История малой россии - 2 - Николай Маркевич

Так говорит Преосвященный Георгий. Выпишем теперь слова Писателя, известного человека, служившего с честью Царям и России на Государственном и литературном поприщах, — это слова моего предшественника, Бантыша-Каменского, которому много и много обязан я в моих изысканиях, «Малороссийские летописатели умалчивают о причине появления сих Воевод, сборщиков и коммиссаров, о сделанной Брюховецким уступке, Царскими грамотами утвержденной. Они таким образом слагают всю вину на Государя, имевшего неоспоримое право располагать своим у достоянием. Как бы то ни было, Малороссияне, не любившие и до того своего предводителя, еще более возненавидели его при водворении порядка, с прежними постановлениями несообразного. «Простолюдины взирали с неудовольствием на пожалование Брюховецкого Боярином. Он вводит между нами новый обычай, говорили они: у предков наших Бояр не бывало, и от того они не превозносились, охраняли права свои, любили одну отчизну. Епископу Мефодию противна была четвертая статья Московского договора о Киевском Митрополите. Тогда к народной ненависти присовокупилась еще злоба духовенства. Мстительный Епископ вооружал все сословия против предводителя козаков»

Вот речь Мефодия, извлеченная из Архива Колежского, как издана она в Истории Бантыша- Каменского.

«Малороссияне! доколе будете повиноваться тирану, посягающему на драгоценнейшее ваше наследие, на права ваши, кровию предков приобретенные? Доколе будете терпеть от него безпрестанные обиды и поругания? ответствуйте мне: кто даровал ему власть назначать начальников ваших и лишил вас права избирать их свободными голосами? Зачем произвольно наказывает он Старшин, сажает их в колодки, отсылает в Москву? Почему, без войскового приговора, подверг сей участи Генерального Судью Незаймая, Полковников Гамалею, Высогина и многих других? Малороссияне! вы зрите неправды сии и пребываете в бездействии, — уже время сбросить тяжкие оковы, носимые вами. Да падет враг спокойствия вашего; внемлите гласу несчастных единоземцев, вопиющих к вам из отдаленных стран льдистой Сибири. Они требуют мщения. Одинакий жребий ожидает вас; спасая себя, спасайте отчизну!»

Если эта речь произнесена была от внутреннего убеждения, а не от гордости; то мы находим в Епископе Мефодие достойного соперника Полуботка. Впрочем История, произнося суд над деяниями, не вправе вникать в чувства сокровенные, одному Богу известные.

Народный ропот усиливался; враги Брюховецкого становились безчисленны; будущее являлось ему с предчувствиями ужасающими, когда в довершение его страхов явились в Украйну Стольник Иван Телепнев и вслед за ним Жилец Болотников. Первый известил Брюховецкого о перемирии и возобновлении переговоров с Польшею; второй привез запрещение нападать на Литву и на Польшу.

Во время отсутствия Гетмана, Дорошенко день ото дня усиливался. Отклоняя полки Заднепрские от России, он льстил Короля Польского подданством на Гадячских условиях; козаки, верные присяге, перебегали из-за Днепра; Гетман селил их за Десною. После четырехмесячной осады Брацлав пал пред Дорошенком, и по воле победителя Полковник Дрозда, защищавший этот город, был казнен в Чигирине. Украйна разделилась на Западную и Восточную, и двоегетманствие с той поры долго продолжалось; первое народное возстание на Воевод открылось в Переяславле. Оно началось убийством в слободе Богушевой Русского чиновника Дашкова, поставленного Полковником от Брюховецкого, Ночью козаки подъехали к Переяславскому замку, но Малороссияне, защищавшие воеводу тамошнего, спасли его. Он заперся в замке и устоял. Переяславль был сожжен, Переяславские козаки передались немедленно над начальство Дорошенка, который поспешил на Украйну Восточную. Соединясь с Переяславцами, он пошел на Золотоношу, где квартировал с войском. Князь Щербатов, выгнал Князя из города, и истребил его со всею свитою; помощь Маховского была безполезна уже для Русского Воеводы; Дорошенко перешел через Днепр, разбил, схватил Маховского и, как мы видели в главе предыдущей, отправил его в Крым. Тогда началось истребление Воевод повсеместное. Прилука, Нежин, местечки, селения сдавались Дорошенку. Напрасно Государь, думая воспрепятствовать Дорошенку и Татарам, увеличивал войско в Киеве, в Переяславле и в других городах; напрасно отправил он Воеводу Косагова с отрядом и повелением удерживать Запорожье в повиновении. Косагов едва успел явиться на Койдак, и Запорожцы взволновались. Воевода уверял, что он пришел туда, чтоб защищать Сечу и южную часть Малороссии от Крымских нападений; Запорожцы негодовали, говорили, что присутствие Московских войск для них вредно, что им хотят запретить сношение с Гетманщиною. Они подали Государю жалобу: «отдалять от нас Малороссию, всегдашнее наше отечество,» писали они, «которое разорено до крайности многими затеями Московских Воевод, значит раздувать огонь; а что касается до Крымских набегов, то мы считаем это за игршку; мы всегда против Татар сами управлялись и защищать себя сами во всякое время в состоянии. Наконец начали делать такие наглости Косагову, что этот принужден был просить у Государя позволения возвратиться в Москву. Бунт на Дону просьба Воеводы, неудовольствие Запорожцев решили сомнение Государя: он вызвал Косагова из Запорожья, тем более опасного, что Лодыженский, посланный в это время в Крым, и Ханский посол, возвращавшийся с ним из Москвы, были кинуты в Днепр; эта участь готовилась, вероятно, и Косагову с войском.

Народ был не доволен этим убийствами. Наша летопись говорит, что как он ни огорчен был Воеводами, но, не потеряв разсудка, от худых начинаний предвидел такие же последствия; и удаляясь от злодейств Дорошенковых, всех Воевод, не впадших в его руки, сами жители сохраняли от смерти, и многих за своим конвоем препроводили в Московские границы; о Дорошенке же мыслили как о предателе под власть Поляков, с которыми держался он заодно.»

В это время, Поляки не зная с каким намерением Дорошенко опустошает Восточную Малороссию, но зная, что это волнение и истребление Московских Воевод противно Царю, вздумали воспользоваться смутами и отторгнуть Западную Украйну и от Москвы и от Дорошенка. Для этого назначили Коронным Гетманом Яна Собеского; знаменитый Полководец, — на этом остановились мы в главе предыдущей, — двинулся в поход и расположился станом у Подгайцев.

Глава XXX

Андрусовский договор. Раздвоение Украйны. Два Гетмана. Радзиевский в Семибашенной. Дорошенко идет к Подгайцам. Сирко грабит Крым. Договор Собесского с Крымцами и с Дорошенком. Дорошенко признан Гетманом. Казнь Тетери. Поляки хотят казнить Юрия и Тукальского. Они скрываются. Рославлев. Царский Манифест. Дубенский. Его переговоры с Дорошенком и с Тукальским. Тетерев и Тяпкин. Письмо Дорошенка к Тяпкину. Патриархи предают анафеме Брюховецкого. Женидьба племянника Брюховецкого. Ропот Малороссиян за мир Андрусовский. Письмо Мефодия к Брюховецкому. Письмо Царя к нему. Письмо к нему же Дорошенка. Убиение Воевод. Брюховецкий возстает на Государя. Ромодановский идет на Брюховецкого. Полковница Острая. Брюховецкий схвачен россиянами. Народ судит его и убивает дубьем.

Во время Подгайского похода, Россия приводила к окончанию мирные условия с Польшею. Тридцать съездов ни к чему не привели. 3-го Января на тридцать первом съезде постановлено перемирие на тридцать с половиною лет. 20 Января обе Державы разменялись условиями. Деревня, где происходило это важное дело, была Андтрусов, Смоленской губернии при речке Гродне. Уполномоченными были со стороны Москвы: Окольничий Афанасий Лаврентьевич Ордын-Нащокин, Дворянин Богдан Иванов Нащокин и Дьяк Григорий Богданов. С Польской стороны: Генеральный Староста Княжества Жмудского Юрий Карл Глебович; Маршалек Литовский Хриштоп Завиша; Референдарь и Писарь Литовский Киприян Павел Бростовский; Подкоморий Кременецкий Степан Ледоховский; Подкоморий Ян Антоний Храповицкий и Стольник Воеводства Калишского Станислав Казимир Кожуховский.

Андрусовский договор состоял в тридцати четырех статьях; извлечем из них все относительное к Малороссии:

Козаки и Украйна Восточной стороны Днепра остаются во власти Царя. Государь же обещает не вмешиваться в дела Украйны Западной и тамошних козаков; увольняет их от данной ему присяги и признает владычество над ними Короля и Республики. И так Смоленск, Чернигов, Стародуб уступлены Москве; Днепр назначен границею обоих Государств. Козакам Запорожским назначено быть в послушании обоих Государей и отправлять общую службу против Турецких и Татарских нападений; всякий из них пользуется правом свободного вероисповедания; они лишаются права строить новые города; запрещается людей из поселений куда-либо выводить. Козакам, которые переходят во власть Королевскую, не мстить; и как, по сей стороне реки Днепра от Киева живущих, козаков Его Царское Величество, — так и по другой стороне той же реки от Переяславля имеющихся, Козаков же Его Королевское Величество в оборону свою принимать и до мест и до городов их, в те перемирные годы, вступаться не будут и не велят. Город Киев со всеми к нему принадлежностями и военным снарядом отдастся во власть Царю на два года, и при Киеве округ не более как на милю; через два года, в 1669 году Апреля 5 дня, Киев и его округ должны быть возвращены Республике. Царь обязывается прислать Королю вспомогательное войско, состоящее из 5,000 конницы и 20,000 пехоты для успокоения Украйны, и против Турков, вторгнувшихся в границы Республики, принимающих под Султанское покровительство козаков и помогающих Дорошенку. Кроме того Царь обещает из собственной казны вознаградить Польское шляхетство, теряющее свои владения на восточном берегу Днепра; с обеих сторон вышлются Коммиссары для установления пределов Украйны. Наконец по этому же трактату Дорошенко не может быть Гетманом ни на Восточной ни на Западной Украйне.