Худшие опасения - Фэй Уэлдон

Они прошли в кабинет Неда.

— Почему здесь все вверх дном? Грабители? — спросил Хэмиш.

— Ничего подобного, — пояснила Александра, — здесь всегда так было.

Нед громоздил бумаги стопками, классифицируя их в соответствии с какой-то своей логикой, недоступной пониманию прочих смертных. В кабинете имелись стеллажи с папками, но ими Нед пользовался редко. Охотясь за какой-нибудь запропавшей бумажкой, он вываливал их содержимое на пол, а затем засовывал обратно в папки, мало считаясь с этикетками. Где-то здесь, предполагала Александра, должен храниться полис — жизнь Неда была застрахована — и прочие важные документы, но где именно их искать? Бог весть. В том, что касалось корреспонденции, Нед был более или менее аккуратен: постоянно мотался на почту, чтобы отправить письма; но все, что требовало обдумывания или наведения справок, непременно откладывалось на потом. Но так, наверно, все делают?

— Не все, — сказал Хэмиш. Поинтересовался, планирует ли Александра вдаваться во все детали — он, со своей стороны, готов взять весь труд по улаживанию надлежащих формальностей на себя. Ему придется иметь дело с банками, поверенными и тому подобное; если же Александра по-прежнему предпочитает, чтобы он занялся организацией похорон, — как уже обговаривалось по телефону, — то ему придется приступить незамедлительно.

Александра сказала, что работа с бумагами — профессия Хэмиша; она не будет в них вторгаться. В данный момент у нее мысли путаются, голова совсем не работает; несомненно, Хэмиш почти обо всем может судить более здраво, чем она. Пусть делает так, как считает нужным.

Хэмиш сказал, что рад это слышать. Ему предоставили недельный отпуск в связи с кончиной брата — что, кстати, против официальных правил, но с учетом обстоятельств директор пошел ему навстречу. Чтобы навести порядок в этом хаосе, даже недели мало; по его опыту, когда решения принимаются коллективно, на их осуществление времени уходит впятеро больше.

— Вы, творческие люди, — сказал он, к ее изумлению, — придаете слишком много значения эмоциям. Эмоции не помогают решать проблемы, предавать земле покойников и так далее. Любовь проявляется в делах, а не в словах.

Произнося эту тираду, он вздрагивал всем телом.

— Конечно, — сказала Александра. — И я вам благодарна.

Хэмиш сел в кресло Неда; он был одного роста с Недом, одного сложения.

— Я человек не особенно творческий, — сказала Александра. — Просто, когда я на сцене, моя обязанность — производить впечатление на публику. Нед — вот кто был настоящим творцом. В том-то и трагедия. Его жизнь оборвалась, прежде чем он показал миру все грани своего таланта! Знаете, он, помимо всего прочего, писал пьесу. Но он был к себе так строг, так самокритичен! Пьеса ему так тяжело давалась. А мое дело маленькое — щебетать реплики и порхать по подмосткам…

Но Хэмиш не слушал. Повернувшись к ней спиной, он уже перекладывал бумаги на столе. Александре пришло в голову, что Хэмиш, возможно, был о Неде не самого лестного мнения, точно так же как Нед — о Хэмише. Если Нед мог говорить: «Мой брат? Сухарь и зануда», то и Хэмиш мог говорить: «Мой брат? Ломака и склочник», и оба утверждения в тех кругах, где оба вращались, были одинаково весомы. Эта мысль потрясла ее до глубины души.

Хэмиш позвонил в похоронное бюро мистеру Лайтфуту и договорился, что церемония состоится в следующий понедельник и продлится один час, с одиннадцати до полудня. Пусть мистер Лайтфут поместит извещения в «Таймс» и местной газете. Текст Хэмиш составит сам. Также Хэмиш сообщил, когда сможет заехать, чтобы ознакомиться с ассортиментом гробов и обсудить финансовую сторону. Затем, созвонившись с доктором Мебиусом, Хэмиш отправился в Эддон-Гарни, чтобы забрать свидетельство о смерти Неда и зарегистрировать его, извинившись за опоздание, в муниципалитете. Попутно он заглянул в магазин канцтоваров, где имелся ксерокс, заказал копии свидетельства о смерти и заверил их у Шелдона Смайта, поверенного Неда. Во всем этом Хэмиш впоследствии отчитался Александре.

— Я не знала, что у Неда есть поверенный в Эддон-Гарни, тем более с таким именем. «Шелдон Смайт», ну и ну, — сказала Александра. — Поверю вам на слово.

Хэмиш сказал, что в своем завещании, которое теперь хранится у мистера Смайта, Нед назначил его, Хэмиша, своим душеприказчиком, что упрощает дело. Александра удивилась — ей смутно помнилось, что Нед и она составили завещания друг на друга, так называемые «взаимные», — супругам это разрешено — оставили все имущество друг другу, так зачем же душеприказчик?

Хэмиш сказал, что Шелдон Смайт, последние два года исполнявший обязанности поверенного Неда, обязательно разъяснит все странности. Хэмиш уже договорился о встрече с ним во вторник, на следующий день после похорон.

— Надеюсь, — добавил Хэмиш, — что к тому времени Александра несколько оправится от переживаний; ее присутствие необходимо.

Он поручил Александре составить полный список всех друзей и коллег, которые пожелали бы узнать о дате, часе и месте похорон. Время ограничено; пусть она немедленно начнет их обзванивать и, если сама не справится, попросит помощи у подруг. Круг общения у Неда был очень широкий; по сравнению с ним Хэмиш — чуть ли не отшельник.

Александра возразила, что и так уже доставила слишком много хлопот подругам, но Хэмиш сам позвонил Эбби, представился и изложил проблему. Эбби обещала все бросить и приехать вместе с парой студентов. Если Александра слишком подавлена, они справятся сами — просто возьмут записную книжку Неда и начнут обзванивать всех по алфавиту.

— Твой деверь — наглец и тиран, — сказала Эбби Александре, когда та открыла ей дверь. — Нед минус обаяние.

Александра сказала, что недостатки Хэмиша ее не волнуют. Его фамилия Лудд, он жив, он знает, что делает, — чего еще требовать в таких обстоятельствах?

— Дженни Линден на похороны приглашаем? — спросила Эбби.

— Что-о? — изумилась Александра. — Ты с ума сошла?

— Нет, это она с ума сошла, — уточнила Эбби. — Безопаснее ее пригласить, чем не приглашать. Она так и так заявится. Если ты ее пригласишь, она придет в благожелательном настроении. Не пригласишь — один Бог знает, что она натворит, чего наболтает. А ведь там будут журналисты.

— Дженни Линден, — сказала Александра, — попадет на похороны Неда только через мой труп.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — сказала Эбби со смехом.

Хэмиш Лудд еще четыре часа просидел в кабинете Неда — разбирал бумаги, звонил коллегам Неда. Договорился, что в субботу приедут за одеждой Неда — ту, которая еще имеет товарный вид, отдадут в благотворительный магазин, а остальную свезут на помойку. Сортировка возлагалась на Александру. Об этом Хэмиш известил ее, когда она принесла кофе. Хэмиш сидел за столом Неда; лампа подсвечивала его волосы точно так же, как раньше подсвечивала волосы Неда. Кудри у них обоих густые, унаследованные от отца и деда. Клан Луддов. Род инженеров, корабелов с судостроительных верфей, пока в Шотландии еще были верфи.