Три самые счастливые недели - Барбара Макмаон

— Не отходи от дома или конюшни. Никуда больше не ходи. И если увидишь что-нибудь подозрительное, сразу зови меня, — сказал наконец Мик.

Глаза Кэнди вспыхнули, и она улыбнулась.

— Спасибо! Это поможет. Наверное, завтра я поваляюсь на солнышке и позагораю.

Мик развернул перед собой газету, но не смог прочесть ни строчки. Он представлял себе волосы Кэнди на солнце — такие же блестящие и золотистые, как солнечный свет. Через день или два ее медовая кожа потемнеет, изменится цвет загара. Но сейчас она выглядит...

Не важно, как она выглядит. Она находится под его защитой, и он не должен забывать об этом, какой бы соблазнительной ни была эта «мисс Майами-Бич».

Джейсон постучался в дверь и вошел, держа в руках две тарелки, накрытые алюминиевой фольгой.

— Еда, Мик. Привет, Кэнди. Сегодня за ужином нам будет не хватать тебя, — весело сказал он.

— Привет, Джейсон. Дай, помогу. — Кэнди вскочила со стула и торопливо взяла тарелки из рук парня. — Ты же знаешь, любовникам все время хочется остаться наедине друг с другом. — Она склонила голову и одарила Мика страстным взглядом, проходя вместе с Джейсоном в столовую. Поставив на стол тарелки, она вернулась.

Любовникам? Мик боролся с искушением заткнуть ей рот, пока она не ляпнула очередную глупость. Они ведь только притворяются любовниками. Что-то она слишком быстро вошла в роль. Или у нее богатый опыт? У нее кто-то есть во Флориде? В досье ничего такого не сказано. Но она сама говорила, что не сделала ничего плохого. В таком досье перечисляются возможные недоброжелатели. Там указано только имя Рамиреса.

— Ну, на Мика мы не в обиде. Просто не ожидали, что он окажется таким единоличником, — сказал Джейсон.

Кэнди рассмеялась и пожала руку Джейсона.

— Завтра я приду ужинать. И надеюсь, выучу наконец все имена.

Джейсон перевел взгляд с сердитого Мика на сияющее личико Кэнди.

— Мы будем рады тебе. — После многозначительной паузы он кивнул Мику. — И тебе, Мик, если улыбнешься.

— Убирайся, Джейсон. Спасибо за ужин.

Парень хихикнул и исчез.

— Хочешь есть? — радостно спросила Кэнди, не замечая надвигающейся грозы. Если Мик хочет ворчать на всех, пусть его. А она тем временем насладится едой, раз уж не может насладиться приятной компанией, как прошлым вечером. Судя по всему, Мик не настроен ее развлекать.

Мик в два шага преодолел небольшое пространство комнаты и вошел в столовую. Кэнди попятилась, пока не уперлась спиной в стол. В глазах Мика была насмешка.

— Так ты только есть хочешь, любимая? Уверена, что не желаешь воспользоваться нашим приятным уединением?

Кэнди толкнула его в грудь, но он не шелохнулся. Под его рубашкой скрывались твердые мускулы, ее пальцы ощутили тепло его тела. Медленно подняв глаза, она встретилась с ним взглядом.

— Разве не ты начал этот спектакль? Разве не ты говорил, что мы не должны делать ничего такого, что поставило бы под сомнение реальность нашей помолвки? Ты сказал, что сегодня мы будем есть здесь, хотя мне хотелось пойти в общежитие. Ничего личного, шериф, но я устала от тебя за целый день. То ты молчишь, то строишь из себя начальника. Я никак не могу тебе угодить. Мне просто хотелось немного посмеяться и поболтать с ребятами. Всего лишь послушать их разговоры и хоть на минуту забыть о том, что вся моя жизнь пошла прахом.

Мик накрыл ладонями ее руки, все еще лежащие у него на груди.

— Завтра мы будем есть с ребятами. Я понял, как тебе одиноко. Я всего лишь забочусь о твоей безопасности, но женщине, привыкшей к ярким огням и острым ощущениям, должно быть скучно здесь.

Кэнди не сказала бы, что ей было скучно, когда Мик прижимал ее руки к своей широкой груди. Она была очарована его прикосновением, взглядом его темных глаз. Ее пугали и приводили в восторг мысли о возможности очередного поцелуя. Она жаждала испытать те чувства, о которых думала уже очень давно, и эта жажда нарастала тем сильнее, чем дольше Кэнди оставалась в объятиях Мика. Она вздохнула, но тут же поняла свою ошибку. Она была окутана его запахом. Так непохожим на женственные ароматы, к которым привыкла Кэнди. Он пах кожей и хвоей, солнцем, теплом и мужской силой. Сердце затрепетало у нее в груди и она испугалась, что Мик заметит ее учащенное сердцебиение.

— Давай поедим, пока не остыло. — Неужели этот сдавленный голос принадлежит ей? Высвободив руки, она метнулась в сторону и, не оглядываясь, помчалась на кухню. Нужно было принести столовые приборы и что-нибудь выпить. Обрадовавшись возможности скрыться с глаз судебного исполнителя Мика Блейка, Кэнди проторчала на кухне так долго, как только смогла. Только испугавшись, что Мик пойдет ее искать и скажет что-нибудь обидное, она с тяжелым вздохом вернулась в столовую.

Мик стоял у стола, ее тарелку он поставил справа от себя. Фольгу он снял, и Кэнди заметила пар, поднимающийся от обеих тарелок.

— Воду пить будешь? — спросила она, наливая полный стакан.

— Конечно. — Мик подождал, пока она разложит столовые приборы и салфетки, а затем уселся за стол. Девушка тяжело опустилась на стул, стараясь не думать о прикосновениях его рук, о чувствах, омывающих ее тело.

— Ты читала сегодня?

— Да. До конца дочитала. У тебя еще есть книги этого автора? — сказала Кэнди, решив не касаться в разговоре личных тем.

— Конечно. По-моему, у Тома есть все его книги. Посмотрю после ужина.

Кэнди обладала большим опытом проведения деловых ужинов и вполне владела мастерством удерживать беседу в желанном русле. Разговор касался таких безопасных тем, как любимые книги и фильмы, любимые блюда, и кого изберут президентом на следующих выборах. Покончив с едой, Кэнди собрала тарелки и направилась на кухню. Она мыла посуду, а Мик вытирал. Заняло это не больше пяти минут.

Теперь Кэнди могла сбежать. Укрыться в своей комнате до следующего утра.

— Если ты дашь мне книгу, я бы почитала немножко.

— А телевизор не будешь смотреть?

— Не сегодня. Я немного устала после прогулки, и хотела бы прилечь.

— Вполне возможно, ты будешь чувствовать себя разбитой несколько дней. Пока мы не поедем кататься снова. Ты хотела бы поехать завтра?

Кэнди не задумывалась ни на секунду.

— Да. Мне понравилось. Хоть какая-то польза для меня из всего этого.

Мик взглянул на нее так, словно хотел что-то сказать, но вместо этого резко повернулся и вышел из кухни.

— Я принесу книгу.

Спустя десять минут Кэнди натянула свитер Мика, в котором теперь спала, и залезла в кровать. Ее ноги болели, и под коленями появилось раздражение, там, где мокрые джинсы натерли кожу. Однако она гордилась своими достижениями. До сегодняшнего дня Кэнди ни разу не садилась на лошадь. Если они будут кататься каждый день, к концу третьей недели она станет настоящим профессионалом. Может, Мик прав. Может, ей следует относиться к этому как к отдыху — воспользоваться здешними преимуществами и заниматься тем, чего нет в Майами. Не пройдет и трех недель, как она выступит в суде и вернется к своей обычной жизни.