Испанское наследство - Диана Гамильтон

Если она хочет его.

Сердце готово было выпрыгнуть из его груди. Она была неопытной девственницей. Их ночь бурной страсти должна что-то значить для нее. Это был не просто страшный и неутоленный зуд, а что-то…

Пульс бился в висках. Он должен знать. Он поднял ее холодную руку и приложил к щеке. И получил ответ.

Она почти прижалась к нему. Он чувствовал легкую дрожь, сотрясавшую хрупкую фигуру. Манящий рот приоткрыт. Зовущий, нежный, полный, влажный… Ласкающая рука поднялась, пальцы легли на его щеки. Другая рука, едва касаясь, обводила рот.

Она подняла затуманенные желанием глаза. Себастиан втянул обжигающий воздух. Она принадлежит ему! Он получил ее! Еще никогда жизнь не казалась ему такой сладостной!

Кровь стучала в ушах. Оглушала его. Он опустил темноволосую голову, чтобы приникнуть к ее губам. Но, заметив краем глаза какое-то движение, остановился. Подавил ругательство. Юный официант бесстрастно прокашлялся и беззвучно прошел к столу, поставил шампанское в ведерко со льдом и другую бутылку в такое же ведро у высокого окна.

— Шампанское, сэр.

— Благодарю вас. — Себастиан не знал, как ему удалось выговорить слова, как удавалось держать себя под контролем. Он, как говорится, подорвался на собственной мине. Пригласил людей, чтобы они были всюду, входили и выходили из комнат. Он это сделал для уверенности, что будет держать себя в узде, подальше от Рози. Но это было давно, когда он еще боролся с собой. Когда испытывал неуверенность. А сейчас — лучше бы они были в тысячах миль от его дома.

Он невольно улыбнулся, обнял Рози за талию и повел к столу. Там налил вина и вручил ей запотевший бокал бледно-золотистого напитка. Себастиан заметил лихорадочный блеск глаз и гордо торчавшие соски под тонким золотом платья. Мучительно соблазнительная картина!

Dies! Как ему пережить этот вечер? Стиснув зубы, он подвинул ей стул, потом сел сам. Схватил большую льняную салфетку и набросил на колени. Надо же спрятать свидетельство того, что она делает с ним.

Рози с благодарностью сделала глоток холодного вина. Ей было невыносимо жарко. В жилах пульсировал огонь. Он собирается целовать ее. Ее фантазии превращаются в реальность. Она перевела глаза на освещавшие ночное небо городские огни. Осмотрелась в отчаянных поисках, за что бы зацепиться, чтобы начать разговор. Прервать ставшее невыносимым молчание. Создание ее фантазии, золотая женщина испанца, которая чуть раньше улыбалась ей из зеркала, не должна сидеть, точно проглотив язык. Ей полагается быть искрящейся, свободной, соблазнительной и уверенной. И она знала, что ни одного из этих качеств сейчас в ней нет. Внезапно она услышала вырвавшиеся у нее помимо воли слова:

— Я никогда раньше не была в Лондоне. Вы знаете о нем гораздо больше, хотя и иностранец!

Это прозвучало глупо. Рози покраснела. Собственная неотесанность глубоко огорчила ее.

— Для меня будет удовольствием в один из дней показать тебе город. — Он вежливо наполнил ее бокал. — Как настоящему туристу. Согласна?

Добрые глаза. Добрая улыбка. Добрые слова. Рози почувствовала некоторое облегчение. Она знала, что он не ждет от нее ответа. Его слова позволяют предположить, что они и в будущем будут встречаться. После ее возвращения из Испании. Или после того, как прояснится положение с беременностью. В ту или другую сторону. И они оба знают, что этого не случится.

К счастью, появился официант с первым блюдом. Креветки с рисом. Решив на время не вспоминать о беременности, Рози решила все взять от нынешнего вечера. Последнего, который она проводит с ним наедине. Она отчаянно любит его, поэтому имеет право. Разве нет?

Во время первого блюда Себастиан легко говорил о многих вещах. Низким бархатным голосом, которому акцепт придавал особую сексуальность. Рози отвечала, как могла. Иногда с трудом, потому что перехватывало горло.

Он жаждал целовать ее. Рози это знала. Похоже, он никак не может оторвать от нее глаз. И главное блюдо, отбивные из ягненка с зеленью и маслом, осталось у него, как и у нее, почти нетронутым.

Нанятый официант пришел забрать тарелки. Рози не заметила, вскинул он удивленно брови или нет. Ведь они почти не прикоснулись к заказанным деликатесам. У нее опять закружилась голова, когда взгляд столкнулся с расплавленным серебром глаз Себастиана.

Она чувствовала, как наливаются и тяжелеют веки. Он гипнотизирует ее. А сам смотрит на ее чуть открытый рот. В его голосе снова появились властные нотки:

— Адриан, можете убрать со стола и оставить посуду па ночь. Если мы захотим кофе, то приготовим сами.

Рози конвульсивно вздрогнула, вены вздулись от возбуждения. Теперь она знала, какие чувства испытывала ее мать к отцу. Она потеряла себя в любви. Ее влекла сила более могучая, чем она сама. Все принципы в такой момент бывают забыты. Остается только мучительная нужда в одном мужчине.

Одни. Тишина.

Рози облизала кончиком языка внезапно пересохшие губы. От волнения у нее закружилась голова. Ноги почти не держали. Он потянулся к ней. Обхватил длинными пальцами узкую талию и поставил на ноги. Потом притянул к себе.

— Я никогда ничего так не хотел, — признался он, — как хочу тебя. Прямо сейчас. Ты тоже этого хочешь.

Рози так ухватилась за широкие плечи Себастиана, будто от этого зависела ее жизнь. Всю ее сотрясала дрожь. Она хватала ртом воздух. Он поднял голову. Его глаза сверкали.

— Ты чудо, сага mia. Ты это знаешь? Ты захватила меня так, как не могла ни одна другая женщина.

Его голос звучал искренне. Она поверила его словам. Поверила ради благословенного забвения. А его руки поднимались вверх к ее плечам. Неистовый огонь желания словно пробуждал каждую клеточку ее плоти. Он нашел застежку, которая держала бретельки платья, и расстегнул ее. Мягкая ткань упала вниз, открыв ее дрожавшие, изнывающие от страсти груди.

— Я хочу видеть тебя. Всю. — Его ловкие пальцы нашли маленький замочек «молнии» прямо над талией, там, где кончалась золотая ткань, и через несколько мгновений платье упало к ее ногам.

— Perfection!(Божественно! (исп.) — громко прошептал Себастиан. Рози клубочком свернулась возле него. Мягкие светлые волосы разметались по подушке. Он не мог оторвать от нее глаз. И сердце заполнила такая огромная нежность, что казалось, он вот-вот взорвется.

Она ненадолго заснула. Спустя полчаса он заметил, что она начинает просыпаться. Густые ресницы чуть подрагивали на прекрасной, слегка разрумянившейся коже.

Сердце сжималось от счастья. Он нашел женщину, которой мог доверять. Очаровательную, искреннюю, невероятно сексуальную, открытую и щедрую в любви. Незабываемая ночь их любви прошла так бурно, что им было не до слов. Сонно мурлыча от удовольствия, она заснула у него в объятиях. Свернувшись с естественной грацией котенка. Это было так красиво, что у него слезы подступили к глазам.