Принцесса и воин - Гэлен Фоули

Об этом никто никогда не узнает.

Конечно, будь рядом Леон, от его орлиных глаз такое бы не укрылось.

Дело в том, что королева-девственница была у нее не единственным образцом для подражания.

Другим образцом была Клеопатра-искусительница.

Дверь медленно открылась.

София с гулко бьющимся сердцем наклонилась вперед и прикрыла грудь руками. Она настороженно ждала его появления в тесном помещении гардеробной и первым, что увидела, была его нога в серовато-коричневых бриджах, а уж затем появился и сам мужчина.

Войдя, он взглянул на нее, и его черные брови удивленно приподнялись. Взгляд его скользнул по ее голой коже, и он сразу же отвел глаза, сосредоточив внимание на принесенной одежде, которая была перекинута через его руку.

— Где мне это положить?

Глядя на него с нескрываемым любопытством, София небрежным жестом указала на ближайший стул.

— Вот там, если не трудно.

— Как тебе будет угодно.

Интересно, что сказала бы обо всем этом миссис Мосс…

София с озорной усмешкой следила, как он осторожно обходит лохань.

Он бросил рубаху и халат на стул, и ей показалось, что благоразумному майору с большим трудом удается не смотреть на нее.

— Вот, — сказал он. — Может быть, нужно еще что-нибудь?

Она хихикнула.

— Конечно, нужно. — Она весело взглянула на него через голое плечо.

— Что именно?

Она попыталась сообразить, как это получше сказать, и вдруг оробела.

— Ничего, — пробормотала она, покраснев.

— Ну, тогда ладно. Не буду нарушать твое одиночество. — Гейбриел с решительным видом направился к двери, обходя ванну и глядя прямо перед собой.

София поняла, что может упустить свой шанс. Боже милосердный! Что сделала бы Клеопатра, если бы Марк Аврелий был готов выйти за дверь в подобной ситуации?

— Э-э, Гейбриел? — окликнула она, собравшись с духом.

Взявшись за ручку двери, Гейбриел застыл на месте, но не оглянулся.

— Да? — хрипло откликнулся он. «Зачем ты меня мучаешь?» — казалось, говорила его напряженная поза.

— Не подашь ли мне полотенце? — прошептала она. У него, кажется, отлегло от сердца.

— Разумеется. Извини. Мне показалось, что я уже это сделал.

— Я его не вижу, — сказала она, не сводя с него глаз.

— Да вот же оно.

Когда он протянул ей полотенце, София без предупреждения поднялась на ноги. По ее телу струйками стекала вода.

Гейбриел даже рот раскрыл, беспомощно скользнув обжигающим взглядом по ее стройному девичьему телу.

Она не сводила взгляда с его лица, а он смотрел на ее напрягшиеся от холода соски.

Он протянул ей полотенце, ухватившись за него так крепко, что даже побелели костяшки пальцев.

Покачав головой, она попросила шепотом:

— Вытри меня.

В синих глубинах его глаз мелькнуло вожделение; она ждала, наблюдая, как на ее глазах рушится его сопротивление.

Гейбриел медленно подошел на шаг ближе, опустил голову и взял в руки полотенце.

Она закрыла глаза и едва сдержала стон, когда он прикоснулся мягкой тканью к ее коже.

Остро ощущая каждое его движение, она почувствовала, как его рука, обернутая полотенцем, скользнула по плечу и спустилась вниз по спине до округлости зада.

София тяжело дышала.

Почувствовав его прикосновение, она подняла руку и запустила мокрые пальцы в его черную шевелюру.

Гейбриел развернул ее к себе лицом и поцеловал так, что дух захватило. Обвив руками его шею, она прижалась к нему, чувствуя, как по телу прокатилась горячая волна желания. Ее по-прежнему все удивляло — теплые губы, щекочущее ощущение от прикосновения щетины, отросшей на его подбородке, и удовольствие, которое доставлял язык, ласкающий язык.

Она чувствовала, как сильно напряглось его тело, когда его рука скользнула под ее волосы на затылке и он еще крепче прижал ее к себе.

Почувствовав, что она дрожит от желания, Гейбриел замер, подумав, что ей холодно.

— Идем, — заботливо шепнул он. — Не хватало еще, чтобы ты простудилась. — Не отпуская ее руки, он отступил на шаг в сторону и поддержал ее, когда она выходила из ванны. И тут же снова принялся вытирать ее полотенцем, сопровождая процесс поцелуями.

София нетвердо держалась на ногах, голова у нее кружилась от нахлынувшей страсти. Несколько мгновений спустя он стоял перед ней на коленях, понемногу опуская руки с полотенцем вниз по ногам и прижавшись губами к животу. Она ухватилась за его широкие плечи, чтобы не упасть, потому что от его жарких поцелуев с трудом удерживала равновесие. Она медленно перебирала рукой его волосы. Все ее чувства были напряжены до предела.

Когда его губы завладели соском, у нее вырвался тихий стон.

Его небритый подбородок щекотал и покалывал ее грудь, но она на это не пожаловалась бы ни за что на свете. Он втянул в рот сосок сначала одной, потом другой груди с таким видом, будто страдающий от жажды путник припадает к живительному источнику. Через несколько мгновений этого приятного мучения ей показалось, что она сходит с ума. Руки стали вдруг действовать совершенно независимо от ее воли и вцепились в полотняную рубаху Гейбриела, пытаясь раздеть его.

— Сядь, — хрипло приказал он, останавливаясь на мгновение, чтобы стянуть рубаху через голову.

Возбужденная, с высоко вздымавшейся грудью, она во все глаза смотрела на него, не вполне понимая, что он говорит.

Разгоряченный, тяжело дышащий Гейбриел усмехнулся и направил ее к стулу, на котором оставил принесенную для нее одежду.

Усевшись, она внимательно смотрела на него и, закусив губу, ждала, что он будет делать дальше. Алекса, которая во всех этих вещах хорошо разбиралась, кое-что рассказывала ей о том, что происходит между любовниками, но озорной блеск в темно-синих глазах Гейбриела заставил ее усомниться в том, что все это можно описать словами.

— Ты уже согрелась? — тихо спросил он.

— Да. А разве мы… — она чуть не задохнулась от собственной дерзости, — разве мы не ляжем в твою постель?

— Всему свое время, — сказал он. Прикоснувшись кончиками пальцев к ее коленям, он осторожно, почти нежно, раздвинул ей ноги.

— Боже милосердный! — Она содрогнулась всем телом, когда его губы стали проделывать с самыми сокровенными местами ее тела то же самое, что только что проделывали с грудями.

Сначала она не знала, что и подумать, потом вообще перестала соображать, целиком растворившись в чувствах и ощущениях, преисполненная абсолютного доверия к этому человеку.

Он буквально ошеломил ее своими ласками. Вызванное смущением сопротивление быстро прошло, как только он разжег огонь в ее крови. Прикосновения горячего влажного языка, ласкающего ее тайные местечки, и его пальцев, нежно проникающих внутрь, готовили ее к вторжению его члена. Вскоре София уже сидела на стуле, предаваясь страсти. Она откинула на спинку стула голову с распущенными мокрыми волосами и закинула ноги на плечи Гейбриела, который смаковал ее, полностью поглощенный великолепием ее тела.