Призраки озера - Карен Робардс

Яркое, переливающееся голубым и зеленым оперение птицы в это солнечное утро являло собой действительно прекрасное зрелище.

Плантация Ла-Анжель оставалась такой же, какой была всегда. Оливия обогнула угол дома и направилась на задний двор – место, относящееся скорее к прошлому, чем к настоящему. Но сегодняшним утром, наполненным ароматом цветов и воспоминаниями о мятежной юности, даже в этом была своя прелесть.

Вдруг краем глаза она заметила какое-то движение и оглянулась в сторону дома. Белая персидская кошка, размахивая в воздухе хвостом, как огромным пером, медленно двигалась по карнизу верхней галереи. Один неверный шаг – и она грохнулась бы на землю с высоты двадцать футов, но кошка невозмутимо продолжала свое шествие, словно передвигалась по ровной земле. Только в последний момент Оливия поняла конечную цель ее путешествия: Хлоя, все еще в голубой ночной сорочке, с двумя хвостиками светлых волос, стянутыми резинками, нагнулась над карнизом в дальнем конце галереи, держа что-то в руке. Мгновение – и рука девочки разжалась.

Предмет полетел вниз, сверкая и переливаясь на солнце, и приземлился в кустах, едва пошевелив листву.

Хлоя выпрямилась и увидела Оливию как раз в тот момент, когда та подняла голову и посмотрела на девочку. Растерявшись, Оливия не успела ни окликнуть девочку, ни помахать ей рукой. Хлоя тоже ничего не сказала. Злобно сверкнув глазами в сторону Оливии, она схватила кошку, к тому моменту уже поравнявшуюся с ней, и исчезла в тени галереи.

Сгорая от любопытства, Оливия бросилась к кустам и стала искать в том месте, где упал предмет. Кусты благоухали тонким, напоминающим ваниль ароматом, благодаря которому кустарник получил свое название. Его нежные белые цветы и резные листья служили своеобразным укрытием, образуя внутри свободное пространство. Когда-то в детстве Оливия с другими детьми очень любила прятаться там. Раздвигая руками благоухающий шатер листвы и следя, не появится ли вблизи пчела или овод, большие любители нектара, она нырнула под куст и огляделась. Предмет, сброшенный Хлоей с галереи, она нашла почти сразу. Браслет. Он свисал с ветки в нескольких сантиметрах над землей.

Мимолетная вспышка сияющего огня, которую заметила Оливия, теперь воплотилась в прекрасное ювелирное украшение. Осторожно отцепив браслет, она снова вынырнула на свет божий, держа в руке добытый трофей. Выпрямившись, принялась внимательно рассматривать браслет, лежащий на ее ладони.

Это оказался даже не браслет, а часы. Изящные женские часики с браслетом, украшенным бриллиантами. Циферблат тоже был инкрустирован бриллиантами, а цифры обозначались крохотными рубинами. Оливия перевернула часы, недоумевая, откуда у Хлои столь дорогая вещь и почему ей вдруг пришло в голову бросить их в кусты.

Корпус часов, изготовленный из платины, приятно холодил ладонь. Оливия провела рукой по гладкой поверхности шестиугольника.

На обратной стороне была выгравирована надпись. Оливия поднесла часы поближе к глазам и повернула их, подставив солнечному свету. Теперь она смогла разобрать написанное: Мэлори Ходжес.

Глава 13

Нахмурившись, Оливия сунула часы в передний карман джинсов и продолжила путь, размышляя, что делать дальше. Естественно, вещь должна быть возвращена владелице, но тогда придется рассказать об обстоятельствах, при которых она была обнаружена, а этого Оливии совсем не хотелось. Конечно, Хлоя – ребенок не простой, более того – трудный, но ведь она всего лишь ребенок! И этот ребенок, похоже, переживает не лучшие времена.

Может, просто сказать, что она нашла часы на газоне?

Оливия шла по выложенной гравием дорожке, ведущей к «гарсоньере» – небольшому двухэтажному строению в дальнем конце участка, в котором раньше обычно жили одинокие молодые мужчины семьи Арчер и которое теперь использовалось как домик для гостей. Она миновала живую изгородь из вечнозеленого кустарника, прошла сквозь своеобразную арку, образованную вьющимися растениями, и несколько минут восхищалась красотой, открывшейся взору. Белые цветы бугенвиллеи, которая послушно вилась по арке и вокруг ограды, образовывали великолепную рамку для офомного ковра из пестрых цветов, раскинувшегося вокруг находящегося в центре композиции мраморного ангела высотой пять футов. Ангел, похоже, в далекие времена был привезен с одного из кладбищ Нового Орлеана или из города мертвых.

По саду летали разноцветные бабочки, сами напоминающие порхающие цветы. Два дрозда устроились на заборе, выглядывая для себя пищу внизу, в черной жирной земле.

«Саре здесь очень понравится», – снова подумала Оливия и направилась обратно к дому, посмотреть, не проснулась ли дочь. Сара редко вставала позже восьми часов, даже по выходным, но вчерашний день вымотал их обеих физически и морально.

Позади дома подъездная аллея расширялась, образуя довольно большую асфальтированную площадку, на которой вполне могло припарковаться не менее двадцати машин. Она также служила и для игры в баскетбол. Площадку пересекал Сет, направляясь к бывшему каретному сараю, в котором раньше держали экипажи и который теперь служил гаражом для четырех машин. Он озабоченно говорил что-то по мобильному телефону, прижав его к уху.

Они увидели друг друга почти одновременно. Оливия остановилась, огорченная тем, что их пути так быстро снова пересеклись, но Сет, равнодушно скользнув по ней взглядом, даже не подумал ни сбавить шаг, ни махнуть ей рукой.

Если бы не часы с бриллиантовым браслетом в кармане, Оливия постаралась бы уклониться от встречи с ним. Хотя, может быть, самое время отдать ему вещицу и покончить с этим делом? Сет, отец Хлои и жених Мэлори, как раз тот самый человек, кому следовало отдать браслет.

Едва Сет закончил говорить по телефону и сунул его в карман, Оливия направилась в сторону гаража. Сет не обращал никакого внимания на Оливию, словно бы ее и не существовало.

– Сет, подожди минутку! – воскликнула она, когда тяжелая металлическая дверь с грохотом открылась и Сет собрался было исчезнуть в его глубинах.

Он остановился и обернулся к Оливии, даже не пытаясь казаться любезным.

– В чем дело? – В голосе его явно слышалось нетерпение.

Прячась от ярких лучей солнца, Оливия шагнула в полумрак гаража. Она почувствовала, что кожа вокруг ее глаз расслабилась, и поняла, что все утро постоянно жмурилась. Даже в такой ранний час солнце Луизианы слепило безбожно.

– Мне… Я должна отдать тебе одну вещь, – не ожидая случайной встречи, она заранее не подумала, что ему скажет, и сейчас не могла найти нужных слов.

– Что? – повторил он с нарастающим нетерпением. Ее глаза постепенно привыкали к полумраку, и она заметила, что Сет побрился. Однако глаза его покраснели, и выглядел он усталым и раздраженным.