Вторая мировая. 1939–1945. История великой войны - Николай Шефов

Все эти сложности не были учтены советским командованием, которое не готовило армию к серьезной войне на северо-западе. Достаточно сказать, что ни разведка, ни войска Ленинградского военного округа как следует не изучали финскую систему обороны и предполагаемый театр военных действий. Главная ставка делалась на подавляющее превосходство сил и средств. А в результате Красная Армия поначалу уподобилась неповоротливому слепому циклопу, который то и дело напарывался на препятствия, нанося при этом удары по пустому месту.

Фактически война с Финляндией стала первым за последние 20 лет серьезным военным столкновением СССР с иностранным государством. Между тем войска имели туманные представления о финской армии. Они были дезориентированы советской пропагандой, убеждавшей их, что финский народ ждет Красную Армию как свою освободительницу от власти «помещиков и капиталистов». В данном случае расхолаживающе повлиял на войска завораживающий успех Польского похода 1939 г. Красноармейцы оказались морально не готовы к стойкому сопротивлению финнов, сражавшихся за свою землю.

В результате от «шапкозакидательских» настроений советские солдаты впали в другую крайность — «финнобоязнь». Например, среди солдат распространялись дикие легенды о финских резиновых дотах, от которых отскакивают любые снаряды, о взрывающейся кругом земле и т. п. Впрочем, что говорить о простых бойцах, если само военное руководство страны, как признал затем нарком обороны К. Е. Ворошилов, «вначале совершенно не представляло себе всех особенностей и трудностей, связанных с этой войной».

Низким оказался уровень боевой подготовки. В частности, это не позволило наладить должное взаимодействие пехоты, артиллерии, авиации и танков. Отсутствовал опыт по прорыву мощных оборонительных рубежей. «Танки того времени, не имея мощного орудия, не могли сами подавить доты и в лучшем случае закрывали их амбразуры своим корпусом. Выяснилось также, что нельзя начинать атаку издали: требовалось, несмотря на глубокий снег, приблизить к дотам исходное положение для атаки. Из-за малого количества проходов в инженерных заграждениях танки скучивались и становились хорошей мишенью», — вспоминал командующий советскими войсками командарм 2-го ранга К. А. Мерецков. Красная Армия не имела современных средств ведения боя. Например, она понесла большие потери от мин. Миноискатели пришлось срочно разрабатывать и запускать в производство уже после начала войны.

Серьезно снизили боеспособность чистки командного состава армии, которые проводились во второй половине 30-х годов. Быстрый и массовый приток на освободившиеся должности недостаточно опытных командиров низшего звена ухудшил качество управления войсками. Например, лишь 17 % командиров знали компас, карту, умели ходить по азимуту. Кроме того, чистки оказали деморализующее влияние на командный состав, который больше волновался за свое политическое, а не профессиональное соответствие занимаемой должности.

В целом почти все свидетели этой войны отмечали низкий уровень младшего и среднего комсостава, что в значительной степени предопределило слабую дисциплину и плохую индивидуальную подготовку рядовых бойцов пехоты. И тем и другим пришлось переучиваться уже под огнем противника.

Советско-финская война шла на огромном фронте длиной 1,5 тыс. км (от Финского залива до Баренцева моря). Главные бои развернулись на Карельском перешейке, где находилась «линия Маннергейма».

С ней финны связывали свои главные надежды. Это была мощная система из трех полос долговременных укреплений глубиной в 90 км. Они тянулись в ширину от Финского залива до западного берега Ладожского озера. Из общего числа оборонительных сооружений 350 были железобетонными, 2400 — деревянно-земляными, отлично замаскированными.

Проволочные заграждения имели в среднем по 30 рядов каждое. На возможных участках прорыва были выкопаны гигантские волчьи ямы глубиной 7–10 м и диаметром 10–15 м. На каждый погонный километр ставилось по 200 мин. «Линию Маннергейма» защищала финская Карельская армия во главе с генералом Х. В. Эстерманом (135 тыс. чел.). Против нее действовала 7-я армия (командарм 2-го ранга В. Ф. Яковлев, с 9 декабря — командарм 2-го ранга К. А. Мерецков) численностью до 200 тыс. человек. Таким образом, на Карельском перешейке находились 45–50 % сил двух противоборствующих сторон.

С самого начала боевые действия на Карельском перешейке приняли крайне ожесточенный характер. Наступавшим здесь частям лишь 12 декабря удалось подойти к самой линии (советское руководство считало, что война закончится в 12-дневный срок). Первоначальное полуторное превосходство советских войск в живой силе оказалось явно недостаточным для прорыва столь мощных укреплений. Несмотря на мощные удары советской артиллерии и авиации, укрепления финнов выстояли. Предпринятые в декабре без должной разведки неоднократные попытки прорвать главную полосу финской обороны не принесли желаемого результата и стоили больших жертв.

Солдаты подрывались на минах и отступали, боясь идти дальше. К борьбе с минными полями в таких масштабах Красная Армия оказалась неподготовленной. Когда танки прорывались вперед, пехота обычно отсекалась пулеметным огнем из дотов. Лишенные ее поддержки бронированные машины имели слабые пушки, неспособные пробивать железобетонные укрепления. Они становились беззащитны против финской обороны и расстреливались из орудий. Понеся большие потери, советские войска 29 декабря прекратили наступление. Положение могло стать и хуже, имей финны достаточное количество артиллерии и авиации. Слабое обеспечение финских войск этими видами техники позволило Красной Армии иметь по крайней мере прочный, неуязвимый от огня и бомбовых ударов тыл.

Лишь кровавым методом проб и ошибок советское командование наконец разобралось в том, что из себя представляет «линия Маннергейма». 7 января 1940 года Ленинградский военный округ был преобразован в Северо-Западный фронт, который возглавил командарм 1-го ранга Семен Тимошенко. На Карельском перешейке к 7-й была добавлена 13-я армия (комкор В. Д. Грендаль). За месяц подготовки к наступлению была обстоятельно разведана система укреплений. Обнаружено множество скрытых дотов и дзотов, по которым был открыт методический артиллерийский огонь. Улучшено питание и обмундирование бойцов. Например, вместо традиционных буденновок, шинелей и сапог солдаты получили шапки-ушанки, полушубки и валенки. В ближнем тылу войска отрабатывали методы штурма. Подтягивались новые резервы, оружие и боеприпасы. К началу февраля численность советских войск на Карельском перешейке превысила 400 тыс. человек. Она имела более чем тройное превосходство в людях и абсолютное — в танках и авиации.

Однако ограниченный фронт наступления в условиях зимнего бездорожья препятствовал маневренным действиям и получению выгод от численного превосходства. Советскому командованию приходилось вести лобовой, фронтальный натиск без использования флангового маневра. Подобная тактика требовала огромных затрат физических сил и материальных ресурсов атакующих, а также грозила им большими потерями.

Кстати, мировая практика еще не знала примера столь масштабного прорыва такой мощной системы долговременных укреплений, к тому же в условиях необычайно суровой зимы. К примеру, ни немцы, ни французы ни разу не рискнули штурмовать воздвигнутые ими линии Мажино и Зигфрида. Так, немецкая армия и в Первую, и во Вторую мировые войны предпочла фронтальному удару обход французских оборонительных позиций через Бельгию.

Наступление предполагалось вести на широком фронте, чтобы «растащить» резервы финнов. Генеральный штурм всей «линии Маннергейма» начался 11 февраля 1940 года после мощной более чем 2-часовой артиллерийской подготовки, которая оказалась весьма эффективной. Только в полосе наступления 7-й армии в день прорыва по финскими позициям было выпущено около 150 тыс. снарядов. Примерно такое же количество залпов дала 13-я армия. Сигналом к началу наступления стали специальные ракеты и перенос артиллерийского огня в глубину финской обороны. Вслед за огненным валом в бой двинулась советская пехота. Ей удалось без особого труда овладеть перепаханной снарядами первой линией укреплений. Но затем продвижение вперед застопорилось, перейдя в стадию «прогрызания» финской обороны.

Особенно тяжелой оказалась борьба с железобетонными, толстостенными (до 2 м) дотами, огонь которых мешал движению вперед пехоты. Только разрушив бетон, по словам Мерецкова, можно было обеспечить необходимое взаимодействие танков и пехоты. «Разрушение бетона» далось крайне нелегко. Только для уничтожения одного дота № 006 подвезенная танками на санях штурмовая группа израсходовала до 1 тонны взрывчатки. В разных ситуациях боя уничтожавшим доты мужественным саперам приходилось прилагать немыслимые, титанические усилия — сотни метров тащить взрывчатку по снегу на руках, перебираться под огнем через надолбы и завалы, расчищать минные поля, засыпать стреляющие амбразуры тяжелыми камнями.