Хулио Кортасар. Другая сторона вещей - Мигель Эрраес

Кокаро вспоминает, что Кока Мартин была «очень высокой девушкой, почти как Кортасар, с живыми глазами и улыбкой Моны Лизы». Как бы то ни было, даже если она и не была той женщиной, которая могла оставить заметный след в памяти Кортасара, его стихотворение «Площадь Испании – с тобой» имеет самое непосредственное отношение к этой истории. Кортасар подтверждает это в письме к Дюпрат в конце 1942 года, накануне своего отъезда в Чили; он посылает ей свое стихотворение, строки которого «имеют для меня большую ценность, ибо навеяны той, которая меня на них вдохновила»; в стихотворении речь идет «о самой красивой площади Чивилкоя, о жарком полудне и о свидании с девушкой». С другой стороны, как и во всех прочих стихотворных опытах Кортасара той поры, это стихотворение грешит избыточным формализмом, цель которого – поиски пластической конструкции, отражающей экзистенциальное мировосприятие. Ничего общего с будущим Кортасаром, который откроется в рассказах сборника «Бестиарий», но не исключено, что эти рассказы вынашивались в сознании писателя именно в тот период.

За пять лет пребывания в Чивилкое в жизни Кортасара произошло и нечто большее. Чивилкой, или Чивилкои, или Вильчико – как ни назови, – наводил на него тоску. Жизнь типичного провинциала приводила его в ужас; он боялся, как мы уже указывали, стать одним из них. Тем не менее он, так или иначе, принимал участие в общественной жизни Чивилкоя, и это бесспорный факт. Кроме того, за годы пребывания в Чивилкое произошли и еще некоторые события в жизни писателя: участие в поэтическом конкурсе (1940), большое путешествие по стране (1941), смерть троих близких людей (1942), первый конфликт с властями (1944). Следует добавить, что в этот период Кортасар не только не уменьшает объем чтения и писательства, но, наоборот, ритм его работы становится все более напряженным. Отметим, что в качестве развлечения он прорабатывал немецкую грамматику, которой начал заниматься еще в Боливаре; приступил к переводу «Робинзона Крузо», открыл для себя таких авторов, как высланный из Испании Рафаэль Диесте («Любимый красный свет»), утверждал, что совершенно очарован «Фантазией» Уолта Диснея и фильмом Джона Форда «Гроздья гнева», а также фильмом Виктора Флеминга «Волшебник из страны Оз»; он писал или начинал писать, пока еще не публикуя и не намереваясь публиковать, сборник стихов («По эту сторону»), сборники рассказов («Другой берег», «Бестиарий»), роман («Облака и Стрелок из лука»).

Следует сказать о поэтическом конкурсе, организованном Союзом писателей Аргентины и поддержанном известным журналом «Мартин Фьерро» в Буэнос-Айресе. Премия предназначалась поэту не старше тридцати лет, и присуждалась жюри, в состав которого входили Эдуардо Гонсалес Лануса, Хорхе Луис Борхес и Луис Эмилио Сото. Два последних обстоятельства – возрастные ограничения, что в свою очередь ограничивало участие начинающих поэтов, а также то, что имена членов жюри гарантировали строгость оценки, – привели к тому, что Кортасар, которому в августе исполнилось двадцать шесть лет, с воодушевлением принял участие в конкурсе.

Сборник стихов «По эту сторону», который был подписан псевдонимом Хулио Денис, не был издан и впоследствии исчез. От самого Кортасара известно, что этот сборник являлся неким резюме стихотворений, представляющих антитезу тем, что были включены в сборник «Присутствие». Если в последнем преобладали стихи определенного размера, символистского толка в стиле Рембо, то в сборнике «По эту сторону» Кортасар идет по пути отказа от традиционных размеров, стремясь создать поэтическую конструкцию, вступающую в противоречие с его первой книгой: «белый стих совершенно свободен; интуиция, ориентированная исключительно на поэтическую основу». Такими были стихи, которые нравились Кортасару. Вполне возможно, что указанные тексты уже содержали в себе суть того, что почти сразу же проявилось в Кортасаре как авторе рассказов, однако, как бы то ни было, в сборнике «По эту сторону» в унисон с тем, что говорил писатель, высказывается и Луис Гальярди, утверждая, что автор отказался от герметики как поэтического компонента и перешел на позиции свободного языка и свободной структуры, целиком уйдя в попытку увести «друга-читателя от простого и ясного», хотя в том же 1940 году сам Кортасар говорил: «…я никогда не думаю о читателе, когда пишу» (7, 73).

Совершенно очевидно, что Кортасар никогда не был «легким» писателем. Если мы говорим, что в контексте момента он, по всей вероятности, был расположен приблизить себя к читателю другого типа – более великодушному, – это означает лишь то, что мы пытаемся объяснить, как он вышел на путь поэтики совершенно антиакадемической, если говорить с формальной точки зрения, но не менее сложной, если говорить о природе ее восприятия, что является характерной чертой его произведений начала пятидесятых годов.

Премию он не получил. Кортасар стоически перенес тот факт, что через месяц после того, как он послал свои стихи на конкурс, он не был удостоен премии и вообще не замечен, и в письме к Люсьене Дюпрат он пишет, что 1940 год вошел в его сердце с неизменным ощущением того, «что эта жизнь почти бесполезна» (7, 76). По всей вероятности, в глубине души Кортасар считал свою книгу достойной премии. Совершенно очевидно, что он возлагал на это определенные надежды. Он воспринимал свою книгу как зрелое произведение. По крайней мере некоторые стихотворения заслуживали того, чтобы быть опубликованными, возможно, речь не шла о том, что весь сборник является одинаково ценным по своему уровню, однако этот уровень был достаточным, чтобы понять: сам автор считал его шагом вперед на пути своего становления как поэта. Он пишет Мече Ариас о том, какое удивление испытал, прочтя несколько раз имя победителя конкурса. «Я не рискну высказать свое мнение, пока его произведение не будет опубликовано» – так он выразился. Жюри все-таки отметило книгу Кортасара, хотя и вскользь, в печатном отзыве о творчестве конкурсантов, «что подтверждает наличие умственных способностей у „Борхеса и компании"», – пишет Кортасар. Двадцать пять лет спустя вице-секретарь министерства культуры присудила ему и писателю Мухика Лайнесу ex aequo[39] премию Кеннеди за роман «Игра в классики», «единственное признание Аргентины», как говорит Кокаро, который был тогда членом жюри, «за произведение, имеющее мировое значение».

Что касается путешествия, он предпринял его со своим другом[40] Франсиско Клаудио Ретой по прозвищу Монито, который, как говорилось выше, был его товарищем по школе Мариано Акосты и которому Кортасар посвятит сборники «Другой берег» и «Бестиарий» с почти одинаковой авторской надписью. Путешествие продолжалось с конца января до середины февраля 1941 года. Они проделали его на машине, пароходе и поезде, проехав почти 5000 километров по северо-западным и северо-восточным районам страны; они выехали из Буэнос-Айреса и направились вглубь страны по провинциям Кордоба, Ла-Риоха, Катамарка, Тукуман, Сальта и Жужуй, представляющим собой треугольник, стороны которого граничат с территориями Чили и Боливии; а также по территориям Чако, Коррьентес, Мисьонес (Альто-Парана), Санта-Фе, прилегающим к Парагваю, Бразилии и Уругваю, чтобы затем вернуться в Буэнос-Айрес.