В ловушке у монстра - Наталья Соболевская

Никакие курсы я, конечно, не посещала, но призадумалась. Была логика в словах Макса. Каждый раз, когда мне становилось нехорошо, поблизости обязательно находился мужчина, которого я интересовала, как девушка.

Надеюсь, Дмитрий Тагирович не проявит ко мне подобный интерес, а то плакал его дорогущий костюм.

Когда появилась в приёмной, секретарь Яматова счастливо засияла, словно я не рядовой бухгалтер, а министр финансов, явившийся к ним в контору с проверкой. Что это с девушкой? У нас всегда с ней были приятельские отношения, но раньше она вокруг меня бабочкой не порхала и в голосе не использовала лилейные нотки.

Не к добру это всё!

Анастасия лично проводила меня в кабинет начальника, огляделась, хозяином и не пахло. Сам пригласил, сам куда-то ушёл.

— Нет-нет, Мария Николаевна, не сюда, — подлетела ко мне Настя, когда я устроила свою пятую точку напротив рабочего места Яматова. — Дмитрий Тагирович велел для вас завтрак накрыть, прошу вас, пройдёмте, — девушка кивнула вглубь кабинета, в то место, где стояли два дивана, а между ними — низенький стол.

Ух ты! Подойдя к столику, я облизнулась, и в животе от голода заурчало. Какой же это завтрак — это праздник чревоугодия. На тарелке лежали блинчики с предположительно вишнёвым вареньем. На другой — бутерброды с икрой, на третьей — нарезка из сыра и ветчины, на четвёртой — пышки, посыпанные сахарной пудрой, а на пятой — пончики с проглядывавшим из них джемом. Ну и, конечно же, дымились две кружки кофе с изящными сердечками из пенки на поверхности.

Анастасия, оставив меня в одиночестве, вернулась на рабочее место. Сижу, юбку на колени натягиваю и слюнки пускаю. Есть остерегаюсь. Одно дело Макса запачкать завтраком, и совсем другое — Яматова.

— Мария Николаевна, вы перед тем, как что-нибудь съесть, всегда так тщательно еду разглядываете? — рядом с ухом послышался насмешливый голос директора. Я вздрогнула, но совсем не удивилась, что он вновь появился неизвестно откуда.

— Нет, я просто сытая, — пискляво соврала я и отсаживаюсь на самый край диванчика, и всё потому, что Яматов не сел напротив, а предпочёл устроиться рядом со мной.

Дмитрий Тагирович, выгнув бровь, усмехнулся.

— Тогда непонятно, почему ваш живот так славно поёт.

Вот же блин, а я и забыла насколько Яматов ушастый, всё слышит, всё видит…

— Просто, как ни странно, но на вашем столе собраны практически все продукты, которые я обожаю, — попыталась я объяснить реакцию своего живота.

— Знаю, — протянул Яматов, а после из кармана пиджака достал плитку белого шоколада с кусочками персиков и положил её на стол. — А теперь не практически, а абсолютно всё. Верно, Мария?

Кивнула в знак согласия и сижу, обтекаю.

Откуда он знает, вплоть до плитки белого шоколада, что я люблю? Даже родители никогда бы не ответили на данный вопрос.

Яматов сцапал со стола бутерброд и одним укусом уничтожил добрую его половину, отпил кофе из чашки и повернулся ко мне.

— Мария Николаевна, даже если вы не голодны, в чём лично я сомневаюсь, хотя бы из вежливости что-нибудь съешьте.

Яматов внимательно оглядел стол и отломил кусочек пончика, который уже через мгновение поднёс к моим губам.

— Не переживайте, руки я мыл, — улыбнулся Дмитрий Тагирович.

— Мне в последнее время несколько раз становилось нехорошо, так что с вашего позволения я всё-таки воздержусь, — сказала я и отпрянула чуть назад.

— Если быть точным, аж три раза, — шокировал директор и проглотил пончик, которым собирался меня накормить.

— Что? — переспросила я, хотя отчётливо слышала всё, что Яматов сказал.

— Говорю, вам было плохо три раза, — спокойно повторил мужчина, а потом нахмурился. — Не находите, для двух дней — многовато?

— Чего многовато? — вымученно уточнила я.

— Ухажёров у вас многовато, Мария.

Глава 16

Сглотнула. Выходит, что Яматов в курсе не только моих вкусовых предпочтений, он ещё за мной и следит.

— Не знала, что у нас в фирме повсюду навешаны камеры. Как-то нехорошо за работниками наблюдать без их на то согласия или хотя бы уведомления, что съёмка ведётся, — раздражённо бросила я, но сразу осеклась. Один из трёх раз меня полоскало у себя в туалете. Резко подскочила на ноги и выдала криком:

— Вы что же, ко мне в квартиру вломились?! Это уже не просто свинство, а ещё и уголовщина!

— Нет, в вашем доме я пока не имел удовольствия находиться, — сказал Яматов таким спокойным тоном, что взбесил ещё больше.

— Х-м, а я и не утверждаю, что вы лично вламывались. С вашими возможностями нанять кого-нибудь — не проблема. Я требую, чтобы из моей квартиры немедленно убрали все записывающие устройства, но даже в этом случае я обращусь в полицию! — с каждым словом злость разгоралось всё сильней, и последнюю фразу я буквально прокричала Дмитрию Тагировичу в лицо.

— Нервишки у вас шалят, Мария Николаевна. Так происходит, потому что вы плохо спите, страдаете расстройством желудка, а ещё вы видите то, что ваш мозг никак не может понять.

— Какая же я идиотка, как я раньше не сопоставила, казалось бы, очевидные вещи. Именно после вашего появления в моей жизни у меня крыша основательно так поехала. Вы что, эксперименты надо мной проводите? Это вы меня в клубе наркотой накачали, а после ещё подсыпали, чтобы я не переставала глюки смотреть! — крепко сжала ладони, и лишь неравные весовые категории удерживали от того, чтобы не наброситься на директора с кулаками. — Скотина, — процедила я сквозь зубы ругательство.

— А ну сядь, истеричка! — рявкнул Яматов, как холодной водой окатил.

Колени сами по себе подогнулись, и я, того не желая, сползла обратно на диван.

— Можно подумать, у меня нет повода возмущаться, — не удержалась и буркнула я, за что получила убийственный взгляд от Дмитрия Тагировича.

— Впредь, Мария, прежде, чем что-нибудь сказать, советую вам сначала хорошенько взвесить слова, а то я могу перестать быть таким добреньким, — предупредил директор, и самое отвратительное — по его выражению лица видно, он сам свято верит в то, что вплоть до этого момента действительно был со мной добр. Ну, если подмешивать девушке психотропные средства у него — благо, то страшно представить, что будет, если его разозлить.

— Постараюсь, — как можно спокойней пообещала я. Драконить Яматова действительно чревато последствиями.

— Так-то лучше, — похвалил мужчина, от чего ещё сильней захотелось треснуть ему по башке чем-нибудь тяжёлым и желательно острым. — Я не устанавливал в твоём доме камеры и не пичкал тебя лекарствами. Мне это просто не нужно. Маша, у