За пределами разрыва (ЛП) - Хедли Таниша

На этот раз она выныривает через несколько секунд и смотрит на меня, когда снова встает на доску.

— Научи меня, — говорит она сквозь стиснутые зубы.

Ее настойчивость должна меня раздражать, но вместо этого я чувствую, как гидрокостюм становится все теснее в области паха. Эта перепалка между нами заводит меня больше, чем следовало бы, пока я удерживаю ее взгляд, но, когда мои глаза начинают опускаться к пухлым розовым губам, я отвлекаюсь от нее и смотрю на Габриэля, который, как понимаю, с любопытством наблюдает за нами.

— Хорошо.

— Хорошо? — спрашивает она, в ее тоне звучит недоверие.

— Хорошо, я научу тебя, — отвечаю я, и в моем голосе звучит поражение, когда я возвращаю свой взгляд к ее глазам.

Любопытства на лице Габриэля, направленного на меня, достаточно, чтобы убедить в том, что это то, что я должен сделать, хотя бы для того, чтобы вернуться на его сторону.

— Ты сделаешь это?

Ее голос взволнованно поднимается на несколько октав.

— При одном условии.

Она вздыхает.

— И каком же?

— Ты больше не будешь носить этот гидрокостюм во время моих тренировок по серфингу.

Мои глаза прикованы к ее глазам, и я вижу, как она дважды моргает, прежде чем в выражении лица появляется понимание.

— Ладно, — ухмыляется она, — моя задница слишком отвлекает тебя?

Закатываю глаза и ложусь на свою доску, чтобы начать грести к берегу, а она хватается за хвост моей доски, чтобы я мог тащить ее за собой.

Всю оставшуюся часть нашей вечерней тренировки я провожу на пляже с Элианой, доски лежат на песке, пока я показываю ей основы серфинга, а Габриэль периодически поглядывает в нашу сторону с тем же любопытным выражением лица.

Лучше бы он считал это практикой основ, иначе я сойду с ума. Элиана не перестает задавать вопросы с тех пор, как ее ноги ступили на песок, и я уже готов закончить вечер.

— Как долго мы будем отрабатывать эту часть, — спрашивает она, покачиваясь из стороны в сторону и пытается удержать равновесие на одной ноге.

— Баланс на доске очень важен.

— Ты не ответил на мой вопрос, — говорит она, опуская вторую ногу на землю, но оставляя руки на бедрах.

Задерживаю взгляд на них, желая, чтобы там были мои руки, а не ее. Я чуть не ударил себя за эту мысль, когда вернул взгляд на нее и посмотрел за то, что она так чертовски отвлекает.

— Мы будем практиковать баланс на каждом уроке. Ты можешь пойти со мной в спортзал, если хочешь действительно поработать над балансом.

От одной мысли о том, что я буду наблюдать за ней, пока она делает приседания, напрягаюсь в своем мокром костюме.

Срочно тянусь назад и тяну молнию вниз, расстегивая верхнюю половину костюма так, чтобы она свисала спереди, прикрывая мой твердеющий член.

— Хорошо, — соглашается Элиана, удивляя меня.

Она изучает мое выражение, и я быстро меняю выражение лица на спокойное беззаботное, прежде чем прочистить горло.

Я был уверен, что она откажется от предложения, но теперь мне придется придумать, как заниматься с ней в обтягивающих леггинсах и одновременно пытаться держать под контролем свое неистовое влечение к ней.

Невозможно.

— Давай потренируемся, как будто мы в воде. Ложись.

Я жалею, что сказал ей это, как только она ложится передо мной. Поднимает голову и смотрит на меня своими ласковыми глазами, невинно хлопая ресницами, и это зрелище почти заставляет меня громко застонать. Пробираюсь к своей доске рядом с ней и ложусь.

— Итак, раньше в воде твоя форма была ужасной…

— Эй!

Она смеется, толкая меня в плечо.

Мои губы кривятся в ухмылке, довольные тем, что я заставил ее смеяться, как будто этот звук может как-то меня вылечить. Но любой намек на довольство быстро вырывается из моей системы, когда я напоминаю себе о том, для чего я здесь.

— При гребле ноги всегда должны быть вместе. Расположись на нижней половине доски и упрись пальцами ног в хвост, — говорю я, демонстрируя ей.

Она копирует движения, медленно опускаясь на доску. Я изо всех сил стараюсь не смотреть на ее задницу, пока она тренируется.

— Хорошо, — я возвращаю внимание прямо перед собой, — держи подбородок при гребке, глядя прямо перед собой. Ты должна быть уверена, что направляешь нос доски в сторону белой воды, одновременно перенося свой вес на конец доски.

Ухватившись за края, я медленно переношу свой вес на нижнюю половину. Она делает то же самое.

— Отлично, — возвращаюсь в правильное положение.

— Спасибо, — говорит она бодрым голосом. Я смотрю на нее, чтобы увидеть оживленную улыбку, когда она гордо смотрит на свою доску.

Как можно быть настолько красивой? Ее улыбка озаряет все лицо, по щекам и носу разливается легкий розовый румянец.

Мой член дергается в ответ, заставляя меня чувствовать себя возбужденным подростком, и я даю себе обещание разобраться с этим в душе после тренировки. Уверен, что быстрая разрядка избавит меня от ее образов в моей голове.

— Итак, последний шаг: учимся стоять на доске.

Я говорю это, когда мои глаза встречаются с глазами Габриэля. С этой частью у меня больше всего проблем, и он это знает.

Не то чтобы я обязательно боялся упасть, в основном боюсь снова почувствовать боль, когда упаду.

Несмотря на то, что мне хирургически восстановили разорванную связку и я прошел через процесс реабилитации, чтобы научиться ходить и восстановить равновесие, я не могу сказать, что моя нога чувствует себя как прежде.

Боюсь почувствовать боль, когда встану, и, возможно, травмировать ее еще больше, что навсегда положит конец моей карьере серфера. Я не верю, что смогу это сделать, и только этот факт расстраивает меня больше всего. Я никогда раньше не боялся прыгать на доску.

Ощущение того, что я врезаюсь в гребень волны, бросая вызов гравитации, всегда вызывало у меня привыкание, но в последнее время желание испытать это снова угасает, оставляя ощущение пустоты и неадекватности.

Говорят, что когда вы достигаете точки, когда спорт вызывает страх, то пора бросать. Это не тот вид спорта, в котором можно добиться успеха, если ты боишься «а вдруг».

Этот страх может быстро стать опасным в воде, а я не могу позволить себе еще одну травму. Я должен взять себя в руки.

— Гриффин?

Ее голос выводит меня из задумчивости, и я смотрю на нее, прочищая горло.

— Нога, которой ты обычно бьешь, — это задняя нога, та, что прикреплена к ремню на лодыжке. Другая — передняя.

Я развожу руки в стороны от доски.

— Используя руки, чтобы помочь себе встать на доску, передвинь переднюю ногу вперед и встань в устойчивую стойку.

Выполняю это действие очень медленно и прошу ее сделать это несколько раз, пока не почувствую, что она его освоила.

— Давай попробуем сделать это в воде несколько раз, пока тренировка не закончилась, — говорю я.

Она спрыгивает с верхней части доски и поднимает ее, после чего мы заходим в воду. Я жду, пока она правильно расположится в воде, прежде чем запрыгнуть на свою доску.

— Когда гребешь, убедись, что ты используешь плавные и мощные взмахи. Чем быстрее ты гребешь, тем плавнее будет твой путь к линии фронта. В противном случае ты рискуешь получить руки-лапшу.

— Что такое «руки-лапша»?

— Усталые руки, и они не принесут тебе никакой пользы, если ты будешь соревноваться с другими серферами, пытаясь поймать волну.

Она кивает в знак понимания, и мы отплываем.

После нескольких попыток я помогаю ей поймать первую волну, и ее возбужденных визгов хватает, чтобы убедить меня попробовать встать на следующую.

При выполнении этого движения я чувствую жгучую боль, нога начинает непроизвольно дрожать, но как только я встаю, боль исчезает, и преодолеваю остаток волны.

От восторга сердце бешено колотится, но в хорошем смысле этого слова. В конце я спрыгиваю с доски и, поднявшись на воздух, вижу, что Габриэль хлопает мне с ухмылкой, растянувшейся на его лице, он смотрит на меня и кивает.