Сабриэль - Никс Гарт

Бумажное Крыло уже не могло подняться и перелететь над широкой, ярдов в пятьдесят шириной, ямой, оно доползло до края пропасти, нырнуло вниз и начало по спирали спускаться на дно, которое находилось в нескольких сотнях футов от поверхности земли.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Сабриэль медленно приходила в себя и начала осмысливать свои ощущения. Первым ожил слух, но слышно было только ее собственное дыхание и поскрипывание чешуек, из которых было сделано пальто. На мгновение она впала в панику, ей показалось, что она ослепла. Затем вспомнила, что сейчас ночь и она находится в глубокой яме. Дневной свет, может быть, и проникает на такую глубину, но света звезд недостаточно, чтобы осветить этот мрак.

Следующей появилась боль от тысяч ушибов и ссадин. Сабриэль пошевелила пальцами рук и ног, напрягла мускулы конечностей и спины. Все болело, но все нормально двигалось.

Она с трудом восстанавливала в памяти последние секунды перед ударом. Она вспомнила, что Моггета, или белой силы, которая замедляла их падение, в момент удара нигде не было.

У меня шок, отстраненно подумала Сабриэль, как если бы она ставила диагноз кому-то постороннему.

Спустя некоторое время Сабриэль сказала себе, что она должна подняться. Подбодрив себя таким образом, она почувствовала некое оживление сознания, выбирающегося из депрессии. Она нащупала позади себя рюкзак. В том зыбком состоянии, в котором она находилась, нечего было даже думать о том, что можно произнести заклинание и вызвать тепло, но у нее были свечи и спички.

Когда спичка вспыхнула, у Сабриэль ёкнуло сердце. В маленьком пятнышке света она увидела, что нерасколотой осталась только центральная часть кабины — серебристо-голубой кусок когда-то изумительного создания. Изломанные, покореженные крылья лежали по бокам корпуса, а носовая часть валялась совершенно разбитой в нескольких ярдах впереди. Один глаз уставился на ночное небо, но в нем не было прежней жизни, прежней ярости. Это был всего лишь мазок желтой краски по бумаге.

Сабриэль смотрела на обломки, пока огонек спички не обжег ее палец. От горя и печали ей стало так плохо, что у нее заныли все кости. Она зажгла еще одну спичку, затем свечку.

Мелкие обломки Бумажного Крыла разлетелись по плоскому дну огромной ямы. С трудом заставив мускулы напрячься, Сабриэль выбралась из кабины.

Яма явно была делом рук человеческих, ее дно было аккуратно выложено плитами известняка. Сделано это было давно, между плитами выросла высокая трава. Сабриэль села на холодный камень и стала думать о том, кто и зачем уложил эти плиты на такой глубине. Но затем возникли и другие вопросы: где, например, теперь та сила, которая прежде была Моггетом? И что это было? Кстати, подумала Сабриэль, не забыть взять меч и колокольчики.

Шлем на голове Сабриэль повернулся задом наперёд. Она медленно перевернула его в правильное положение, испытывая при этом мучительную боль в шее.

Стараясь не загасить свечу, Сабриэль вытащила со дна кабины оружие и рюкзак и зажгла еще две свечки. Она решила обойти со свечами вокруг кораблика, пытаясь найти хоть какой-то след Моггета. Она погладила желтый глаз.

— Прости меня, — прошептала она. — Может быть, когда-нибудь я сделаю новое Бумажное Крыло. Это будет другой корабль, но с твоим именем.

— Расчувствовалась, Аборсен? — где-то позади раздался голос, который был и похож, и не похож на голос Моггета. Он был громче, более хриплым и менее человеческим, каждое слово звучало, как разряд электрического генератора на занятиях по физике в Уиверли Колледже.

— Где ты? — спросила Сабриэль, повернув голову. Голос звучал близко, но в свете свечи никого не было видно. Сабриэль подняла свечу выше.

— Здесь, — хихикнул голос, и Сабриэль увидела полоски белого огня, выбежавшие из-под разбитой кабины. Этот огонь поджигал обшивку там, где он пробегал, и спустя несколько секунд Бумажное Крыло было охвачено пламенем, его желто-красные языки танцевали под густым белым дымом, полностью закрывшим то, что еще оставалось от корабля.

Сабриэль почувствовала запах Свободной магии, противоестественный, резкий, будоражащий нервы, врывающийся в сильный запах обычного дыма. Потом она снова увидела полосы белого огня, которые, расходясь, соединяясь, скручиваясь, образовали сверкающее, голубовато-белое существо, выступившее из погребального костра.

Сабриэль не могла прямо посмотреть на это существо, но искоса глядя на него из-под полуприкрытых век, она увидела очертания человека, выше нее ростом, худого, почти истощенного. У него не было ног, торс и голова удерживались на колоннах крутящегося белого пламени.

— Свободен, спасен ценою крови! — сказало существо. В этом голосе не было ничего от голоса Моггета, но в нем таилась скрытая угроза.

У Сабриэль не возникло никаких сомнений по поводу кровавой цены и того, кто ее заплатил. Собрав последние остатки сил, она вызвала три знака Хартии и бросила их в существо, выкрикивая их имена:

— Анет! Колью! Феран!

Знаки, слетев с ее губ, превратились в серебряные лезвия, взлетели в воздух, как кинжалы, и врезались в сверкающую фигуру, — но ничего не произошло.

Существо засмеялось, слегка взвизгивая, будто от боли, и неторопливо поползло вперед. Его ленивые движения, казалось, объясняли, что ему будет так же легко уничтожить Сабриэль, как легко было сжечь Бумажное Крыло.

В отчаянии Сабриэль пыталась вспомнить, что она знала об элементах и созданиях Свободной магии. Отец редко упоминал их, и магистрикс Гринвуд только слегка коснулась этого предмета. Сабриэль знала связывающие заклинания только для двух слабых созданий Свободной магии, но то, что стояло перед ней, не было ни Маргру, ни Стилкеном.

— Очнись, Аборсен, — со смехом произнесло существо. — Ты в таком плохом состоянии, что у тебя вовсе отказали мозги.

— Ты их спас для того, чтобы они вообще перестали работать? — осторожно сказала Сабриэль.

— Сентиментальность, — ответило существо, все так же медленно двигаясь вперед. Оно снова рассмеялось и внезапно из него вырвались две темные руки. Они мгновенно дотянулись до Сабриэль и ударили ее по лицу. — Память освобождается, — добавило существо.

Сабриэль отдернулась назад и выхватила меч, чтобы отразить следующую атаку. В отличие от серебряных заклинаний-лезвий, меч со знаками Хартии врезался в плоть существа, но тоже ничего не изменилось.

Из разбитого носа Сабриэль на губы капала кровь. Она пыталась не обращать на это внимания, думая, что боль заставит ее мозги получше работать.

— Воспоминания, да, множество воспоминаний, — продолжало существо. Оно двигалось вокруг Сабриэль, подталкивая ее в спину к затихающему костру над Бумажным Крылом. Скоро он совсем погаснет и наступит темнота.

— Тысячи лет службы, Аборсен. Закованный в цепи благодаря хитрости, вероломству, взятый в битве в плен, превращенный… Но наступило время расплаты, медленной, медленной расплаты.

Темные руки снова выбросились вперед, пытаясь схватить Сабриэль за ноги и опрокинуть ее на землю. Сабриэль вырвалась, взмахнула мечом, целясь в грудь создания. Но меч скользнул по боку, откуда выскочили другие руки, и когда Сабриэль пыталась отпрыгнуть назад, они схватили ее за талию и потянули к созданию.

Сабриэль оказалась на дюйм от кипящей, бурлящей плоти. Одна из рук потянула назад шлем Сабриэль, заставляя ее смотреть вверх на голову создания. Глаза его были как бездонные дыры, носа не было вообще, рот делил ужасное лицо на две части. В его щели металось бело-голубое пламя, которое потом превращалось в плоть.

Вся магия Хартии улетучилась из головы Сабриэль. Ее меч был в ловушке, как и перевязь с колокольчиками.

И в этот момент она вспомнила о кольце. Холодное, серебряное колечко было на указательном пальце ее свободной левой руки. Но она не знала, что с ним делать. К тому же голова создания наклонилась к ее голове, шея его невероятно вытянулась, казалось, что над лицом Сабриэль извивается змея. Рот создания открывался все шире, сверкал все ярче, распространяя горячие белые искры, которые поджигали лицо и шлем, одежду и кожу Сабриэль, оставляя крошечные, похожие на татуировку, шрамы. Кольцо свободно крутилось на пальце Сабриэль. Инстинктивно она повертела рукой, и кольцо стало еще свободнее крутиться и сползать с пальца, увеличиваясь в размерах. Уже не глядя вниз, Сабриэль почувствовала, что держит в руке обруч, который больше, шире, чем голова создания. И внезапно она поняла, что нужно сделать.