Венецианские страсти - Татьяна Ренсинк

Он убрал руки с маской за спину и, оставив своих товарищей, медленно направился в их сторону. Пётр с Тико тут же встали стеной, повернувшись так, что мимо пройти и не взглянуть в ответ не удалось бы, но тот господин не собирался совершать ничего такого...

- Я тоже следил за вами, господа, - сказал он сразу на французском и представился. - Генрих. Фамилии, увы, назвать не могу, поскольку сам являюсь на секретной службе своего королевства.

- Очень интересно, - кивнул Тико.

- Прошу вас, господа, давайте прогуляемся по двору театра. Там прекрасный сад, - пригласил Генрих.

- Почему не здесь? - улыбнулся Пётр наигранной вежливостью.

- Не стоит подозревать опасное, - кивнул спокойный Генрих. - Одна молодая особа, очень хорошо знающая вас обоих и что следите за моим человеком, выступила в защиту. Предупредила, что вы следите и имеете свои подозрения.

- Правда?! - с ухмылкой выдал Пётр, но удивился всерьёз.

Понимая, что речь идёт о подозреваемом в маске с черепом, который на этот раз явно скрывался среди спутников Генриха, Пётр и Тико переглянулись. Они стали предчувствовать, что опасности во дворе театра скорее всего не будет, а вот узнать больше получится.

Перед тем, как покинуть зал, Пётр оглянулся вновь на группу товарищей Генриха. Будто чувствовал, что что-то произойдёт. Один из кавалеров, скрывающий пока своё лицо под чёрной с серебристыми узорами маской, был явно тем, за кем следили, кого подозревают не только в убийстве Линдберга. Он взял из соседней вазы красную розу и тут же протянул её медленно подошедшей даме.

Всё внимание Петра на миг остановилось на этой особе. Красное платье с воланами, кружевами. Роскошные маленькие цветы в заплетённых чёрных волосах. Сбоку видно было, что дама не имела никакой иной маски на лице кроме той самой: чёрной, кружевной... Обещая себе, что сегодня сорвёт с этой дамы эту маску, Пётр вышел за Тико и Генрихом из зала.

Скоро все трое медленно удалялись от входа в театр по аккуратной тропинке между рассаженных вдоль неё различных цветов. Те же красовались, объятые высокой и ещё зелёной травой, и тянулись к свету удаляющегося к вечеру солнца...

- Вы упомянули что-то о некоей защитнице. Кого она защищает? - вопросил Пётр.

- Моего друга, разумеется, - улыбнулся Генрих. - И, поскольку сам являюсь таким же сыщиком, как вы оба, уверить хочу, что в данном деле речь идёт не о преступнике. Этот человек прекрасный, любящий...

- Да, любит он многих, как я понимаю, - с усмешкой выдал Тико.

- Что вы имеете в виду?! - удивился Генрих. - Поверьте, вы зря следите за ним. Да, он полон злобы на судьбу, жажды мести, но уверить хочу, что здесь есть ещё иные лица или лицо, подставляющие его. Я пока сам не разобрался, как всё происходит.

- Не пытайтесь запудрить нам мозги, - остановился Пётр, приняв строгий вид и достал пистолет.

Генрих тут же достал свой и приготовился к любому исходу. Пётр усмехнулся, кратко засмеялся и убрал оружие, оглянувшись вокруг:

- Мы здесь одни?... Вас не охраняют?... Хорошо... А вот Ваш подопечный, Ваш друг, стреляет метко и охранников море. Может быть случайно вышло убийство шведского дипломата? Есть свои подозрения, - кивнул он. - Но это не снимает с него вины и отвечать придётся.

- Придётся сначала доказать его вину, - с предупреждением сказал Генрих, опустив оружие. - Вы любите проверять. Любите внезапность. Не замечаете, что на балу нет главного врага подозреваемого?! Всё специально, чтобы мы могли поговорить. Милые Барбадори поддержали.

- Возможно, в таком случае, отвечать придётся не только этому подозреваемому, - добавил Тико.

- Выбирайте слова, - снова предупредил Генрих. - Думаю, мы пообщаемся в иное время, в ином месте.

- Обязательно, - поспешил ответить Пётр и откланялся, как сделал и его друг.

Они быстро возвращались обратно в театр, в зал, где продолжался бал-маскарад, а Генрих ещё долго смотрел им вслед...

Глава 20

- Загадки, тайны, странные намёки, но толком никаких доказательств, и правда, нет, - сказал Тико, когда с Петром вернулись в зал и снова стояли в стороне, попивая новый бокал вина.

- По сути, нам можно было бы оставить всё в стороне и не вмешиваться, но, боюсь, уже поздно... С моей стороны, по крайней мере. Я доведу дело до конца. В любом случае, сегодня же маска будет снята с лица этой барышни, - кивнул Пётр в сторону стоящей подле Барбадори дамы в красном платье и чёрной кружевной маске.

Она ласкалась щекой о недавно полученную розу и беседовала с хозяевами бала. Как только находящиеся с ними рядом Аргамаковы сказали ещё что-то, супруги Барбадори тут же направились к вернувшемуся к своим товарищам Генриху. Там, кратко что-то спросив, Барбадори повернулся к залу и объявил на французском языке:

- А сейчас, дорогие гости, для нас выступит с песней наш прекрасный гость! Он споёт на французском! Это перевод песни, но песня — крик души... А о чём ещё может кричать душа?!... О боли из-за любви! Прошу!

Тот самый кавалер, в котором всё же подозревали Пётр и Тико преступника, поднялся на сцену. Он прошёл к стоящему у оркестра клавесину и сел за него. Прекрасная мелодия полилась по залу, которую подхватил оркестр. Нежные звуки, затрагивающие душу скоро слились с