Бой неизбежен! - Питер Смит

Тем временем кораблям Кампиони пришлось ничуть не легче. Его флот следовал курсом 230°, чтобы пройти южнее Калабрии и укрыться в базах Сицилии и Тирренского побережья. «Чезаре» вошел в Мессинский пролив около 21.00, а 7-я дивизия направилась в Палермо.

Но при проходе через пролив эти корабли получили приказ Супермарины следовать в Неаполь. В Мессину направлялись поврежденные корабли: «Кадорна», «Фреччиа», «Саэтта», а 3-я дивизия сопровождала «Чезаре» и «Кавур». «Пола», а также 1-я, 4-я и 8-я дивизии пошли в Аугусту. 10 июля в 1.00 эти корабли получили новый приказ Супермарины, которая опасалась, что корабли в сицилийских портах будут атакованы торпедоносцами. «Кавур», «Пола» и 1-я дивизия также должны были двигаться в Неаполь. Но, когда все они находились к югу от Калабрии, начались неприятности.

Историк итальянской авиации генерал Санторо пишет: «К несчастью, из-за проблем с опознанием кораблей они были атакованы вместо вражеских кораблей, о которых не хватало точной информации. К счастью, безрезультатно».

Санторо сделал вывод, что к тому времени, когда самолеты поднялись в воздух, относительное положение флотов переменилось. Как вы помните, они двигались одинаковыми курсами и с одинаковой скоростью. Поэтому информация, переданная по радио командиром II воздушной эскадры, была устаревшей. Более того, радисты многих эскадрилий не смогли принять переданные по радио уточнения. Еще больше осложняло дело то, что большинство атак проводилось с большой высоты. В этом случае у летчиков не было практически никаких шансов точно уловить разницу между своими кораблями и вражескими. В результате итальянский флот несколько раз был вынужден открывать плотный зенитный огонь, а это окончательно убеждало летчиков, что они атакуют английские корабли.

Свой вклад в эту путаницу внесло и то, что эскадрильи проводили атаки по одиночке, не пытаясь действовать согласованно. Часть самолетов уже намеревалась атаковать собственные корабли, но в последний момент успела их опознать, и бомбы не были сброшены. В нескольких случаях итальянские корабли воздерживались от огня по своим самолетам, хотя те бомбили их. Неоднократные попытки моряков передать по радио самолетам «Противник за кормой» или «Противник восточнее» успеха не имели.

Поэтому вполне понятно раздражение адмирала Кампиони, который писал:

«Мои неоднократные просьбы выслать бомбардировщики для атаки вражеского флота должны были точно указать положение нашего флота. Но до 13.30 местный офицер службы связи морской авиации (в Мессине) даже не знал об этих просьбах. Они были получены только в Таранто. Наконец в ответ на мою очередную просьбу прислать бомбардировщики мне в 16.25 сообщили, что отправляют 24 самолета».

После начала артиллерийского боя у Кампиони просто не было возможности отправить очередную радиограмму, так как у него появилось множество иных забот.

Было очевидно, что никакого взаимодействия между итальянскими ВМС и ВВС не существует, что было понятно в этот период войны. В конце концов, даже англичанам потребовалось несколько лет, чтобы наладить надежную связь и добиться тесного взаимодействия между видами вооруженных сил. Но даже в 1943 году летчики союзников бомбили британские эсминцы в Сицилийском проливе во время эвакуации Туниса. Британские тральщики были потоплены английскими авиационными ракетами у берегов Нормандии в 1944 году. Немцы пострадали аналогичным образом в 1939 году, когда в Гельголандской бухте Люфтваффе потопили 2 собственных эсминца с тяжелыми потерями в личном составе. Причем английских кораблей в этом районе просто не могло быть. В бою у Мидуэя в 1942 году американские армейские ВВС атаковали собственную подводную лодку, но после этого сообщили о потоплении японского крейсера! У летчиков тоже имелась масса претензий. На каждом корабле наверняка имелся нервный зенитчик, который охотно нажимал гашетку, как только в поле зрения появлялось нечто летящее. Потрясающим примером были испытания истребителя «Харрикейн», прикрывавшего конвой PQ-18. В течение недели он стоял на катапульте одного из транспортов, все его отлично видели, но как только истребитель взлетел, его немедленно обстреляли все соседние транспорты.

Но, так или иначе, на итальянские корабли было сброшено много бомб, что вызвало резкую перепалку позднее, когда начался анализ битвы. Граф Чиано записал в своем дневнике:

«Суть этого последнего морского сражения заключается в том, что оно велось не между нами и англичанами, а между нашими авиацией и флотом. Адмирал Каваньяри настаивает, что наша авиация совершенно отсутствовала в первой фазе битвы, а когда она наконец появилась, то обрушилась на наши собственные корабли, которые в течение 6 часов подвергались бомбардировке с наших же самолетов. Другая информация разоблачает лживые утверждения наших ВВС о победах. Признаюсь, я тоже в них сомневаюсь. Зато Муссолини — нет. Сегодня он заявил, что в течение 3 дней итальянский флот уничтожил 50 процентов британских морских сил на Средиземном море. Вероятно, это некоторое преувеличение».

Действительно, некоторое. Эта оценка была сделана после событий не только в Восточном, но и в Западном Средиземноморье. Там итальянские бомбардировщики на протяжении целого дня бомбили корабли Соединения Н. Хотя их заявления о попаданиях и повреждениях были точно такой же болтовней, эти атаки возымели больший эффект, чем против кораблей Каннингхэма.

В соединении адмирала Сомервилла не хватало эсминцев с большой дальностью плавания. Старые корабли 13-й флотилии, которые привлекались для усиления его собственного хилого прикрытия, этим качеством не обладали ни в коей мере. Поэтому Сомервилл решил ограничить свою отвлекающую вылазку воздушным налетом на Кальяри. Он был назначен на утро 10 июля. Соединение Н вышло в море 8 июля в 7.00 и в середине следующего дня находилось в 50 милях к югу от Минорки, когда начался первый воздушный налет.

Соединение Н имело больше возможностей для отражения воздушных атак, чем флот Каннингхэма. На линкоре «Вэлиант» был установлен радар, на авианосце «Арк Ройял» имелись пикировщики «Скуа», которые можно было использовать в качестве истребителей, хотя и паршивых. Но системы наведения истребителей не существовало в принципе, что снижало их эффективность.

Никаких заблаговременных предупреждений о первой итальянской атаке не поступило. Бомбардировщики были замечены за несколько секунд до падения бомб. Эту атаку выполнили два звена по 3 самолета. Зенитки обстреляли их, когда самолеты уже поворачивали назад, поэтому бомбардиры смогли прицелиться совершенно спокойно. Бомбы легли довольно точно, и корабли получили осколочные повреждения, но прямых попаданий не было. Тем не менее, это было неприятное напоминание об уязвимости кораблей.

В 17.50 началась вторая атака, в которой участвовало гораздо больше самолетов. Это были 18 бомбардировщиков SM-79 из 32° Stormo. Эти самолеты встретил плотный зенитный огонь с дальней дистанции, однако ни один из них попаданий не получил. Зато огневая завеса вынудила бомбардировщики поспешно освободиться от своего груза, и самая ближняя бомба разорвалась в 5 милях от кораблей. В 18.36 итальянцы провели третий и самый мощный налет. Со стороны солнца атаковали 22 бомбардировщика 8° Stormo под командованием бригадного генерала авиации Стефано Канья. Они сбросили бомбы очень точно, и несколько штук разорвались рядом с «Худом», «Арк Ройялом» и эсминцами сопровождения. Вмешались авианосные «Скуа», которые сбили 2 бомбардировщика и повредили остальные, однако адмирал Сомервилл решил, что не может рисковать ценными кораблями, особенно единственным современным авианосцем британского флота, в ходе отвлекающей операции. Посовещавшись со своим штабом, он прервал поход, и после наступления темноты эскадра повернула обратно. Во время обратного перехода эсминец «Эскорт» был торпедирован итальянской подводной лодкой «Маркони» (капитан 2 ранга Чиаламберто). Несмотря на все усилия спасти корабль не удалось, и он был затоплен. Это была единственная потеря Соединения Н.

Хотя сам адмирал Сомервилл определил операцию как совершенно провальную, она все-таки сумела отвлечь часть сил противника от Каннингхэма.

Ночью флот Каннингхэма крейсировал южнее Мальты. В 5.00 адмирал отпустил часть эсминцев, которым срочно требовалась дозаправка, остальные сопровождали конвои. На «Стюарте» осталось только 15 тонн нефти, когда он прибыл в порт. Вместе с ним ушли «Дэйнти», «Дифендер», «Хиперион», «Хостайл», «Хэсти», «Айлекс» и «Джюно». Главные силы флота были сосредоточены к югу от острова и на рассвете находились в точке 35°24′ N, 15°17′ О, следуя курсом на запад. К этому времени итальянская авиация потеряла Каннингхэма, хотя провела мощный налет на Ла-Валетту. Впрочем, попаданий противник снова не добился. Завершив заправку, большая часть первой группы эсминцев в 11.15 покинула Мальту и в 15.25 соединилась с флотом. Следует отметить, что этот день для британского Средиземноморского флота прошел исключительно спокойно. Потом Каннингхэм отослал эсминцы «Хироу», «Хируорд», «Дикой», «Вампир» и «Вояджер». Последние 3 после заправки должны были сопровождать конвой MS-1.