Ледовое побоище и другие «мифы» русской истории - Алексей Бычков

Но если Ярославна — дочь Ярослава Владимировича Галицкого — Евфросинья, то, согласно Любечскому синодику, Евфросинья Ярославна была женой князя Феодосия. Почему жена Феодосия плачет на забрале о князе Игоре-Георгие?

Ужасно, но, вероятно, автор «Слова…» плохо знал обстоятельства описываемых событий, кто на ком был женат, куда и зачем совершался поход. И, несмотря на всю путаницу в изложении событий, многие уверяют, что автор поэмы сложил ее по горячим следам и был сам участником этого грандиозного дела.

Филологи уверяют, что таких слов, как «РОКОТАТЬ» и «ТРЕПЕТАТЬ», не было до XIX века ни в одном словаре русского языка. Пушкин их тоже не знает.

Пушкин ни разу не употребил слов «рокот», «рокотать», хотя у его современников мы встречаем их с начала 20-х годов XIX века.

Если послушать этих умником, то можно будет подумать, что «Слово о полку Игореве» написал Мусин-Пушкин. Что невозможно, ибо умаляет нашу Славу[50].

А тот факт, что «Слово…» имеет параллели с поэмами Оссиана, указывает на то, что Оссиан зачитывался нашим шедевром.

Удалось показать поразительное сходство между основными поэтическими и содержательными компонентами «Слова о полку Игореве» и «Поэмы Оссиана» (изданными в 1765 году), некогда знаменитой подделкой — стилизацией древнекельтского (древнешотландского) эпоса.

Вот несколько очевидных, легко воспринимаемых лексико-стилистических и фразеологических параллелей, подкрепляемых смысловой и ситуационной аналогией употребления этих оборотов и выражений в соответствующих контекстах «Поэм Оссиана»[51] и «Слова о полку Игореве»:

1) «Фингал… и Коннал… словно два столпа огневых» (Фингал. Кн. V. С. 56).

«ОБА (Игорь и Всеволод) БАГРЯНАЯ СТОЛПА ПОГАСОСТА…»;

2) «Вернется ли вновь Оссианова юность…» (Война Инистоны. С. 77).

«А ЧИ ДИВО СЯ, БРАТИЕ, СТАРУ ПОМОЛОДИТИ?»;

3) «…пошли они как грозовые тучи… их края обвивает молния» (Война Инистоны. С. 79).

«ЧЕРНЫЕ ТУЧИ С МОРЯ ИДУТ… А В НИХ ТРЕПЕЩУТ СИНИИ МОЛНИИ»;

4) «О бард старинных времен…» (Темора. Кн. I. С. 178).

«О БОЯНЕ… ПЕСНОПЕВЕЦ СТАРОГО ВРЕМЕНИ…»;

5) «Сила лесов полегла под его копьем» (Суль-мала с Лумона. С. 253).

«УЖЕ ПУСТЫНЯ СИЛУ ПРИКРЫЛА…»;

6) «Не было рядом с тобой ни щита Кухулина, ни копья твоего отца. Благословенна будь душа твоя, Кормак, юным померкнул ты!» (Темора. Кн. I. С. 178).

«НЕ БЫСТЬ ТУ БРАТА БРЯЧИСЛАВА, НИ ДРУГАГО — ВСЕВОЛОДА: ОДИН ЖЕ ИЗРОНИ ЖЕМЧУЖНУ ДУШУ ИЗ ХРАБРА ТЕЛА…»;

7) «Фингал, о муж битвы! Рано ты начал совершать бранные подвиги… Рано ты в славе сравнялся с твоими отцами» (Темора. Кн. III. С. 195).

«О моя сыновчи. Игоре и Всеволоде! Рано еста начало Половецкую землю мечи цвелити, а себе славы искати».

Правда, непонятно, почему монахи-переписчики ни разу в тексте не вставили ни одного православного понятия, одно язычество! Вероятно, написал язычник, а монахи не переписывали. Поэтому сохранился только один экземпляр. Тогда естественный вывод: английский поэт приезжал изучать «Слово…» в Россию.

П.Н. Берков. Первое объявление о продаже «Слова о полку Игореве»

«Среди источников для истории первого издания «Слова о полку Игореве» до сих пор не обращало на себя внимания исследователей любопытное объявление, помещенное в «Московских ведомостях» (1800 г., 5 декабря. № 97. С. 2099–2101) и затем дважды повторенное (12 декабря. № 99. С. 2149–2151 и 19 декабря. № 101. С. 2200–2202). Объявление это шло от имени купца Кольчугина, или, как он назван в тексте «Московских ведомостей», Кальчугина, но едва ли сам Кольчугин составил это объявление. Из текста объявления явствует, что перечисленные в нем книги даны Кольчугину лишь «по комиссии», иными словами, не Кольчугин является заинтересованным лицом, а кто-то другой. Вместе с тем, о гр. А.И. Мусине-Пушкине в объявлении говорится в исключительно хвалебном тоне, что, конечно, свидетельствует, что автором объявления сам граф не мог быть. Таким образом, можно почти без колебаний считать, что объявление это было написано кем-то из лиц, близких к гр. А.И. Мусину-Пушкину, может быть Н.Н. Бантышом-Каменским, опытным библиографом, может быть А.Ф. Малиновским.

Объявление начинается общей частью, посвященной суммарной оценке книг по отечественной истории, далее говорится об их патриотически-воспитательном значении, и, наконец, автор переходит к характеристике гр. А.И. Мусина-Пушкина как издателя и ученого. Последний рекомендуется в качестве «любителя отечественной история и ее древностей, тонкого и просвещеннейшего исследователя исторической истины», далее указывается, что рецензируемые ниже четыре книги, изданные графом, «обогащены от него примечаниями, делающими великую честь обширным его сведениям в науках и словесности».

Затем публикуются описания и аннотации к «Правде Русской» (М., 1799), «Ироической песни о походе князя Игоря» (М., 1800), «Историческому исследованию о местоположении древнего российского Тмутараканского княжения» (СПб., 1794) и «Историческому разысканию о времени крещения российской великой княгини Ольги» архиепископа Евгения Булгара (СПб., 1792), К этому основному объявлению примыкают объявления о нескольких книгах, также продающихся у Кольчугина; одна из них непосредственно связана с основным объявлением — это «Духовная князя Владимира Мономаха» (СПб., 1793), изданная также гр. А.И. Мусиным-Пушкиным. Вероятно, этой книги на складе у издателя уже не было, и на комиссию были сданы Кольчугину только четыре перечисленные выше книги.

«Любители российской словесности найдут в сочинении сем дух русского Оссиана, оригинальность мыслей и разные высокие и коренные выражения, могущие послужить образцом витийства. Почтеннейший издатель сверьх прекрасного и возвышенности слога соответствующего преложения, присовокупил еще разные исторические примечания, к объяснению материи служащие» (№ 97. С. 2100).

Если сопоставить эту аннотацию с «Историческим содержанием Песни», напечатанным в первом издании «Слова…», то станет очевидным, что аннотация составлена из выдержек указанного «Содержания Песни». Слова: «Сочинитель, сравнивая сие несчастное поражение» и т. д., кончая: «славные дела многих российских князей» — находятся в «Историческом содержании» («Ироическая песнь…». С. V). Словам объявления: «Любители российской словесности найдут в сочинении сем дух русского Оссиана, оригинальность мыслей и разные высокие и коренные выражения, могущие послужить образцом витийства» — соответствуют в «Содержании» следующие фразы: «Любители российской словесности согласятся, что в сем оставшемся нам от минувших веков сочинении виден дух Оссианов… Нет нужды замечать возвышенных и коренных в сей поэме выражений, могущих навсегда послужить образцом витийства» («Ироическая песнь…». С. VI).

Трудно предположить, что эту аннотацию, хотя бы на основе предисловия к «Слову…», сочинил купец Кольчугин, человек далекий от литературы. Но был ли автором ее Т.Н. Кольчугин или кто-либо изокружения гр. А.И. Мусина-Пушкина, — во всяком случае, это объявление было первым своеобразным отзывом в русской периодической печати на выход «Слова о полку Игореве» из печати.

Приводим полный текст объявления:

«Между полезными и заслуживающими наибольшее одобрение всякого здравомыслящего читателя книгами, изданными доселе на российском языке и вновь издаваемыми, самое первое по справедливости занимать долженствуют место те, кои относятся до отечественной нашей истории и, представляя картину времен отдаленных, изображают дух тогдашнего века, обычаи, употребления и узаконения оного, патриотическую любовь древних наших соотечественников, беспритворную правду и неизменяемую простоту оных, разительно потомков их удивляющую, и многие другие, не менее важные предметы, удобные остановить внимание наше, возбудить и воспламенить любовь к дражайшему отечеству, и усилить верноподданническую ревность и усердие к достославным монархам, возводящим исполинскими шагами Россию на верх величия и славы, и ниспосылающим с высоты престола на подданных своих благоденствие, каковому немногие примеры найдутся в бытописаниях других народов. Не распространяюсь здесь в наименовании многих других в сем роде книг, нужным почитается привести чрез сие на память почтенной публики токмо следующие четыре творения, тем паче, что оные изданием своим в свет обязаны одному из почтеннейших наших соотечественников, любителю отечественной истории и ее древностей, тонкому и просвещеннейшему исследователю исторической истинны, и обогащены от него примечаниями, делающими великую честь обширным его сведениям в науках и словесности:

1. Правда Руская, или Законы Великих Князей, Ярослава Владимировича и Владимира Всеволодовича Мономаха, с преложенном древнего оных наречия и слога на употребительные ныне, и с объяснением слов и названий, из употребления вышедших; М., 1799. — Изданные доныне под сим именем в 1767 и 1786 годах Ярославовы законы весьма неполны, неисправны и недостаточны; но здесь оные выдаются с самого верного списка, сличенного со многими другими рукописьми, пополненного и исправленного, и присовокуплено, во-первых, объяснение и толкование смысла древних и почти совсем уже из употребления вышедших слов, основываясь на достовернейших источниках; а потом замечания о современных оным законам нравах, обычаях и обрядах общежительных и судопроизводных, кои, быв извлечены из самых редких рукописей, и отличаясь Духом любомудрия и нравственности, а равномерно плавностию и приятностию слога, представляют из себя сколько занимательное и любопытное, столько же и наставительное и для любителей истории наиприятнейшее чтение.