Трафик по-русски - Максим Шахов

«Одноглазая» машина преследователей словно в нерешительности застыла на краю бетонки. От нее донеслись торопливые выстрелы. Веня понял, что бандиты в растерянности, и закричал:

– Ты сделал их, Серый! Они не решаются съехать! Квентин Тарантино против тебя отдыхает!

– Это точно! – завопил Локтев. – Потому что он никогда не взрывался в машине!

– Что?! – быстро повернул голову Веня.

В тот же миг он увидел, что огромный топливный бак «КамАЗа» лижут язычки пламени. В боковом зеркале они казались почти игрушечными и несерьезными. На самом же деле эти язычки означали начало их конца. «КамАЗ» раненым зверем продирался сквозь кусты, но он был уже обречен.

Преследователи это тоже поняли и решились – их машина с одной фарой осторожно перевалилась вниз и запрыгала по кочкам следом за «КамАЗом»…

Глава 42

– Огнетушитель!!! – вдруг заорал Веня так, что все вздрогнули. – Тут должен быть огнетушитель!

– Так давай его, – рявкнул Локтев, – а не ори!

Веня тут же вскочил на ноги и нашарил в углу кабины пластиковый цилиндр. В этот миг машину в очередной раз подбросило, и Веня упал на Локтева сверху.

«КамАЗ» резко повело влево, Сергей заорал:

– Ты что, озверел? Я же ни фига не вижу!

Веня подался назад, Локтев поднял голову и скользнул взглядом по порошковому огнетушителю.

– Вот блин! Детская присыпка! Еще небось и просроченный!

– А что делать? – заорал Веня.

– Что-что! Я сейчас дверь открою, а ты ложись и высовывайся!

– Куда ложись?

– Куда-куда! На колени мне!

– А-а, понял!

Локтев открыл дверцу и, придерживая ее ногой, подался к спинке. Веня просунулся между его животом и рулем наружу.

– Порядок? – спросил Локтев.

– Ага! Сейчас только открою горловину!

Но машину бросило в сторону, Веня с воплем подлетел вверх и едва не спикировал на землю.

– Какого хрена расселся? – закричал Локтев на Билла. – За ноги его держи!

– За ноги?

– Да!

Билл вцепился в Венины икры, Локтев скомандовал:

– Давай, Веник! А то взорвемся на хрен!

Веня наконец освободил горловину. Порошок из огнетушителя белым шлейфом заструился назад. Локтев подался к дверце и оглянулся:

– Выше поднимай, выше!

– Да вижу!

Кое-как Веня прицелился, и несколько секунд спустя шлейф начал обволакивать горящий бак. Языки пламени недовольно заморгали и стали съеживаться.

Локтев от радости высунулся из кабины почти наполовину.

– Молоток, Веник! Еще чуть-чуть осталось! А потом я им жару дам! Хрен они нас догонят!

Пламя уже едва моргало и вот-вот должно было погаснуть совсем.

– Ура! – заорал Локтев. – Ура!..

А дальше случилось то, чего никто не ожидал. Все настолько увлеклись борьбой с огнем, что вперед даже не смотрели.

«КамАЗ» привычно подмял под себя какие-то кусты и вдруг потерял опору. Машина взмыла в воздух и начала клониться в полете вперед. Фары осветили поверхность воды, все одновременно заорали.

В следующий миг грузовик доисторическим мастодонтом рухнул в Сурожь. Брызги взметнулись на несколько метров в ночное небо.

– Вот же блин! – заорал Локтев. – Кажись, приехали! Полундра! Всем с якоря сниматься! Быстрее, Веник!

– О, Jesus! – вскрикнул Билл. – Моя не уметь плавать!

– Да не ори ты, прорвемся! Руку! Ну!

Веня вывалился в воду первым. Накренившийся «КамАЗ», булькая и вздрагивая всем корпусом, шел ко дну. Локтев ухватил американца за шиворот и в самый последний момент выдернул его из кабины.

– Порядок! – оглянулся он. – Рвем когти на ту сторону! Помогай, Веник!

– Подожди! Я сейчас, только солдата вытащу!

– Какого солдата, урод? Сматываемся!

Но Веня уже подплыл к торчащему из воды кузову, вцепился руками в борт и начал переваливаться на другую сторону. Локтева с Биллом тем временем подхватило течением.

Сергей перехватил американца поудобнее и крикнул, загребая одной рукой:

– На том берегу встречаемся, на косе, придурок! Понял?

Веня не ответил. Оказавшись в затопленном кузове, он начал лихорадочно искать тело водителя. Машина все глубже уходила под воду, а солдата нигде не было.

– Да где ты подевался? – не выдержал Веня. – А?

В этот миг от берега донеслось:

– Вы меня ищете?

Веня вздрогнул и быстро повернулся:

– Так ты сам выплыл, что ли?

– Да…

– Слава богу! Тогда давай за мной, быстрее!

– Куда? – испуганно спросил солдат.

– На тот берег! Сейчас тут будут бандиты!

Словно в подтверждение Вениных слов с обрывистого берега донесся шум подъехавшей машины и крики:

– Да где же они, падлы? Как сквозь землю провалились!

– Вон за теми кустами! Стой!

– Слышал? – прошипел Веня. – Поплыли!

Солдат оттолкнулся от берега, и пару секунд спустя их с Веней уже подхватило течение. На берегу тем временем затрещали кусты, по воде запрыгал луч фонарика, донеслись отдаляющиеся вопли:

– Смотри, Тюля!

– Вот блин! Так они утопли, что ли?

– А черт их знает! Надо смотреть…

Веня повернулся к солдату и сказал:

– На ту сторону загребай!

– Зачем? Я лучше тут где-нибудь пересижу, а вы плывите…

– В каком смысле – пересижу? Греби, я сказал!

– Да нет, мне матчасть бросать нельзя. Мне нужно начальства сперва дождаться, доложить.

– Какого начальства?

– Подполковника Нефедова с дежурным! Они к утру должны вернуться, так что мне на тот берег никак нельзя.

– Не понял?! – обернулся Веня. Некоторое время он соображал, что означают слова солдата, потом удивленно переспросил: – Как к утру?

Однако солдат к этому времени окончательно растаял в темноте и Вениного вопроса не расслышал. А может, и расслышал, но не успел ответить.

Веня еще немного побарахтался на месте и решил, что догонять солдата глупо. Он сказал, что знал, а большего ему наверняка никто не доверил.

И Веня направился к противоположному берегу. Течение было сильным, но его подгоняла только что добытая информация. Конечно, она могла абсолютно ничего не значить, но Вене почему-то казалось, что солдат, сам того не подозревая, сказал нечто очень и очень важное…

Глава 43

Пловец из Вени был, конечно, получше, чем из Локтева. И спортом он занимался серьезно, и пил мало. Даже не снимая одежды, Веня легко переплыл Сурожь наискосок, еще и успел помочь Сергею вытащить на берег Билла.

Упав на песок, американец забормотал какую-то молитву. Локтев, словно морской окунь хватая раскрытым ртом воздух, принялся материться:

– Ты что, Веник, озверел, а если бы я его не удержал на плаву?

– Но удержал же! – проговорил Веня.

– Ага, тебе легко говорить! А если бы…

– Да заткнись ты, Серый! Если бы да кабы… Лучше слушай, что я узнал!

– У кого узнал?

– У солдата!

– А где он?

– На том берегу остался, утонувшую матчасть сторожить!

– Ну?

– Нефедов с напарником обещали вернуться к машине только под утро!

– Ну?

– Да что ты заладил – ну да ну? – психанул Веня. – Это значит, что к машине они с самого начала собирались вернуться уже без наркотика!

– Думаешь?

– Да тут и думать нечего! Ты сам слышал их разговор по телефону, когда плыл назад! Сто процентов, что их задача – сплавить наркотик вниз по реке и кому-то передать! Все сходится, Серый!

– Похоже, что так, – кивнул Локтев. – А нам-то что?

– Как что? Надо как-то сообщить об этом в штаб!

– Телепатически, что ли? – хмыкнул Локтев. – Короче, Веник, это все хорошо, но нам сейчас лучше не об этом думать.

– А о чем?

– О том, как смотаться отсюда побыстрее!

Возразить на это было нечего. Бандиты на противоположном берегу развили бурную деятельность. Подогнав «одноглазую» машину к Сурожи, они осветили почти полностью утонувший «КамАЗ» и вскоре должны были понять, что беглецы переправились на другой берег.

Веня с Локтевым подхватили Билла и двинулись прочь от реки, по-прежнему таившей для них смертельную опасность. Локтев на ходу бормотал:

– Ну, блин, и ночка, точно спартакиада! То кросс, то плавание, только спортивного ориентирования не хватало! Заблудимся в этом чертовом лесу, на фиг, год бродить будем!

Веня вдруг вспомнил о карте, которой пользовался американец при установке излучателей. Резко остановившись, он вскрикнул:

– Карта! Ты ее не потерял, Билл?

После ночного купания американец находился не в лучшей форме и соображал слабо. Тупо глядя на Веню, он переспросил:

– Карт? Что есть карт? Автомобиль?

– Да нет! Карта! Мэп по-вашему! Есть она или нет?

К счастью, карта оказалась при Билле. Веня на ощупь извлек промокший лист из кармана американца и повернулся к Локтеву: