Три принца (СИ) - Селютин Алексей Викторович

— В общем, сбежали двое от нас, когда разъезд попался по пути. Сказали, в Обертоне рекруты нужны. Вот самые крепкие и сбежали. А потом… А потом, — Дагнар вздохнул. — Какие-то лиходеи под вечер повстречались, когда стоянку мы только обустроили. С десяток где-то. Как увидали, что мужиков мало, как увидали телегу со скарбом, как увидали парней, — он кивнул головой в сторону троих ребят, которые уплетали кашу наравне со взрослыми. — Будто взбесились. Ножи похватали, палицы. И накинулись… Бедный Руадар. Он единственный, кто военному ремеслу был обучен. Так они первым его… А Морванд… А Морванд как выхватил свой молот, как пошёл крушить… Но помер от ран на следующий рассвет. Лишь я остался да Фархат, — Дагнар покосил глазами на соседа. — Прибился к нам однажды. И в бою не спасовал. Помог лиходеев разогнать. Мы с десяток их положили. Двое-трое сбежали в страхе.

— Да-а-а, — протянул я, вспоминая смелого и сильного кузнеца Морванда и умелого и бесстрашного Руадара, который обучил меня азам фехтования. — Отличные были люди. Мир их праху… А что дальше с вами приключилось?

— Не помню уже когда точно, но пришли мы к вратам Валензона. А тут вонища, будто гниёт трава без воды. И ров пустой. И в город не пускают. Говорят, и так людей, как вшей. Говорят, слухи о появившемся в столице аниране пригнали к городу столько народу, сколько этот город никогда не видывал.

— Это верно, — кивнул головой оживший Тангвин. — У Храма собирались паломники. Требовали вестей из Обертона. Требовали подтверждений, что аниран действительно существует. Дары перед ступенями оставляли. Но святые отцы не спешили радовать чернь. Лишь когда пришло первое письмо, лишь когда я сам уверовал в анирана, первосвященник Валензона Эримид поделился этой вестью… Он стоял рядом, когда мы встречали тебя, аниран, — напомнил он.

— Я их всех нашёл, когда они пытались на ближней опушке лагерь собрать, — вступил в разговор Феилин. — Дичи в окрестностях давно не осталось, но я птицу высматривал. А тут они… А потом дальняя сестра Мелеи разрешила их у неё поселить. Дом у неё был большой, с двумя этажами… Но потом нас всех выгнали.

Принц Тангвин опять поёжился. У меня даже сложилось впечатление, что он действительно чувствует вину. Возможно, ему действительно не плевать на простолюдинов. Возможно, он действительно чувствует, что как правитель — очень слаб. Что немного странно, ведь, по рассказам короля, Тангвин — пьяница, гуляка и бабник — упивался своей властью и считал себя непогрешимым.

— Ну, вот так, — неопределённо развёл руками Дагнар. — Феилин привёл нас к Мелее и её внучке. И они нас не прогнали. А вскоре мы… я всё узнал. Но хранил в тайне, аниран, ты не подумай! Я умею держать язык за зубами.

Когда он пытался жарко доказывать свою верность, по бороде вниз сползали куски каши. То есть, как бы демонстрировали, что язык за зубами он держать не умеет. Даже когда жуёт… Но в том, что этот простоватый пахарь зубами будет рвать врагов анирана, нет никаких сомнений. Жаль только, компетенция его заканчивается распахиванием и засеванием полей. Ни на что большее он не способен.

— Его Высочество принц Тангвин обеспечит всем приют. И найдёт для всех занятие, — я говорил без сомнений и совершенно не собирался спрашивать разрешения. Я констатировал факт.

— Несомненно, — принц верно оценил мой выжидательный взгляд. — Каждому найдём работу по силам и крышу над головой обеспечим… Ребят я укрою в дальнем крыле дворца. Магистры ими займутся, если аниран будет не против. Возьмут в подмастерья.

— Совершенно не против. Здесь загребущие пальцы работорговцев до них точно не дотянутся. Хоть об этом можно не беспокоиться… А ты, Феилин? Что расскажешь ты? Признаюсь, за вас я переживал. Не было ни дня, чтобы не думал: как там вы? Идёте ли? Или кости ваши давно гниют на земле…

Феилин утёр рот рукавом и уставился на меня преданными глазами.

— Наш путь был на удивление лёгок и прост. Совсем не такой, как путь Дагнара… Из чащи я вывел женщин без всяких хлопот. Дейдра ещё была полна сил, а Мелея не желала от неё отставать. Только холодно всё время было. Мы менялись, чтобы за огнём следить по ночам. Я шалаши ставил. Но не всегда удавалось к закату соорудить… В дороге мы не встретили ни единой живой души, аниран. Я даже подивился слегка. А как подобрались ближе к городу, — по тракту шли не таясь и вышли к живой деревне — я сменял там несколько шкур на серебро. Серебром этим Мелея оплатила право войти в город. Устроила нас на постоялом двору, а затем некоторое время искала сестру, где мы потом жили какое-то время.

— Ты перстень скупщику отнёс?

— Ты знаешь об этом? — удивился он.

— Знаю. Слухи о перстне заставили меня собраться в путь. Благодаря им я понял, что вы живы, а значит, нельзя мешкать.

— У менялы аж глаза загорелись, когда он его увидел, — вспомнил Феилин. — Золота сразу много предложил. Я схватил — и чуть ли не бежать бросился… Мелея меня даже потом похвалила.

Я горько улыбнулся: жаль, парень не понимает истинной ценности этого перстня. Для меня конкретно. Он со мной столько лет был. Я его носил, не снимая… А Феилин его за каких-то жалких пятьдесят монет… Э-эх…

— Он хоть помог вам продержаться?

— Золото за кольцо? Да. Но очень недолго. Мелея считала, что хватит на целую зиму и на всех. Но как-то ночью ворюги налетели на дом. Наверное, прознали как-то. Закололи в неразберихе некоторых. Что-то нашли, что-то похватали и убежали… Потом мы их на площади видели. Вешали их там… А затем в дом чинуши пришли какие-то. Спорили с Мелеей, ругались. Указы с печатями показывали. А потом привели стражу и выгнали всех.

Я вновь посмотрел на принца, но тот только плечами пожал. Наверное, столь мелкими делами он не занимается. Ни петлю не затягивает собственноручно, ни приставом судебным не работает, ни подати не взимает. О подобных ситуациях ему, скорее всего, даже не докладывают.

— Несколько последних декад очень тяжкие выдались, — продолжил Феилин. — Искали мы место, пытались за стенами города устроиться. Пытались в соседней деревеньке заброшенный дом подлатать. Да везде прогоняли. Лишь там, под землёй, смогли разместиться. А тут ещё Дейдра прихворала. Время ещё не подошло, Мелея говорила, а живот рос. Пугалась она этого… Но слухи об аниране помогали держаться. Мы с Дагнаром каждый день в город ходили, слухи слушали. А затем и по тракту на север. Всё ждали и высматривали. И вот, наконец, дождались.

Я благодарно посмотрел на Феилина, заросшего как обезьяна, и подумал, что парню не мешает состричь космы и смыть с себя всю грязь. Да и Дагнара неплохо бы привести в божеский вид. Оба похожи на бомжей. И воняет от них так же.

Но это мелочи. Главное, они смогли продержаться до моего прихода. Смогли защитить и спасти Дейдру. Хоть не до конца правильно исполнили миссию, а рты, которые привёл с собой Дагнар, даже этой миссии немного помешали, смогли справиться. Феилин сдержал обещание и, судя по всему, многим жертвовал ради этого. Ранней весной вывел из леса двух слабых баб, накормил и обогрел. Смог сберечь их жизни в этом диком мире. Что, мягко говоря, непросто.

— Я обещаю вам обоим — тебе в особенности, Феилин, — что аниран вас никогда не забудет. Никогда не бросит. Ни дня в жизни вы больше не будете голодать… Ты, Дагнар, и твои подопечные отныне под защитой Его Высочества. Он найдёт вам применение… А ты, следопыт, теперь со мной навсегда. Куда пойду я — туда пойдёшь и ты. Никогда сполна я не смогу расплатиться с тобой за то, что ты сохранил жизнь Дейдре и её бабушке. Но я хотя бы попытаюсь. Я позволю тебе своими глазами увидеть, чем закончится мой путь. Ты пройдёшь его вместе со мной.

Патлато-бородатое лицо исказило подобие улыбки, а глаза счастливо слезились.

— Большей награды мне и не надо, — шмыгнул носом Феилин. — Я стану последователем милиха. Разве может быть более достойная награда?

Слова неискушённого парня меня порадовали. Приблизительно таких слов я и ожидал. Ну, может быть, чуть менее пафосных… Главное, что в их искренности невозможно сомневаться.