Муассанитовая вдова - Селина Катрин

однако, несмотря на болезненную худобу, раб оказался страшно тяжелым. С гравитационных носилок на диван его переложил встроенный роботизированный подъемник, и сейчас мне впервые довелось попытаться поднять на первый взгляд костлявое тело.

– Черная дыра! Или я стала слишком слабой, или на этом треклятом диване гравитационный колодец! – зло пропыхтела, тщетно пытаясь перевернуть эту тушу и одновременно осмотреть спину.

В конце концов я придумала положить на край дивана коммуникатор, выставить на таймер фотоаппарат и… получить желаемые снимки. То ли Вселенная была на моей стороне, то ли странная болезнь проявлялась у раба лишь спереди, но, к моему величайшему удивлению, нечеткие снимки на экране показали, что язв на спине нет, лишь холмистой дорогой выпирающие острые позвонки да бледные полосы шрамов.

Грудь и руки обработаны, на голове ран нет, спину можно назвать чистой по сравнению со всем остальным. Остались ноги. Взгляд задержался на истертом ремне штанов. Несколько секунд я стояла, закусив губу и не зная, что делать. Проклятое цваргское воспитание не позволяло мне нагло раздеть незнакомого и, в общем-то, беззащитного мужчину. Шумно вздохнула.

– Селеста, ну что ты там не видела? Двадцать лет замужем была…

Мысли о покойном супруге впервые за долгое время подняли настроение. Ему бы точно стало плохо с сердцем, увидь он воочию тот сарай и узнай, какую работу по очищению язв я проделала. Он вздрагивал и бежал мыть руки при виде не то что крови – томатного сока. А уж если бы кто-то из цваргов понял, что я собираюсь сделать сейчас, из уважаемой леди Гю-Эль я на всю жизнь превратилась бы в падшую женщину. И все же… Расстегнула брюки на мужчине и насколько возможно приспустила ткань. К счастью, незнакомец носил белье. Правда, оно прилегало плотно и обрисовывало мужской орган, оказавшийся весьма внушительным даже в спокойном состоянии. Шварх… очень крупным… В мысли само собой прокралось идиотское сравнение, что у Мартина был меньше. Я потрясла головой, отгоняя воспоминания, и осмотрела кожу. На бедрах никаких ран не обнаружилось.

– На сегодня точно все, – пробормотала, вкалывая еще дозу жаропонижающего.

Брюки, разумеется, застегнула обратно.

По-хорошему, надо бы дать антибиотики, но кто его знает, от чего нарывы? Почему локализованы на груди? Как организм полуконтрактника отреагирует на сильный препарат?

Набросила на пациента покрывало и, пошатываясь, отправилась спать. Часы предвещали скорый рассвет.

Шел третий день. Я боролась с жаром раба и обрабатывала его кожу антисептиками и заживляющими средствами. Соседка чуть не лопнула от любопытства, что же у меня случилось, коли срочно потребовались лекарства, хотя даже в сезон кислотных дождей я не просила ее о помощи. Пришлось врать, что, пока готовила, не совладала с разделочным ножом, а тот возьми и порежь ногу. Почему ногу? Да потому, что на мне была надета майка с коротким рукавом, а вот ноги, к счастью, прикрывал фартук. Орша долго переваривала сказанное, сочувствующе охала и… выдала совершенно иррациональное: «Мужика тебе надо, Леста». Не поняла, к чему был этот выпад, но пирог из корней кистаса, к счастью, переключил внимание соседки.

Я зашла в гостиную, поставила поднос со спреями и заправленным шприц-пистолетом на журнальный столик, отбросила покрывало и привычно села около бедра мужчины. Незнакомец все три дня лежал на спине, лишь слегка меняя позу. Очевидно, ему ненадолго становилось лучше, но устойчивый жар не давал полностью прийти в себя.

Высокий лоб и заросшую густой щетиной щеку пересекала длинная прядь волос. Машинально потянулась, чтобы убрать ее с мужского лица, заправив за ухо, и случайно дотронулась до рога. Испуганно замерла. Мартин терпеть не мог, когда я трогала эту часть тела. Органы восприятия бета-колебаний очень чувствительны, улавливают мельчайшие эманации живых существ, и беззастенчиво дотронуться до рогов – это как положить руку на мужской пах. Вопиюще возмутительно, преступно оскорбительно, и далеко не каждому мужчине будет приятно.

Но пациент так и не пошевелился. Ну и слава Вселенной! Облегченно выдохнув, провела подушечками пальцев по его груди, нащупывая край салфетки. Вот здесь, около ребер, была сильно загноившаяся язва, с трудом ее промыла… Наклонилась ниже, пыхтя от усердия, наконец поддела ногтем кончик силиконовой подложки и мягко убрала повязку. Моему изумлению не было предела! Видимо, спреи стоили своих денег, и в кои-то веки на Оенталь доставили не разбавленный контрафакт, а концентрированный заживляющий раствор. Место, где пару дней назад зияла воспаленная плоть, затянула тонкая розовая кожица.

Я зачарованно дотронулась до нее и погладила, не веря своим глазам, как вдруг крупная мозолистая рука накрыла мои пальцы. Мгновенно прострелило ощущение сродни тому, когда тебя застукали за чем-то неприличным. В голове обжигающе ярко вспыхнуло предательское воспоминание, как я накануне расстегнула ему брюки.

«Расщепите меня на атомы, надеюсь, он не читает мысли. И эмоции тоже…»

Резко глянула на лицо мужчины. Он смотрел так пристально, что в голове вмиг стало пусто и гулко. Если по состоянию тела, морщинкам на лбу я до сих пор думала, что мужчина пожилой, то сейчас…

Эти блестящие омуты просто не могут принадлежать старику!

Молчаливый взгляд почти осязаемо потрогал мое лицо – скулы, нос, подборок, губы, переместился на волосы, шею, затем изучил одежду – футболку с коротким рукавом и шорты, в них я любила ходить по дому. Почему-то стало стыдно за свой внешний вид, захотелось натянуть штаны или платье, но я отогнала дурацкие мысли.

«Гравитационная нестабильность, передо мной какой-то полуконтрактник, почему я так волнуюсь?»

И совершенно забыла, что хотела сказать, когда незнакомец очнется. А на каком языке говорить? Он знает хотя бы местное наречие?

– Где я?

К моему колоссальному облегчению, он заговорил на межгалактическом. Голос прозвучал надтреснуто и сипло, и мужчина откашлялся, прочищая горло.

– У меня дома.

– Как тебя зовут?

– Леста.

На лбу собеседника выступили бусины пота. Я видела, что он еще борется с жаром, ему сложно говорить, и потянулась за водой, но меня силой удержали, сжав запястье.

– Я тебя купила, – пробормотала, чувствуя себя глупо. – Отпусти, пожалуйста, мою руку. Тебе ничто не угрожает, откуда бы ни были твои раны. Они, кстати, почти зажили. Ты здесь в безопасности…

– Купила? – перебил мужчина таким странно-вибрирующим низким голосом, что каждую клеточку тела буквально пронзило из ниоткуда взявшееся волнение.

– Да, не переживай, все в порядке. – «Селеста, ты сейчас кого успокаиваешь? Себя или его?» – Я приобрела тебя по договору Оенталя у маэстро душ и желаний. Ты сейчас мой полуконтрактник, но, когда придешь в себя, я тебя отпущу. Смотри, на тебе уже нет наручников. – Кивком указала на его кисть, думая, что это успокоит очнувшегося мужчину.

Похоже, я совершила тактическую ошибку. Он неохотно перевел взгляд на руки и изменился в лице, будто в него внезапно дикий зверь вселился.

– Ты сняла с меня успокоители? Зачем?!! – угрожающий рык пронесся по дому.

Я опешила. Реакция мужчины настолько обескуражила, что последние разумные мысли сгорающими метеорами вылетели из головы. Желание свободы для любого разумного существа мне казалось очевидным и исконно природным, и я не нашла, что ответить. Воздух со свистом вылетел из легких, когда ноздри моего визави расширились, а глаза покраснели.

– Зачем ты сняла с меня наручники, женщина?! Совсем глупая?! Жить