Щёнок - jharad17

- Я полагаю, Альбус, он плохо спал прошлой ночью.

Как и сам Северус.

- Разве ты не установил следящие чары?

- Нет. По крайней мере, не прошлой ночью.

- Поставь их сегодня, - предложил Дамблдор. - Вполне возможно, что новая незнакомая обстановка вынуждает малыша нервничать и мешает расслабиться.

Северус кивнул, и Альбус наконец покинул дом.

Мадам Коллин ушла несколько часов назад. Снейп очень надеялся, что синяки, уведенные женщиной, и странное поведение Гарри во время обеда, посчитавшего, что его не станут кормить, не перерастут в проблему, которая могла бы помешать процессу усыновления. Дамблдор считал, что она не станет препятствовать этому, но Северус не так доверял людям, как его бывший учитель.

Невзирая ни на что, дело было сделано, и теперь никто не сможет отобрать у него Гарри.

Северус отнес малыша наверх, снял со спящего мальчика ботинки, носки и новенькую мантию, оставив лишь брюки и рубашку. Затем укрыл тонким одеялом, планируя разбудить сына через час, чтобы накормить легким ужином. После этого можно будет показать Гарри остальную часть дома и провести немного времени вдвоем, перед тем как идти спать. А пока появилась возможность поработать над конспектами будущих уроков в Хогвартсе.

Но у Гарри, видимо, были свои планы на сегодняшний вечер, потому что уже через двадцать минут раздался душераздирающий детский крик.

Глава 12.

Крик прервался еще до того, как Северус успел вскочить с кресла. Охваченный паникой, мужчина стрелой понесся наверх, стараясь выбросить из головы картинки, полные ужаса: изувеченный малыш весь в крови... Или вдруг он уже умер... Чуть не выломав дверь в комнату своего сына, Снейп резко остановился, пораженный открывшейся ему картиной: напряженное маленькое тело, руки сжаты в кулаки, глаза плотно закрыты, а вот рот... Рот открыт в крике, полном боли... Но самое странное было то, что Северус больше не слышал ни звука. Полная тишина.

И кто же наложил Заглушающие чары? Неужели сам мальчик?

Понимая, что в подобных мыслях сейчас проку мало, Северус постарался запрятать их в самый дальний уголок - об этом он сможет подумать позже. Но как только мужчина снял заклинание, на него, словно огромная волна, обрушился нечеловеческий вопль страха, паники и одиночества. Кинувшись к кровати, Снейп подхватил сына на руки. Но малыш все еще находился в плену кошмарного сна и, почувствовав чьи-то руки, стал отбиваться изо всех сил: в ход пошли и кулаки, и ногти, и даже зубы.

- Тише, малыш, - пытался успокоить паникующего ребенка не на шутку взволнованный отец, но мальчик не слышал ни слова - он продолжал драться и кусаться так, словно от этого зависела его жизнь.

- Гарри, успокойся, ты в безопасности. Все хорошо. Ну же, малыш, тише. Гарри!

От внезапного окрика мальчик резко открыл глаза и растерянно посмотрел на Северуса. В ту же минуту напряженное тело малыша, словно марионетка, у которой разом перерезали все веревки, безвольно рухнуло в крепкие объятия мужчины. Об ужасной истерике напоминали только тихие всхлипывания, икота да слезинки, застывшие в зеленых глазах. Мальчик мгновенно вытер их кулачком.

- Что случилось, Гарри? – заботливо спросил встревоженный Северус, устраивая малыша поудобней на собственных коленях. - У тебя был кошмар?

Мальчик быстро помотал головой и заставил себя тихо прошептать:

- Простите, сэр.

Нахмурившись, зельевар внимательно посмотрел на сидящего в его объятиях мальчика. Гарри выглядел очень испуганным: казалось, он ожидал побоев. Наконец Северус произнес:

- Тебе приснился кошмар, малыш? Не бойся - я не обижу тебя. Я хочу помочь.

Вздрогнув, Гарри быстро взглянул в лицо своему отцу, затем отвернулся и снова отрицательно покачал головой. Северус же постарался подавить вздох.

- Если это был не кошмар, тогда что случилось? Кто-то обидел тебя? У тебя что-то болит?

Малыш некоторое время не решался ответить, а потом кивнул.

- Кости, сэр. Все тело.

Взгляд зельевара, брошенный на ребенка, выражал полное недоумение. Он просто не понимал, что же могло причинить такую боль. Снейп знал, что ритуал усыновления, использующий кровь, постепенно повлечет серьезные изменения как во внешности мальчика, так и на генном уровне. Вот только эти изменения не должны быть столь стремительными - обычно они проходят постепенно, едва заметно и уж совершенно точно никак не связаны с болью. Кроме того, Северус не видел никакой разницы в том, как малыш выглядел до и после церемонии. Нос был все еще маленький, как у Лили, а тонкие бровки красиво изгибались над выразительными глазами. Такие же, как и раньше, высокие скулы на худеньком личике. Всякий раз, глядя на него, Северус обещал себе составить сыну специальную диету, чтобы он смог набрать вес. Волосы мальчика, прямые и черные, гораздо больше были похожи на длинные, густые пряди его нового отца, чем на рыжеватые локоны Лили или непокорную шевелюру Джеймса. Вот только это сходство Северус обнаружил еще в первый день. Тогда что изменилось?

- Тебе все еще больно, Гарри? - осторожно поинтересовался он.

- Нет, сэр.

- Ты уверен? – переспросил Снейп сомневаясь, что мальчик скажет правду: его маленький сын был очень мужественным и стойким.

- Да, сэр.

Снова вздохнув, Северус помог малышу забраться обратно в кровать, затем уселся рядышком, чтобы видеть лицо мальчика. Но Гарри, как и всегда в такие моменты, не отрывал взгляд от своих рук.

- Ты помнишь, я просил не называть меня "сэр"?

- Да, сэ... да, отец.

- А наш договор о том, что ты будешь смотреть на меня, когда мы общаемся, помнишь?

- Да, отец.

Черные глаза на мгновение встретились с широко раскрытыми зелеными, полными страха, и малыш сразу же плотно сомкнул веки.

- Хорошо. Теперь я хотел бы узнать, как ты научился заглушать звуки. Гарри, я ничего не слышал даже тогда, когда ты испытывал боль.

- Отец, пожалуйста, я... я ничего не сделал!

Мальчик снова попытался отползти к стене, но Северус остановил его, крепко обхватив за спину. Малыш моментально начал вырываться, и, желая его успокоить, зельевар постарался сделать свой голос как можно более приветливым и мягким:

- Гарри, все хорошо. Я не сержусь. Просто мне важно знать, как ты это сделал.

- Я не делал! Пожалуйста, сэр, простите. Этого больше не случится, я клянусь! Пожалуйста!

Ох, Мерлин. Как мальчик боится собственной магии! Что же эти монстры, считающиеся его родственниками, могли сделать с ребенком?

- Все хорошо, Гарри, - снова повторил Снейп. – Я вовсе не сержусь и не буду тебя наказывать.

Малыш резко вздохнул и зашелся кашлем. Северус продолжал ласково поглаживать сына по худенькой спине.

- Не будете? – голосок звучал очень тихо и нерешительно, но в нем чувствовалась огромная надежда. - Правда?

- Правда, Гарри. А теперь расскажи, как тебе удалось создать тишину вокруг себя.

Несмотря на то что малыш при этих словах сгорбился, он выглядел чуть более расслабленным.

- Я... Я не знаю, сэр. Может, потому что я ненормальный.

- Гарри, - произнес мужчина, добавив капельку разочарования в свой голос, - я ведь просил тебя не использовать это слово.

Тоненькие бровки нахмурились, а в зеленых глазах читалось огорчение.

- Вы имеете в виду "сэр"?

Северус на мгновение прикрыл глаза, чувствуя нарастающую головную боль. Но искренний вопрос ребенка требовал ответа.

- Нет. Иногда тебе придется называть меня или других взрослых "сэр". Я имел в виду слово "ненормальный". Еще раз прошу тебя не употреблять его в нашем доме.

- Но я...

- Нет, Гарри. Это не обсуждается. Я ведь уже объяснил, что твои родственники скрывали правду. Магические способности вовсе не делают человека ненормальным. Просто ты волшебник.

- Волшебство - плохое слово, сэр, - прошептал растерянный малыш. - Вы сказали... - мальчик наморщил лоб, пытаясь вспомнить. - Разве вы этого не говорили?

- Нет. Ты неправильно меня понял, Гарри.

Северус призвал на помощь все свое терпение и спокойствие, чтобы в голосе не появилось ни капли агрессивности, которая могла бы напугать малыша и окончательно разрушить хрупкое доверие между ними. Он сдерживался даже вопреки растущему с каждой минутой непреодолимому желанию убивать Дурслей долго и медленно. Это же немыслимо - сказать юному магу, что волшебство - плохое слово, запретить даже произносить его вслух! Когда он доберется наконец до этих родственников, им придется ответить за все свои поступки. И сейчас идеальный момент, чтобы нанести Дурслям долгожданный визит. Вот только начатый с сыном разговор следовало закончить.