Целитель - 9 - Валерий Петрович Большаков

— Аналогично! — довольно крякнул Иваненко.

Я скосил глаза на будильник. Секундная стрелка очень, очень медленно обежала круг. Затем другой. Пошла на третий…

— Ой! — вскрикнула Лена, поворачивая лицо ко мне. — Ты знал, да?

— Догадывался! — выдохнул я, чуя, как молотит сердце.

Прямо в центре подставки проявлялся образец. Он словно наполнял собой невидимую форму параллелепипеда — материя, взблескивая, прибывала из ниоткуда, и вот все взбухавшие изломы сгладились матовыми гранями, проглянули вколоченные чеканом буквы с цифрами.

— Ё-ё… Ёшкин кот… — Корнеев обалдело сморщился. — Ка-ак?!

— Узнаем! — нервно захихикал Иваненко, с отчетливым шорохом потирая ладоши.

— Не понимаю! — затрясла головой Лена. — Откуда? И куда?

— Миша! — Дим Димыч торжественно хлопнул меня по плечу, словно посвящая в рыцари. — Народ хочет знать!

— Получается… — я тщательно формулировал ответ: — Мы… как бы отправили образец в будущее. Да без «как бы»! Переместили. На несколько минут.

Браилова недолго изображала соляной столп. Отмерев, она медленно выговорила:

— Так вот почему ты велел класть сбоку… Чтобы не занимать место! Да?

Я молча кивнул, созерцая прибытие второго бруска. Похоже на давний спецэффект из фильма-сказки. Из ничего является нечто.

— Подождите… — Корнеев ошеломленно повел руками. — Так у нас… Это что же… Удалось, что ли?!

— Поздравляю, юноша! — пропел Дим Димыч. — Вот и до вас дошло! Сударыня! — его голос обрел напыщенность. — Позвольте вас ангажировать на танец!

Лена присела в книксене, и чопорно возложила руку на директорское плечо. Раз-два-три, раз-два-три… Пара закружилась под неслышную музыку.

— Ур-ра-а! — заорал Виктор, выделывая смешные коленца в стиле лезгинки пополам с буги-вуги.

Я захохотал, и плюхнулся на диван, блаженно раскидывая руки по спинке. Вспомнился Витькин выкрик: «Удалось, что ли?!»

Нашел, что спросить! Удалось, конечно, да еще как!

В распахнутую дверь заглянул Киврин. Протиснулись Наташка с Галей. Замаячил Ромуальдыч.

Народ тихо офигевал, наблюдая за плясками, а я лишь улыбался, как Будда. Сбылось то, что не давало мне покоя с семьдесят четвертого. Беззубые мечты одолевали меня, я исходил уныньем, зарабатывая комплекс неполноценности… А надо было всего лишь сосредоточиться, совершить усилие мысли!

Хватило одного года, чтобы голая идея воплотилась в «железе». Хватило одного месяца, чтобы исполнилось давнее желание.

Я одолел время.

* * *

Обед по расписанию превратился в стихийный банкет. Сидеть «в осаде» согласились лишь добровольцы, так что места в буфете нашлись всем. А было нас человек тридцать.

Столики мы сгребли в один длинный стол. Баба Валя, довольная, лишь покрикивала на девчонок, разносивших первое и второе, впрочем, довольно добродушно. Буфетчица, некогда державшая «чипок» в военчасти, припахала всех.

Ромуальдыч таскал стулья, Дим Димыч нарезал хлеб, а мне поручили самое ответственное дело — я откупоривал сосуды. Коньяк от Иваненко и Вайткуса, «беленькая» от Привалова. А уж вино во всех отделах заначили. Баба Валя даже две бутылки шампанского выделила из «НЗ на НГ», то бишь на Новый год.

Кто-то бубнил:

— А я и не сомневался, что тут всё не просто так…

— Тахионы! Вот тебе и тахионы…

— Товарищи, есть предложение! Раз уж пошла такая пьянка… Э-э… Я имею в виду, такая хронофизика с хронодинамикой. Давайте мы и оборудование переименуем! Ну, что это такое — камера? Надо, чтоб хронокамера!

— Кто за? Кто против? Единогласно! Почкин, а ты что, воздержался?

— Да «за» я, «за»… Что? Кому не хватило? Вот еще ложка! Ага… Правильно сделали, что всё перекрыли. Представьте, что будет… Дай ножик, Кать. Ага… Представьте, что будет, когда о нашем открытии узнают на Западе!

— У-у, как их колбасить начнет…

— Ха-ха-ха! Как Витьку утром!

— Витёк! Как назывался… э-э… называлось… Ну, в общем, этот твой гопак в ритме вальса?

— Пляска не святого Виктора!

— Да идите вы…

— Га-га-га!

— Товарищи! Товарищи, к столу давайте! Время же уходит!

— Больше не уйдет!

— Догоним!

Первым взял слово Иваненко.

— Товарищи, — сказал он негромко, лучась. — О том, что такой день настанет, я понял год тому назад. Да и Миша прекрасно знал о том, что случится сегодня!

— Надеялся, Дим Димыч, только надеялся, — улыбнулся я, разливая вино девушкам.

— Не знал, так верил! — отмахнулся директор. — Товарищи! Сегодня мы празднуем первую победу над временем. Впереди масса работы — долгой, кропотливой работы! И это прекрасно! Главное, что мы движемся прямо к цели. Да, мы не знаем, куда нас приведет дорога, какие еще тайны откроются. Вон, товарищ Киврин закопался в проблему вырожденной материи и даже рассматривает ее доатомное, неквантованное состояние!

— Да кого там… — стесненно отозвался Володька. — Так только, одним глазком…

Иваненко засмеялся вместе со всеми, и поднял бокал:

— Товарищи! Давайте выпьем за того, кто всех нас собрал здесь. За того, чьи идеи мы тут мурыжили по-всякому, но воплотили-таки. За виновника нынешнего торжества. За нашего Мишу!

— Ур-ра-а! — мощно грянул Привалов, и все подхватили старинный боевой клич.

Посмеиваясь, я потянулся бокалом навстречу фужерам, стаканам и чашкам. Тонкий звон смешался с кратким звяканьем и глухим стуком, но праздничная аура от этого не пригасла, разгораясь всё ярче, всё веселей.

Воскресенье, 16 декабря. День

Крымская область, Форос

Форосский санаторий принадлежал ЦК КПСС, поэтому охрана здесь на высоте, да и команда «сыгранная». Так что генерал-лейтенант Иванов недолго думал, куда ж ему запрятать Мишину родню, подруг и друзей.

Поздно ночью «эвакуантов» доставили спецрейсом в Симферополь, а оттуда под охраной перевезли в Форос, поселив в корпусе номер семь. Секретари ЦК редко наезжали в Крым зимой, так что все остались довольны, особенно ребята из 9-го управления.

Тишина… Покой… Враг не пройдет.

Да и медики тут, как на подбор. Беременные личности под присмотром. Зиночка Жукова собралась рожать? Всё под контролем…

Рита послушала щебет «пузатиков», улыбнулась и вышла в холл. Тут стоял большой телевизор, но включать его охоты не было. Лучше посидеть, подумать, хотя мысли не текут, а скачут. Позавчера ей на электронку пришло письмо от Миши. У него там «всё хорошо и даже лучше!»

Без подробностей, конечно. Секретность