Сын Толстого: рассказ о жизни Льва Львовича Толстого - Бен Хеллман

После этого совершается краткая лютеранская церемония в отеле Rydberg на площади Густав-Адольфсторг. Венчавший молодоженов прославленный проповедник и теолог Вальдемар Рудин в своей речи отмечает, что заключенный союз благословлен дважды, это «дело жизни двух отцов, похожих друг на друга тем, что каждый пожертвовал жизнью ради блага человечества». Таинство проходит в так называемом красном зале, который изящно украшен цветами и щедро освещен электричеством. Далее «по русскому обычаю» подают водку.

В три часа начинается банкет, куда супруги Вестерлунд пригласили примерно шестьдесят человек. Праздник получается продолжительным, с речами, поздравлениями и тостами. Лев шутит по поводу своего сватовства на ломаном шведском: «Я, несчастный Толстой, беру тебя, некрасивую и избалованную девчонку, во вторые жены», после чего Вестерлунд передает бывшему пациенту свое «самое дорогое лекарство». Специально для Льва и Татьяны в меню включены вегетарианские блюда. Подают, в частности, Perdreaux pois à la Halmbyboda (куропатки а-ля Хальмбюбуда) и Pouding aux fruits à la Jasnaja Poljana (фруктовый пудинг а-ля Ясная Поляна). Помимо Татьяны и Льва, только четверо из гостей не употребляют алкоголь. Остальные то и дело поднимают бокалы и рюмки. Татьяна встревоженно посматривает на одетого в новый фрак Михаила, который в роли распорядителя свадебного торжества сидит рядом с фрекен Бейхман и с подозрительной беглостью беседует на французском и английском.

Приходит время прощаться с молодоженами. В сопровождении Татьяны, князя Мурузи и пробста Смирнова экипаж консула Зиновьева отбывает в порт. Собравшийся на причале народ кричит «ура» вслед отплывающему пароходику «Чельвар», в воду летят цветы и носовые платки. На борту молодые впервые ссорятся, пока в шутку. Лев обвиняет супругу в том, что та взяла его зубную пасту, на что Дора, оскорбившись, возражает, что ей бы даже голову не пришло брать его «противную» пасту. Она пользуется только специальным зубным мылом, которое ей порекомендовал ее зять Сельмер.

Первое время на Готланде наполнено счастьем. Днем они гуляют, выходят в море под парусом и на веслах, играют в лаун-теннис, бродят среди церковных руин и крепостных стен. Дора купается в пока еще холодном море. По вечерам она сидит на полу с распущенными волосами и развлекает супруга шведскими сказками. Временную подавленность вызывает новость о событиях на Ходынском поле. Тысячи людей, пришедших на коронацию Николая II, погибли в страшной давке. «Такое может случиться только в России», – комментирует Дора.

Постепенно оба понимают, что супружеская жизнь не всегда бывает безоблачной. Дора подчас становится весьма своенравной, ничего не желает слушать и начинает демонстративно паковать чемодан. Возможно, ментально она все же не созрела для столь серьезной перемены. И шаг в замужество из детской, из надежного семейного круга оказался слишком большим.

После двух сумбурных недель на Готланде свадебное путешествие продолжилось, цель – санаторий в высокогорном норвежском Гёусдале. Поездка выдалась мучительной и долгой. Два дня они проводят в Осло, где видят Генрика Ибсена, направлявшегося к собственному столику в Grand Café. Далее предстоит девятичасовой путь до санатория. В Гёусдале им достается маленький коттедж – hytte, расположенный намного выше главного здания. Дора пребывает в невыносимо дурном настроении, но Лев делает все возможное, чтобы успокоить ее, читает вслух, водит на прогулки по живописным окрестностям.

Во время одной такой прогулки Дора внезапно забирается на большой камень и прыгает вниз на прямых ногах. Она вдруг становится белой, как снег. Ночью у нее начинается сильное кровотечение. Лев, полагавший, что врач из санатория при осмотре проявил необоснованную назойливость, срочно вызывает тестя. Вестерлунд объясняет происшедшее тем, что Доре вредно по несколько раз в день подниматься и спускаться по крутой лестнице, чтобы попасть в их домик. Необходим переезд в главное здание. И видимо, только к концу лета Лев догадался, что речь скорее всего шла о выкидыше.

Планы поехать в Англию после двух месяцев в Норвегии приходится забыть. Как только Дора набирается сил, они возвращаются в Швецию. Остаток лета проходит в более идилличной обстановке в имении Хальмбюбуда (Halmbyboda) прихода Фунбу, в миле от Уппсалы. В этом построенном в 1880-х величественном здании в стиле неоренессанс молодой Эрнст Вестерлунд появился в качестве домашнего учителя, чтобы потом выкупить поместье у родственников жены. Покой восстановлен, и здоровье юных супругов поправилось.

Лев учит язык, постигает особенности жизни в Швеции, общается с тестем – теперь на равных. Но в сознание наведываются мысли о будущем. Где жить – в Швеции или в России? Вестерлунд считает, что Лев мог бы заняться хозяйством в Хальмбюбуде, но русского эта идея не прельщает. Девиз Вестерлунда «Работай и приноси пользу» он, разумеется, разделяет, но мечтает поселиться в Ясной Поляне и вслед за отцом вести хозяйство в имении и заниматься сочинительством.

Лев делится этими планами с матерью, но та быстро возвращает его с небес на землю. Во-первых, вопрос владения запутан и трудно разрешим: половина имения принадлежит Софье Андреевне, половина восьмерым детям. Родители живы и, хотя отец с сыном в письмах уверяют друг друга в любви, на месте между ними неизбежно возникают конфликты. Софья Андреевна была реалисткой: обзаведитесь собственным имением и живите собственной жизнью. Так будет спокойнее всем. А вернувшись домой, ты наверняка снова заболеешь. Льву приходится согласиться. Ясная Поляна – необъятное поле деятельности. Заставляет задуматься и новость о желании отца быть похороненным в Ясной Поляне. Не превратит ли это Ясную Поляну в место паломничества, где невозможна нормальная семейная жизнь?

«Значит, это и есть знаменитая Ясная Поляна?»

В сентябре Лев и Дора едут в Россию. Дора, хотя и боится неведомой страны на востоке, решительно настроена следовать пожеланиям супруга. «С честью неси знамя наших шведских рун, – напутствует ее перед отъездом мать Нина, – и пиши, пиши как можно чаще». И Дора действительно будет писать – беспрерывно.

В Або Дора выясняет, что здесь проездом после успешного турне по Швеции находится Сакариас Топелиус, автор Fältskärns berättelser («Рассказов фельдшера»), ее любимой книги. Годом ранее она познакомилась с финским писателем в его имении под Борго. В тот раз она была в Финляндии с отцом. И сейчас она с гордостью представляет Топелиусу супруга, сына великого Толстого. «Дядя Топпе» не изменился, такой же добрый, как и раньше, пишет она родным в Энчёпинг.

Из Гельсингфорса они отбывают пароходом в Петербург. На море полный штиль, и круиз был бы чистейшим удовольствием, если бы Дора не простудилась. Полдня уходит на то, чтобы осмотреть Петербург из окна экипажа. В Москве они ненадолго заезжают в дом в Хамовниках – ужасно некрасивый, по мнению Доры.