Больница на Змеиной Горе - Анна Сергеевна Платунова

лето постепенно уступало место осени. Ночи стали длиннее и холоднее, на пару дней зарядили проливные дожди. Дома пришлось натопить очаг, чтобы разогнать промозглую сырость.

Глорию такие пустяки, как дождь, никогда не останавливали. Они с ватагой ребятишек продолжали носиться по улицам, разбрызгивая лужи крепкими башмачками на деревянных подошвах.

Я все гадала, кто же станет первым пациентом после затишья, но даже в страшном сне не могла предположить, кого увижу на больничной койке.

В тот день после обеда мы с Лансом были дома. Он читал свежий номер «Ланцета», я возилась с костюмом, который все-таки хотела дошить.

Дверь в дом распахнулась без стука. Я подумала было, что ее отворил сквозняк, но увидела на пороге старую Улу. Она дышала, как после быстрого бега, из-под ее руки высовывался Ник и таращил на меня испуганные глаза.

Тут все было понятно без слов. Я не первый раз видела такие лица – напряженные, растерянные. Встала, закручивая волосы в аккуратный пучок.

– Ланс, похоже, у нас пациент!

Муж тут же оказался рядом, кивнул Уле, подал мне накидку.

– Идемте, по дороге расскажете.

Но и по дороге Ула, обычно никогда не терявшая присутствия духа, пропыхтела только: «Сами увидите, госпожа. Скорее-скорее!» Ник бежал рядом, дергал Улу за руку и все оглядывался на нас. Видно, произошло что-то совсем нехорошее. Я внутренне собралась, мысленно перебрала инструменты и лекарства. В принципе мы готовы ко всему: к ампутации, резаным ранам, родам и инфекциям.

– Ник, а Лори не с тобой? – запоздало удивилась я, так как эти двое в последнее время были неразлучны.

Он что-то неразборчиво пискнул. Ладно, это сейчас неважно.

Ланс первый взбежал по ступеням на второй этаж. Я обещала ему, что не буду бегать: ступени в пожарной части крутые. В моем нынешнем положении лучше не спешить.

Я услышала, как Ланс, повысив голос, спрашивает о чем-то у Ника, а тот торопливо, всхлипывая, отвечает, но слов было не разобрать. Я почувствовала, что у меня холодеют пальцы. Споткнулась, только чудом удержалась на ногах.

Глупости, ни к чему волноваться! Что я за целитель, если не могу держать себя в руках. Тут еще и гормоны делают свое дело, но это меня не оправдывает.

Я поднималась нарочно медленно. Вошла в зал и увидела суету в дальнем углу общей палаты. За ширмой на кровати кто-то лежал. Ланс стоял, склонившись над пациентом. Даже издалека я увидела, как он бледен.

– Не падала? Не ударялась? – снова спрашивал он.

Вместо Ника ответил теперь женский голос – голос телохранительницы:

– Нет. Ребята бегали наперегонки, Лори неожиданно застыла посреди дороги, будто отключилась. Не отвечает, никак не реагирует. Словно спит, но с открытыми глазами. Я поскорее ее сюда принесла, решила, что сюда лучше, чем домой: нужные снадобья есть и мало ли что.

Я вскрикнула и бросилась бежать. На постели лежала моя девочка, уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. Ланс расстегнул курточку и водил ладонями над ее телом, просматривая диагностическими заклинаниями каждую косточку и каждую венку.

– Глория! – крикнула я.

Первым порывом было – обнять, прижать к груди. В одночасье вернулись все мои самые жуткие кошмары. А я-то думала, что все позади, что дочь окончательно поправилась.

Я залилась слезами. Целитель во мне на время уступил место испуганной матери. Ланс поднял ладонь, останавливая меня на полпути, и сказал сдержанно и строго:

– Сейчас ты выпьешь воды, успокоишься и вернешься к нам только после того, как возьмешь себя в руки.

И добавил уже мягче:

– Я здесь, я с ней. Все будет хорошо.

Лори вдруг дернулась, ее губы шевельнулись, и дочь чуть слышно выдохнула:

– Идет за мной… идет…

*** 24 ***

– Госпожа Ула, пожалуйста, выведите Ника и присмотрите за ним, – приказал Ланс. Прошелся диагностическим заклинанием. Добавил: – Госпожа Нерина.

– Я пригляжу. – Телохранительница умело вытеснила всех лишних из палаты.

Он снова склонился над дочерью.

Ничего.

Ланс ровным счетом ничего не находил. Словно он снова стал первокурсником, нахватавшимся зачатков знаний, но не представляющим всей глубины собственного невежества. Или разом лишился дара, перестав видеть.

Внутренности смерзлись в ледяной ком, но мозг работал неожиданно четко. Будто диковинная машина, построенная мэтром Бэббиджем, поворачивала шестеренку за шестеренкой, выдвигая возможные диагнозы и критерии дифференциальной диагностики. Ни одно из предположений ничего хорошего Лори не сулило, но об этом Ланс подумает потом, когда разберется в происходящем.

Ни травм, ни кровотечений, ни кровоизлияний, никаких поражений, которые могла бы заметить магия. Чуть замедленный ритм сердца и дыхания, чуть сниженное – но не до критических величин, которые могли бы спровоцировать потерю сознания, – давление.

Никаких материальных причин, значит, оставались только нематериальные, и это пугало Ланса куда сильнее. Магия может восстановить целостность сосуда, заставить регенерировать нервные клетки, убрать опухоль. Но если разум дочери, так и не справившись с потрясением после визита твари, решил искать убежище в беспамятстве, он ничего не сможет сделать. Конечно, чаще подобное случается с детьми постарше, Лори совсем еще малышка.

Впрочем, и этот вариант выглядел не слишком типичным – если, конечно, память его не обманывала.

Он уловил едва заметное колебание магии. Коротко глянул на Грейс – просил же не лезть! – но жена стояла, прижав ладонь к губам, и даже не пыталась ничего сделать: когда беда случается с близким, обеспокоенный родственник часто побеждает целителя. Ланс и сам бы с радостью уступил обследование кому-нибудь и ждал вердикта светила, слишком уж велика цена ошибки. Вот только не было возможности отступить и ждать, пока действуют другие.

Нет, Грейс не вмешивалась, Лори еще слишком мала – дар проснется в ней с началом взросления; госпожа Нерина слишком разумна, чтобы лезть целителю под руку, а больше магов в городке не было.

Ланс потянулся за этим ускользающим, на грани чувств, колебанием и ничего не ощутил.

Неужели он тоже теряет рассудок от страха и беспокойства, начиная видеть невесть что?

Нет, был еще один маг. Грин. Неужели это он полюбопытствовал и бросил магию, едва понял, что обнаружен?

– Идет… за мной… – выдохнула Лори.

Ланс похолодел. Нет, только не это. Если дочь одолели пугающие видения – не кошмарные сны, а именно видения наяву, он ничем не поможет. Возможно, кто-то из столичных специалистов по душевным болезням… Он встретился взглядом с расширившимися от ужаса глазами Грейс. Кажется, она тоже начинала понимать и не хотела верить.

Лори резко вздохнула, словно выныривая, села и закричала.

Ланс притянул ее к себе, обнял, баюкая.

– Все хорошо, малышка. Все хорошо.

Самому бы в это поверить.

Лори, рыдая, вцепилась в лацканы его сюртука.