Миг запретных ласк - Мэрчент Сьюзен

— Что случилось с гамаком в Тембе? — спросила она. — Ты сказал тогда, что он сломался.

— Ты помнишь это?

— Большинство подробностей моей жизни в Тембе запечатлелись в памяти, Джек.

Он крепче прижал ее к себе. Она полуобернулась, положив согнутое колено поперек его бедер. Гамак накренился и закачался.

— Ты помнишь, как всегда радовалась, приезжая домой на каникулы?

— Конечно. Я жила ради каникул… ради того, чтобы вернуться в Тембу. Снова быть с тобой…

— В тот последний раз, когда ты бросилась в мои объятия, — таково было твое обычное приветствие, когда ты приезжала домой, — я просто хотел продолжать обнимать тебя. Но ты была невинной и наивной, и я не мог вынести мысли о том, чтобы все испортить. Я никогда не хотел, чтобы ты менялась. — Джек разгладил ткань халата на ее бедрах. — Я действительно не хотел облажаться и пытался не поддаться искушению. Поэтому я убрал гамак.

— Я усложняла тебе задачу. Я понятия не имела, что делаю.

— Твои девичьи попытки флирта едва не свели меня с ума.

— А теперь? Теперь я взрослая?

— Теперь? Ты умная, невероятная и… сексуальная. — Джек помолчал. — И как ты себя чувствуешь?

Это было трудно описать. Не было слов, чтобы выразить глубину ее чувств, чувство правоты, которое проникло глубоко в ее душу.

— Завершенной. — Это слово сорвалось с ее губ прежде, чем она успела остановить его.

— То есть ты считаешь, это было неизбежно?

— Вовсе нет. — Анна поцеловала его в шею. — Это не то, ради чего я приехала. Но это случилось…

Анна повернулась и посмотрела на овраг, вниз, на реку и дикие земли за ней, стараясь скрыть от Джека выражение своего лица. Она не желала тратить драгоценное время на вопросы и признания.

Она хотела, чтобы все прошло идеально и… завершилось естественным образом, чтобы потом, когда все закончится, оглянуться назад без сожаления.

— Почему ты вернулась?

Его вопрос застал ее врасплох.

— Институт попросил меня об этом. Ты это знаешь. Профессор, который должен был ехать, сломал ногу. Если бы никого не нашли, твоя заявка была бы отложена на год.

— И ты решила помочь?

— Я просто выполняю свою работу. Я планировала однажды вернуться, и все так совпало…

Анна старалась говорить легким тоном. Ему не нужно было знать, что она много раз представляла себе это возвращение. Представляла, как показывает Джеку, что выросла и не нуждается в нем. Ее подростковая влюбленность прошла, и она двигается дальше, к той жизни, которую планировала и в которой нет места ни Джеку, ни Тембе.

Но ее тщательный план был сорван. Она никогда не осознавала, насколько сильно Африка держала ее в плену или насколько душераздирающе эмоциональным будет возвращение в Тембу. Что касается того, что она снова увидит Джека… С того момента, как на прошлой неделе увидела его высокий силуэт на верхней ступеньке лестницы, она поняла, что сильно недооценила опасения, возникшие во время ее путешествия. То подростковое увлечение, конечно, исчезло, но на смену ему пришла настоящая страсть.

— Мне всегда было любопытно узнать, кто я такая, и я подумала, что визит в Тембу теперь, когда стала взрослой, поможет мне принять свое прошлое. Возможно, пришло время двигаться дальше от всего этого.

— И это то, что ты делаешь? Двигаешься дальше?

— Пока что да.

— И от отношений? Если ты никогда никому не отдавала свое сердце, то его никто не разобьет.

Анна вспомнила, как умоляла Джека позволить ей остаться с ним и его жестокий отказ. Возможно, он защищал ее от своры похотливых мужчин, но это было очень унизительно, угнетающе. И она обещала себе, что больше никогда никому не позволит так с собой обращаться.

— Нет, — покачала она головой. — Никому. А ты?

— Для меня ничего не изменилось, Анна. Темба — это все, что мне нужно.

— А это? — Ее голос был мягким. Она положила руку ему на щеку и повернула его лицо к себе. — Разве тебе это не нужно? Иногда?

— Это, — сказал Джек, проводя большим пальцем по ее нижней губе, — это то, что мне очень нравится.

Анна видела, как потемнели его глаза, когда она взяла его большой палец в рот и пососала.

— Боже, Анна, — пробормотал Джек, убирая руку, — все в тебе сводит меня с ума. Не могу поверить, что это я держу тебя, мою Анну, в своих объятиях. Я тебя больше не знаю. Вообще.

— Я надеялась, что узнаю больше о себе. Придумала глупую и романтическую сказку о моих родителях. Но теперь я знаю, что мой отец был преступником, торговавшим незаконными кровавыми бриллиантами, и моя мать… Как она оказалась с ним? — Девушка подняла на него глаза. — Как, Джек?!

Он покачал головой:

— Должно быть, она любила его. Разве Джордж ничего не рассказал тебе?

Анна кивнула, уткнувшись в его плечо:

— Джордж рассказал мне о моей матери. Они вместе работали над исследовательскими проектами. Она была врачом, которым все восхищались, пользовалась всеобщим уважением. Мама была экспертом в области тропических болезней и успешно лечила редкие заболевания. Но она отказалась от всего ради любви. Мой отец Эйдан был ее пациентом. Через год после того, как он выздоровел и вернулся в Африку, она последовала за ним, не имея ни малейшего представления о том, на что похожа жизнь с ним. Она отказалась от своей карьеры, и ее семья отреклась от нее. Но, очевидно, ее любовь к моему отцу перевесила все это. Это то, чего я не могу понять.

— М-м-м… — Джек провел пальцем по ее щеке, — ты ведь знаешь, что они не были женаты.

Анна кивнула:

— Моя мать написала Джорджу обо мне и попросила его присмотреть за мной, если с ними что-нибудь случится. Он не мог стать моим законным опекуном, потому что не было ни завещаний, ни свидетельства о рождении. Все официальные документы были уничтожены.

— Она, должно быть, знала, что жизнь с твоим отцом будет непредсказуемой и опасной. Письмо Джорджу означало, что она беспокоилась о том, что с тобой случится, если что-то пойдет не так… — Анна вздохнула, и Джек крепче обхватил ее за плечи. — Я помню тот день, когда Джордж приехал в больницу, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь, когда тебе было пять. Я был в ужасе, что тебя заберут.

— Правда? — Анна сжала его руку. — Джордж сказал мне, что он счастлив, зная, что я выросла в Африке, как хотела моя мать. И он также сказал мне, что это было желание моей матери, чтобы я поступила в университет в Англии.

— Джордж мудрый человек. Все могло бы быть по-другому. И если бы я потерял тебя… — Джек покачал головой. — В течение тех лет я чувствовал, что ты была единственным смыслом моей жизни. Джордж не был твоим официальным опекуном… Скажи, Анна, он был добр к тебе?

— О, он очень добрый. Я была напугана той зимой, когда впервые приехала в Англию. Джордж сделал все, что в его силах, чтобы помочь мне. Иногда мне казалось, что я не могу дышать на холоде под этими свинцовыми небесами.

Анна ждала, что он скажет, что ему тоже было тяжело. Что не спал по ночам, тоскуя по ней.

Но Джек молча притянул ее к себе, его рука обвилась вокруг ее плеч, затем опустился на нее сверху, раздвигая края льняного халата. Он опустил голову, прижимаясь лбом к ее плечу. Анна почувствовала, как желание нарастает в нем.

— Ты сказал, что секс в гамаке небезопасен…

Джек поднял голову, его губы искали ее.

— Если ты будешь оставаться неподвижной и спокойной… — шепнул он.

Ее пальцы скользнули вниз по его спине.

— И не надейся, Джексон.

Жемчужный свет начал просачиваться сквозь москитную сетку, когда Джек проснулся. Он скосил взгляд на Анну. Она спала, свернувшись калачиком, прижавшись спиной к его груди и подложив руку под щеку. Если бы он пошел на поводу у своего тела, то разбудил бы ее сейчас и занялся с ней любовью. Но что-то останавливало его.

В течение последних двух ночей и даже днем у них все было отлично. Она охотно и искренне отвечала ему, и она дала ему больше, чем он когда-либо ожидал в своих самых смелых фантазиях. Взамен он нарушил свое собственное неписаное правило и отдал Анне всего себя.