Без права на ошибку. Спасти свою дочь - Кэти Свит

– Это все есть в истории болезни, – отвечаю, не моргнув глазом. – Как думаешь, согласился бы любой нормальный мужчина, чтобы его жена решила пойти суррогатной матерью?

– Нет, конечно, – моментально прилетает ответ. Ланской остается непоколебимым в своей уверенности.

– Здесь ты прав, – слегка склоняю голове на бок. – А про детей и так уже все знаешь.

– Все, да не все, – ухмыляется Дима.

– Что именно тебе интересно? – спрашиваю, морально готовясь не увиливать от прямого ответа и озвучивать ему только чистую правду.

– Сколько твоему сыну лет? – задает животрепещущий для меня вопрос.

– Четыре года, – называю возраст и внутри вся сжимаюсь.

Вот и все. Он почти узнал. Если посчитает дату нашей близости, то легко вычислит.

Но Дима продолжает оставаться невозмутим.

Я прекрасно осознаю, что осталась еще пара-тройка вопросов и Ланской начнет догадываться, ведь он далеко не тупой.

Пока же мысли мужчины заняты другим, и я радуюсь этому. У меня остались последние несколько минут относительной свободы.

– Где его отец? – едва успеваю ответить на один вопрос, как тут же летит следующий.

У меня так и вертится на языке сказать: «Стоит передо мной», но ради Тимоши я продолжаю сдерживаться. Не хочу таким образом сообщать о сыне, у Димы и без того будет шок после моего признания.

– Я воспитываю сына одна, – произношу осторожно.

Надо сказать. Надо! Но, блин, как решиться-то? Не представляю.

– Почему в курс дела его не поставишь? – искренне удивляется Ланской. – Мужчина и женщина отвечают за своего ребенка в равной степени, – окончательно добивает меня своими словами.

– У мужчины не всегда есть возможность участвовать в жизни своего ребенка, – отвечаю, смотря на нашу ситуацию. Если бы не госпитализация Вики, я б вообще никогда не встретила Диму опять.

– Не вижу ни единой причины сваливать заботу о ребенке на женщину, – он продолжает стоять на своем. Непоколебимо.

– Но, может, все же предположим, что он не мог, – мягко намекаю на особые обстоятельства.

– Еще скажи, что не знал, – ухмыляется недобро.

Ах, Дима, знал бы ты, как близок к истине!

– Если ты родила не от полного деграданта и идиота, который не способен должным образом предохраняться, то у меня вопросов нет, – отрезает. – Но вот скажи, неужели нельзя было найти нормального мужика? – в упор смотрит на меня.

– Да я, вроде как, от нормального родила, – кусаю губы, чтобы не улыбнуться.

Ланской только что по полной покрыл себя ругательствами. Выглядит весьма эпично. Особенно с учетом того, что я должна ему сообщить.

– Раз от нормального, то где он? Почему не участвует в жизни сына? – заваливает вопросами.

– Потому что он ничего не знал! – заявляю в порыве чувств.

Ланской моментально тормозит со своими наездами.

– И после этого ты хочешь сказать, что родила от нормального? – произносит с недоброй усмешкой.

На лице мужчины четко написано все, что он думает по поводу сложившейся ситуации. Дима презрительно относится к отцу Тимы, даже не подозревая, что это он сам.

– От нормального! – мой взгляд пылает. Я тоже зла.

– Ну раз от нормального, так где он? – театрально озирается по сторонам. Я прямо чувствую исходящую от него неприязнь к отцу Тимоши.

Мне кажется, будь им кто другой, Дима промыл бы ему мозги.

Мне больно видеть ужасное отношение Ланского к мужчине, от которого я родила. Мне трудно не сорваться и не рассказать правду. Я ведь хотела сообщить ему про Тиму спокойно! Без ругани и злости.

Но после откровенного осуждения со стороны Димы не уверена, что так смогу сделать.

– Где? Когда он так тебе нужен! М?! – напирает. В глазах горит яркое пламя. – Почему, когда он так нужен, его нет рядом с тобой?

– Он рядом, – не отступаю от своего.

– Где? – издевательски усмехается. – Покажи!

Теряя остатки самообладания, хватаю Ланского за руку и тащу в ванную комнату, включаю свет. Подвожу к раковине, разворачиваю лицом к зеркалу.

Вспыхиваю. Я вне себя от возмущения и праведного гнева. Сдерживаться больше не получается, как ни хочу.

Прости, Дима, не так я собиралась обо всем тебе сообщить, но делать нечего. Сам напросился.

– На! – подталкиваю его вперед. – Смотри!

Глава 24. Дима

– Куда? – разворачиваюсь на сто восемьдесят и впиваюсь в Настю удивленным взглядом. Ни капли не понимаю из того, что она говорит.

Несет какую-то чушь, строит из себя истеричку. Я словно с другим человеком теперь общаюсь, блин.

Но ведь я же знаю, что она не такая. Яковлева далеко не дура. Она уравновешенная, рассудительная и спокойная. Уверенная в себе.

Сейчас же передо мной стоит переполненная возмущением и злостью девушка, которая не может справиться со своими эмоциями, и от этого выдает мне полный бред.

Иначе и быть не может.

– Куда смотреть? – во все глаза смотрю на Яковлеву. Моему удивлению просто нет слов.

Я стараюсь не поддаваться быстро растущему раздражению, изо всех сил пытаюсь успокоиться сам, а еще думаю, как достучаться до девушки. Ведь должен же быть здравый смысл у человека!

Подобному поведению должно быть логическое объяснение. Ну не могла она взять и резко сорваться с цепи.

Понимаю, у Насти очень сложный период. Далеко не каждый человек справится и с половиной из того, что на нее навалилось. В этом плане Яковлева большая молодец.

Она согласилась стать суррогатной матерью ради спасения своего сына, а теперь у нее на руках двое больных детей. Но ведь это не повод обвинять меня во всех смертных грехах и накидываться.

– При чем здесь зеркало? – произношу, изо всех сил стараясь не повышать голос. Хоть сделать это крайне тяжело, пока я держусь. – Зачем оно мне? – спрашиваю. Не понимаю.

Да и не хочу понимать!

Не хочет нормально разговаривать, значит не будем. Сейчас я молча развернусь, отправлюсь в ординаторскую, сделаю все свои намеченные дела и уеду домой.

Пусть Настя со своими проблемами сама разбирается. Мне прям больше делать нечего, кроме как вытаскивать клещами из девушки правду.

Я это время лучше потрачу на поиск врача и клиники, которые смогут ее сыну помочь.

Яковлева стоит напротив меня, взгляд пылает. Словно вот-вот должно что-то такое случиться, что перевернет вверх тормашками всю мою жизнь.

Смешно!

Но Настя преграждает мне дорогу обратно, видит, что мешает, и даже не думает двигаться с места. Она рвет и мечет, а я все никак не могу сообразить, из-за чего произошла столь резкая смена ее настроения.

– Насть, ты выражаться можешь нормально? – прошу девушку. Раз я сам не могу догадаться, то пусть объясняет. Кто знает, что у этих женщин