен королевский меч, однако предупредить он никого не успел. В это мгновение из-под тёмных сводов по каменным уступам с воплем посыпалась «лавина» уродливых фигур. Засверкали пятаки глаз, воздух наполнился запахом серы. Это были бесы. Взъерошенные человекоподобные твари соскакивали на тропу, падали сверху и бросались на солдат. Они рвались к Остапу. Однако гвардейцы Демида мгновенно сомкнули кольцо и плечом к плечу встретили озверевшую толпу мясорубкой мечей. Каменные полы окропились кровью. Чёрные, покрытые шерстью рогатые твари хоть и были безоружными, но оказались чертовски свирепыми. Противостоять их звериному натиску с каждой секундой становилось всё сложнее. Солдаты стояли насмерть, отчаянно сражая нападавшую нечисть, гвардейцы неотступно исполняли приказ короля — любой ценой защитить Остапа!

Под ноги валились отсечённые лапы с длинными когтями вперемешку с обезображенными головами, посмертно запечатлевшими гримасы ярости и безумия. Один из солдат поскользнулся на крови и, вонзая меч в одного из врагов, повалился с ним на землю. Мгновенно несколько рогатых тварей вцепились в гвардейца и, вырвав из рук оружие, потащили наверх по каменным уступам, передавая несчастного галдящей своре всё выше и выше. Наконец, достигнув непроглядной темноты купола, солдат скрылся из виду, и крики его стихли. Словно сама тьма поглотила его своим бездонным и ненасытным до жизни чревом.

Толпа бесов напирала. Один из нападавших зубами вцепился в руку Остапа и, громко рыча, повис на ней. Пронзив существо мечом, один из солдат отшвырнул его бездыханное тело в сторону и, размахивая оружием, отогнал шипящих тварей прочь от Остапа. Вдруг бесовская свора испуганно загалдела и прижалась к стенам. Остап обернулся и увидел, как со стороны обрыва показались крепкие тёмные фигуры.

Рогатые твари бросились врассыпную, но силуэты, один за другим выползавшие из пропасти, ринулись на них, отрезая дорогу. Существа, пришедшие из глубин, где ревела река, были покрыты толстой чешуёй и передвигались на двух ногах, хотя на людей походили слабо. Гости из бурлящих глубин имели крепкое телосложение и короткую шею, которую венчала массивная бугристая голова с глубоко посаженными рыбьими глазами. Вместо пальцев у них были короткие, но цепкие щупальца. Молниеносно ворвавшись в толпу рогатых уродцев, полурыбы-полулюди стали хватать бесов и, сжимая, словно тисками, с хрустом давили их насмерть. Делали они это с такой лёгкостью, что от некогда грозной и свирепой силы не осталось и следа. Те, что сумели бежать, испуганно, не оборачиваясь, карабкались обратно во тьму каменных сводов.

Когда с рогатыми исчадиями ада было покончено, покрытые чешуёй создания двинулись к Остапу и преградившим им путь солдатам. Гвардейцы оказались в замешательстве, не понимая, кто перед ними — враги или друзья. Однако после того как одно из существ обвило руку солдата щупальцами и с треском сломало кость, вопросов уже не осталось. Остап заревел, брызгая слюной, и с наскока ударил чудовище по шее мечом. Однако чешуя оказалось настолько прочной, что меч на ней оставил лишь неглубокую отметину, а существо невозмутимо продолжило перемалывать солдата, превращая его тело в безвольный мешок с костями. В считаные секунды отчаянное сопротивление гвардейцев было подавлено. Крики и стоны, хлопки сдавленных костей — всё затихло, и лишь звук ревущей внизу реки, как и прежде, монотонно наполнил залы.

Остапа существа не тронули. Они, словно не замечая его, как ни в чём не бывало направились к краю пропасти, где один за другим исчезли в её гулкой «бездонной пасти». Остап остался один среди груды окровавленных трупов в холоде и полумраке, окутанный запахом гниющей рыбы и свежепролитой крови.

Несколько секунд постояв в оцепенении, Остап вдруг очнулся от морока и, пошатнувшись, не оборачиваясь, поплёлся вниз по дороге, оставляя за собой вязкие кроваво-бурые следы. Дорога долго уводила его вглубь этой гигантской