Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

— Ну, уже сообразили? — нетерпеливо поинтересовался он.

— Насчет оружия, которое Сириус упомянул? — уточнил Гарри.

— Скажем лучше: о котором ляпнул, — с нажимом встрял сидевший рядом с Роном Фред. — Мы, вроде, ничего подобного нашими Ушлыми Ушками не слышали.

— А сами вы что об этом думаете? — спросил у него Гарри.

— Да все, что угодно, может быть, — отозвался Фред.

— Ну, вряд ли хуже проклятия «Avada Kedavra», а? — буркнул Рон. — Что может быть хуже смерти?

— Может быть, это какоето оружие массового поражения, — предположил Джордж.

— Может быть, какойто особенно болезненный способ убийства, — ужаснулся Рон.

— На этот случай у него есть проклятие «Круциатус»,[47] — заметил Гарри, — вряд ли нужно чтонибудь более эффективное…

Наступило молчание. Гарри понимал, что всех остальных тоже мучает вопрос, какие еще ужасы можно творить таким оружием.

— Ну, а в чьих руках оно сейчас, как считаете? — начал Джордж.

— Надеюсь, что в наших, — взволнованно проговорил Рон.

— Если так, то оно, скорее всего, у Дамблдора, — высказался Фред.

— Где же? — поспешно переспросил Рон. — В Хогвартсе?

— Держу пари, что там! — решил Джордж. — Философский Камень он прятал там.

— Но оружие, небось, куда больше камня! — воскликнул Рон.

— Не обязательно, — возразил Фред.

— Да, точно, размер — это еще не гарантия мощности, — хмыкнул Джордж. — Посмотри на Джинни.

— А что с Джинни? — удивился Гарри.

— Ты никогда не видел, чем заканчиваются ее Пугалётные Порчи?..[48]

— Тссс! — шикнул Фред, приподнявшись с кровати. — Слушайте!

Все притихли. С лестницы доносились приближающиеся шаги.

— Мама, — всполошился Джордж, тут же раздался громкий «хлоп», и Гарри почувствовал, как матрас кровати в изножье выпрямился.

Через несколько секунд прямо за дверью заскрипели половицы: миссис Уизли несомненно проверяла, не болтают ли они.

Хедвига и Свинстун протяжно ухнули. Половица опять проскрипела, и ребята услышали, как шаги направились вверх, чтобы проконтролировать Фреда и Джорджа.

— Знаешь, она нам совершенно не доверяет, — печально заметил Рон.

Гарри был уверен, что заснуть не удастся: вечер оказался настолько насыщен различными событиями, о которых хотелось поразмышлять, что он собрался бодрствовать всю ночь.

Захотелось было продолжить обсуждение с Роном, но тут миссис Уизли проскрипела в обратную сторону, вниз. Как только стихли ее шаги, отчетливо донеслись другие, вверх… Будто за дверью спальни вверх-вниз скачут какието многоногие существа. Потом возник Хагрид, который вел Уход за магическими существами, и сказал: «Ишь, красавчики, да, Гарри? В этом семестре поизучаем, что у них за оружие…», а затем Гарри увидел, что у существ на головах пушки, которые нацеливаются на него… а он уворачивается…

Потом он почувствовал, что лежит, уютно свернувшись в клубок под теплым одеялом, а в комнате раздается громкий голос Джорджа:

— Мама велела вставать, завтрак на кухне, а потом вы ей в гостиной нужны, там докси оказалось немеряно, больше, чем она думала, а еще она нашла под диваном гнездо дохлого клубкопыха…[49]

Полчаса спустя Гарри и Рон, уже одетые и на скорую руку позавтракавшие, вошли в гостиную — огромную залу на втором этаже, с высоким потолком и оливково-зелеными стенами, покрытыми грязными гобеленами. При каждом шаге из ковра на полу вылетали клубы пыли, а длинные, цвета мха бархатные шторы гудели так, словно там роились невидимые пчелы.

Вот рядом с этими шторами и сгрудились миссис Уизли, Гермиона, Джинни, Фред и Джордж, вид у всех был очень странный — носы и рты закрывали повязки. Каждый держал в руках по большой бутылке черной жидкости с разбрызгивателем.

— Закройте лица и берите распылители, — скомандовала миссис Уизли Гарри и Рону, показывая на две бутылки с черной жидкостью, стоявшие на одноногом столике: — Это доксицид. Такого запущенного случая я еще никогда не видела — и чем только занимался этот домовой эльф все десять лет…

У Гермионы поллица скрывало кухонное полотенце, но Гарри заметил, какой укоризненный взгляд она бросила на миссис Уизли.

— Кричер уже старый, наверное, он просто не мог справиться с уборкой…

— Ты удивишься, Гермиона, с чем может справиться Кричер, если захочет, — раздался голос Сириуса.

Он вошел в комнату, неся окровавленный мешок, наполненный, похоже, дохлыми крысами.

— Я Брыклюва[50] сейчас кормил, — пояснил он в ответ на удивленный взгляд Гарри, — я держу его наверху, в спальне моей матери. В некотором роде… А, тот самый письменный стол…

Он бросил мешок с крысами в кресло и наклонился, изучая запертый ящик секретера, который слегка вибрировал, чего Гарри сначала не заметил.

— Знаешь, Молли, я практически уверен, что это боггарт, — протянул он, глядя в замочную скважину, — но, пожалуй, перед тем, как его выпускать, лучше напустить на него Шизоглаза… зная мою мать… там вполне может оказаться кое-что куда похуже…

— Ты прав, Сириус, — согласилась миссис Уизли.

Они разговаривали таким учтивым и любезным тоном, что Гарри стало совершенно ясно — ни один из них не забыл вчерашний спор.

Внизу громко задребезжал дверной звонок, и сразу поднялась та же какофония проклятий и стенаний, которая раздавалась прошлой ночью после того, как Тонкс уронила подставку для зонтиков.

— Сколько раз я говорил не пользоваться дверным звонком! — разгневанно воскликнул Сириус и торопливо вышел из комнаты.

По изменению темы высказываний миссис Блек, эхом разносящихся по всему дому, оставшиеся в гостиной поняли, что Сириус уже спустился вниз.

— Бесчестная тварь, грязный ублюдок, выродок проклятый, сукин сын…

— Гарри, закрой дверь, пожалуйста, — попросила миссис Уизли.

Гарри закрывал дверь так медленно, как только мог: хотелось послушать, что происходит внизу. Очевидно, Сириусу удалось задернуть занавеси перед портретом матери, потому что кричать она перестала. Он услышал, как Сириус прошел через холл, а потом на входной двери звякнула цепочка. Затем раздался низкий голос, принадлежащий Кингсли Шаклболту: «Гестия только что сменила меня, плащ Моуди сейчас при ней, я, пожалуй, доложу Дамблдору…»

Затылком ощутив взгляд миссис Уизли, Гарри с сожалением закрыл дверь гостиной и присоединился к остальным борцам с докси.

Миссис Уизли склонилась над лежавшей на диване книгой «Гилдерой Локхарт: Справочник по домовым паразитам»,[51] чтобы просмотреть страницу про докси.

— Так, ребятки, соблюдайте осторожность, потому что докси кусаются, и зубы у них ядовитые. У меня здесь есть флакон с противоядием, но лучше бы оно никому не понадобилось.

Она выпрямилась, подошла к шторам вплотную, подозвала всех поближе и распорядилась:

— По моей команде начинаем брызгать одновременно. Они, как пить дать, сразу полетят на нас, но на бутылках написано, что одна порция жидкости их парализует. Парализованных складываем вот в это ведро.

Она предусмотрительно ушла с линии огня и подняла свою бутылку:

— Итак… Начали!

Через несколько секунд после того, как Гарри начал брызгать, из складки ткани, треща и сверкая крыльями как жук, вылетела взрослая докси. Тельце у нее было маленькое, как у феи, но покрытое густыми черными волосами, крошечные, острые как иголки зубки и четыре яростно сжатых кулачка. Гарри на ходу остановил ее струей доксицида. Докси замерла в воздухе и с неожиданно громким «дзынь» упала на изношенный ковер. Гарри поднял ее и бросил в ведро.

— Фред, что ты делаешь? — вскричала миссис Уизли. — Брызгай на нее и сразу выбрасывай!

Гарри оглянулся. Фред двумя пальцами держал бьющуюся докси.

— Так точно! — громко отозвался Фред и быстро брызнул докси в лицо так, что она обмякла, но как только миссис Уизли повернулась к нему спиной, он подмигнул и опустил докси в карман.

— Мы хотим поэкспериментировать с ядом докси для наших Прелестей Прогульщика,[52] — чуть слышно шепнул Джордж Гарри.

Ловко сбив на лету сразу двух докси, Гарри пододвинулся ближе к Джорджу и прошептал уголком рта:

— Что такое Прелести Прогульщика?

— Всякие вредные конфетки, — шепнул Джордж, внимательно поглядывая на спину миссис Уизли. — Не очень опасные, но вполне годятся, чтобы можно было прогулять урок. Мы с Фредом все лето над ними работаем. Они двухсторонние, помечены цветом. Жуешь оранжевую часть с Тошнотной Тянучкой,[53] и тут же тебе плохеет. Как только выбежал с урока в больничное крыло, тут же жуешь фиолетовую половину…