Дочь королевы - Дилара Кескин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отец скептически посмотрел на меня, но я продолжил свою мысль:
– Только Винсент сможет справиться с Китаной, папа. Более того, люди очень привязаны к Винсенту и будут уважать его жену. К тому же Винсенту нужен сын. Брак предоставит нам столько возможностей. Мы можем недолюбливать Китану, но мы не можем не признать, что она – принцесса по рождению, получила качественное образование. Кто лучше ее подойдет для воспитания ваших внуков, чем она, кто еще настолько подходит Винсенту?
Отец не ответил, устремив свой взгляд куда-то вдаль, но я понял, что он принял решение.
Вот так, папа. Выдай Китану замуж за Винсента. Уничтожь репутацию своего сына, открой мне дорогу к престолу.
Настоящее время
Китана
Эстес отвел взгляд от Эзры и посмотрел на меня.
– Ты станешь членом нашей семьи, Китана, – объявил он. – Ты выйдешь замуж за одного из моих сыновей.
Когда я прибыла во дворец, то ожидала чего угодно, но этого… Никогда!
Я совершенно растерялась. Заявление короля сбило меня с толку настолько, что я даже не смогла возразить, что не хочу замуж. В любом случае Эстеса мои просьбы не волновали.
– Винсент, – повернулся король к сыну, прежде чем я успела оправиться от шока, – я хочу, чтобы ты женился на Китане. Этот брак сулит выгоду во многом. Что скажешь?
Я посмотрела на Винсента, сидящего напротив меня. Он выглядел не менее потрясенным, его губы слегка приоткрылись от изумления. Миллионы мыслей пронеслись у него в голове.
– Как пожелаете, отец, – наконец ответил он, тщательно подобрав слова. Даже главный наследник престола оказался не в силах сопротивляться воле отца.
– Прекрасно, – весело улыбнулся Эстес, затем широко развел руками и указал на стол, – приятного аппетита!
Глава 7
Верность
Nightwish – While Your Lips Are Still Red
(Theme from the Movie «Lieksa!»)
Легко сказать, «приятного аппетита». Лично я после слов Эстеса расхотела есть. Мне кусок в горло не лез, король же, напротив, с удовольствием принялся за суп.
– Отец, – подал голос Андре, когда король окончил трапезу, – ты правда думаешь, что их брак – лучшее решение?
– А почему нет? – вызывающе поинтересовался Эзра, словно предупреждая брата не перечить.
– Китана – дочь королевы враждебного государства, – продолжал Андре, не обращая внимания на тон брата. – Как воспримут эту новость люди?
Все присутствующие за столом по очереди смотрели на Андре и на Эзру. Рена, которая всего минуту назад победно улыбалась, бросала на жениха ревнивые взгляды.
– Брат, – отвечал Эзра, – возможно, ты был бы прав, если бы она стала твоей или моей женой, но не равняй по нам Винсента.
– Что это значит? – вскинул бровь Андре, сердито глядя на брата.
– Это значит, – отозвался Эзра, – что люди смотрят на Винсента как на будущего короля, и уважение к нему безгранично. Его решения не ставят под сомнения, их принимают.
Андре глубоко вздохнул, не зная, что возразить, затем перевел взгляд на отца.
– А Ирина? Она это воспримет как личное оскорбление, – снова усомнился Андре, затем, не позволяя Эзре вставить свое слово, неожиданно резко добавил: – Я разговариваю с отцом, Эзра. Ты выскажешься, когда мы спросим твое мнение.
Эзра слегка приподнял брови. Его глаза метали молнии, но на губах появилась нервная улыбка.
– Ирина не станет проблемой, – наконец высказался Эстес, почувствовав нарастающее за столом напряжение. – Она знает об этом браке, и, кроме того, надеется, что он положит конец этой войне между нами.
Мне почудилось, что либо я плохо расслышала, либо мой разум решил сыграть со мной злую шутку. Я хотела, чтобы происходящее оказалось ночным кошмаром. Неужели моя мать действительно продала меня ради перемирия?
– Моя мать просила об этом? – спросила я, затаив дыхание.
Эстес выглядел так, будто неожиданно вспомнил о моем существовании.
– Да. Я написал ей письмо сразу, как принял решение поженить наших детей, – кивнул он в ответ. – Она согласилась, что этот брак может положить конец многолетней войне.
Я судорожно сжала руками колени под столом, чтобы сохранить спокойствие.
– Значит, именно моя мать предложила перемирие?
Я понимала, что выгляжу не очень умно, повторяя за королем его же слова, но услышанное казалось мне нереальным. Столь честолюбивая женщина, которая отправила свою дочь в стан врага, чтобы выиграть войну, не могла оказаться пацифисткой.
Вдруг меня поразило неожиданное откровение: может, в этом и заключался ее изначальный план?
– Это какая-то ерунда, – прокомментировал происходящее Андре, когда король проигнорировал мой вопрос, затем неожиданно спохватился, что оскорбил своими словами решение короля. – Я не то имел в виду. Прошу прощения, но Ирина никогда не станет соблюдать перемирие. Зачем же нужен брак с моим братом?
– Как мило, что ты так сильно заботишься о Винсенте, – рассмеялся Иван. Его хохот эхом разнесся по столовой.
– Достаточно, – отрезал Эстес. Несмотря на то что тон короля оставался спокойным, все присутствующие моментально замолчали. – Я не собираюсь обсуждать свои решения. А теперь заканчивайте ужин и отправляйтесь в свои комнаты.
После короткого молчания все принялись за еду. Как, оказывается, просто навсегда изменить мою жизнь. На самом обыкновенном ужине решили, что я должна стать частью семьи Сентерии, с которой мы воюем, сколько я себя помню.
Я думала, что все кончено, но даже не осознавала, что этот момент стал лишь началом.
Все пребывали в прекрасном расположении духа, кроме Андре, Винсента и меня. Я, уважаемая и благородная принцесса, не могла припомнить, чтобы когда-либо в жизни меня так игнорировали. Я поочередно осмотрела присутствующих. Во взгляде Рены читалось презрение, точно она победила. Люди в моей стране не осмелились бы смотреть мне в глаза.
«Теперь ты не дома».
Предательская мысль промелькнула в голове, ком застрял в горле.
Неужели все? Неужто всю оставшуюся жизнь я обречена провести в этой золотой клетке, в этом дворце, вынужденная терпеть взгляды Рены и Кассандры, изображая счастливую жену мужчины, который мне не мил, нянча его детей? Неужели я должна довольствоваться уготованной мне ролью супруги принца Сентерии, когда всю жизнь меня обучали стать королевой Зиракова?
После ужина, когда все поднялись из-за стола, я, сославшись на головную боль, выскочила в сад. Я не захватила плаща, но не обращала внимания на холод: в это мгновение замерзнуть насмерть казалось мне лучшим исходом, чем выйти замуж по принуждению и прожить долгую жизнь.
По периметру огромного дворцового сада дежурили стражники.
