Абандон 2 - Сергей Котов

невозможно. По крайней мере, если вы ходите оставаться в живых, — он снова вздохнул, — по меркам общины бабушка жила зажиточно. У них было много скота, и всегда еды в достатке. А ещё многие считали её колдуньей. Она помогала людям тогда, когда происходили разные зловещие вещи, — я обратил внимание, что акцент Антуана стал заметно сильнее, и русские предложения в его исполнении уже не были такими правильными, — она рассказывала мне разные истории, из прошлой жизни нашего народа. Когда я вырос, поступил в университет в России, отучился — вспоминая, я считал это сказки. Ну а что это ещё могло быть? — он грустно улыбнулся, — истории были страшные. В основном. Бабушка пугала нас наглопером, когда мы отказывались её слушаться. Что он обязательно придёт и отнимет нашу кровь, и заставит превратиться в куклу, чтобы вредить другим людям. Если мы не приведём себя в порядок на ночь, и не сделаем все домашние дела. И это работало, хочу сказать. Да. Мы верили в такие вещи, понимаете. Она рассказывала, что однажды деревня её дяди полностью исчезла, когда во время засухи они пошли пасти скот на пастбище, которое было табу. Потому что там было место, где когда-то жили боги.

Антуан сделал небольшую паузу, сосредоточенно нахмурился, потёр статуэтку.

— Что такое наглопер? — спросила Соня.

— Это чудовище, которое забирает жидкости и жизнь человека, — ответил Антуан, — тварь, поджидающая путника на деревьях. Она может превратиться в того, кто войдёт во внутренний очаг и заберёт детей. Бабушка говорила, что община дяди разбудила одного, который дремал в месте, оставленном богами.

— Откуда бабушка узнала об этом? — спросил я, — если всё поселение погибло? Как поняли, что случилось?

— Когда семья дяди не вернулась, — ответил Антуан, — бабушка пошла на поиски вместе с охотниками и обнаружила разорённое поселение. После этого она смогла убедить охотников вернуться в родное поселение. А сама отправилась искать гнездо наглопера. И смогла его обнаружить. Она ходила целый день до ночи, но потом зашла туда, где было табу. Место, где жили боги. Наглопер уже следил за ней, но боялся нападать на могучую колдунью днём. А ночью эти твари становятся сильнее. Бабушка бы не победила. Она говорила, она достала сердце того места, и оно дало ей защиту от наглопера. Понимаете, почему мне интересно, когда вы назвали львоголового сердцем? Так называла его бабушка.

Мы с Соней переглянулись. Я сглотнул.

— Антуан, такое дело… — осторожно сказал я, — возможно, твоя бабушка была близка нам. Хотя сама этого не знала, и действовала самостоятельно.

— Да, — легко согласился Антуан, — я тоже так подумал… она отдала мне его, когда умирала. Я очень её любил, и хотел показать ей остальной мир. Даже в Россию прилететь — чтобы она посмотрела, что такое снег. Но она отказывалась. Только переехала к родителям, которые жили в более безопасных местах на юге. Там она и умерла. А перед смертью вдруг вспомнила все эти сказки про наглоперов. Сказала мне, что видит меня в будущем под угрозой. И дала его. Львоголового. Сказала, чтобы я всегда его брал с собой, и однажды он сможет меня защитить… и вот, похоже, она была права…

Антуан опустил голову. Я успел разглядеть слёзы в его глазах.

— Я носил его с собой. Всё это время. Хотя сам давно перестал верить в сказки. Знаете, почему? Да? — он посмотрел на меня влажными глазами.

— Знаю, — ответил я, — из любви.

— Да, мой друг, — Антуан вздохнул, — из любви… всё так… но как же это может быть печально.

— Почему? — спросила Соня, — что печального? Бабушка спасла тебя!

— Я всегда удивлялся, — ответил Антуан, — что львоголовый всегда новый. Не знаю — может, ему тысячи лет, но его будто вчера выточили. Так было. До вчерашней ночи.

Я поглядел на статуэтку, чувствуя, как шевелятся волоски на руках.

— Всё будет хорошо, — сказал я. Хотя совсем не был в этом уверен.

— Хорошие новости, — сказал Александр, когда закончил переговоры по спутниковому телефону и вернулся к остальным, — до Бамако ураган не дошёл. Аэродром функционирует в штатном режиме. Были некоторые сложности с согласованием маршрута перелёта, но борт с подмогой и специалистами по восстановлению уже в пути. А за ним сразу — ещё один. По прилёту они выдвигаются автокараваном. С правительством Мали все вопросы улажены, проблем возникнуть не должно.

— И когда, — спросила Анна, подавшись вперёд, — когда они будут здесь?

— По самым оптимистичным оценкам — завтра ближе к вечеру.

Анна разочаровано опустила голову.

— Что ж, — сказал Майкл, — в таком случае нам нужно особенно тщательно готовиться к ночёвке. Не так ли?

— Вы правы, — кивнул Александр.

— Как врач я бы рекомендовала обязательно поесть и поспать тем, кто будет стоять вторую и третью вахты, — сказала Анна, — а то последствия могут быть неприятными. Сейчас, под влиянием гормонов, вам кажется, что вы полны сил и не в состоянии уснуть. Но когда уровень гликогена в крови резко упадёт, а в мозговой ткани накопится критическое количество продуктов обмена — вас может просто вырубить. По закону подлости это происходит именно тогда, когда от этого зависит ваша жизнь.

Я заинтересованно посмотрел на неё. Врач казалась просто воплощением спокойствия и рассудительности. Теперь я заподозрил, что дело было вовсе не в профессиональной деформации, когда она рассматривала трупы там, на фабрике. Очень может быть, не обошлось без фармакологической поддержки. Что ж, не мне её осуждать. Наоборот: лучше уж такая холодная рассудительность, чем истерика.

— У вас есть снотворное? — будто прочитав мои мысли, спросила Соня.

— Есть, — кивнула Анна, — мелатонин. Но вам будет очень сложно, если что-то случится не в вашу вахту. Поэтому не рекомендовала бы. Но есть средства, снимающие тревожность. Они не вызывают сонливости. Если кому-то нужно, могу выписать.

Соня посмотрела на меня. Я одними глазами изобразил отрицание.

— Спасибо