Пираты Венеры - Берроуз Эдгар Райс

Приняв решение, я стал разгребать листья, чтобы добраться до грунта и вырыть могилу. Мне пришлось убрать слой листьев и перегноя толщиной около фута; под ним была мягкая, жирная почва, которую я легко разрыхлял острием меча и выбирал руками. Мне понадобилось немного времени, чтобы вырыть пристойную могилу: она была шести футов длиной, два фута шириной и три фута в глубину. Я набрал недавно упавших листьев и выстлал ими дно могилы, потом набрал еще, чтобы укрыть ими Камлота, когда я опущу его в место последнего упокоения.

Работая, я пытался вспомнить заупокойную службу. Я хотел, чтобы Камлот был похоронен по всем правилам и настолько достойно, насколько это в моих силах. Я думал: интересно, что подумает Бог на сей счет, но я не сомневался, что он примет эту первую амторианскую душу, отправленную в небытие согласно христианскому обряду, и встретит ее с распростертыми объятиями.

Наклонившись и обхватив тело, чтобы опустить в могилу, я с изумлением обнаружил, что оно теплое. Это придавало делу совершенно новый оборот. Человек, мертвый уже восемнадцать часов, должен быть холодным. Неужели Камлот жив? Я прижал ухо к его груди и расслышал слабое биение сердца. Никогда до сих пор мне не доводилось испытать такое облегчение и радость. Я чувствовал себя, как заново рожденный к новой молодости, новым надеждам, новым стремлениям. До сих пор я не отдавал себе отчета в глубине моего одиночества.

Но на кой черт тогда я копал могилу?

И кстати, почему Камлот не умер? И как мне следовало возвращать его к жизни? Я решил, что сначала следует понять первое, и лишь затем браться за второе. Я вновь осмотрел его тело. На груди пониже ключицы были две глубокие раны. Они почти не кровоточили и были обесцвечены, с зеленоватым оттенком, что я заметил только сейчас. Быть может, это не имело значения само по себе, но подсказало мне объяснение состоянию Камлота. Зеленоватый оттенок навел меня на мысль о яде, и тотчас я вспомнил, что существует много разных пауков, парализующих жертвы впрыскиванием яда, который поддерживает их в полуживом состоянии, пока паук не пожелает жертву сожрать. Тарго парализовал Камлота!

Первой моей мыслью было стимулировать кровообращение и дыхание, и с этой целью я массировал его тело и применял меры первой помощи, предназначенные для спасения захлебнувшихся. Не знаю, что из этого помогло (наверное, все понемногу), но, как бы то ни было, после длительных усилий я был вознагражден свидетельствами возвращающейся жизни. Камлот вздохнул, его веки затрепетали. Еще несколько минут спустя (на протяжении которых я почти исчерпал свои силы) он открыл глаза и посмотрел на меня.

Сначала его взгляд ничего не выражал и я подумал, что, возможно, его мозг пострадал от яда. Затем в его глазах появилось озадаченное, вопросительное выражение и, наконец, узнавание. Я был свидетелем воскресения.

— Что случилось? — прошептал он. И тут же. — А, я помню. Тарго схватил меня.

Я помог ему сесть. Он осмотрелся.

— Где мы? — спросил он.

— На поверхности земли, — ответил я, — но где именно на поверхности, я не знаю.

— Ты спас меня от тарго, — сказал он. — Ты убил его? Ну разумеется, иначе ты бы не смог отобрать меня у него. Расскажи мне.

Я кратко рассказал ему обо всем.

— Я пытался отнести тебя обратно в город, но заблудился. Я не представляю, где он находится.

— Что это? — спросил он, указывая на яму.

— Твоя могила, — ответил я. — Я думал, что ты мертв.

— И ты нес мертвое тело полдня и полночи. Но почему?

— Я знаком не со всеми обычаями твоего народа, — ответил я, — но твоя семья была добра ко мне. Самое меньшее, что я мог сделать — это принести обратно твое тело. Кроме того, я не мог бросить друга на растерзание зверям и птицам.

— Я этого не забуду, — тихо сказал Камлот. Он попытался встать, но мне пришлось поддержать его. — Скоро со мной будет все в порядке, — обнадежил он меня, — мне нужно только немного поразмяться. Действие яда тарго проходит примерно через двадцать четыре часа, даже если ничего не делать. То, что ты делал, помогло ему пройти быстрее, а несколько упражнений развеют его влияние окончательно.

Он смотрел по сторонам, словно пытаясь сориентироваться, и тут его взгляд упал на оружие, которое я собирался похоронить вместе с ним и которое лежало рядом с могилой.

— Ты даже это принес! — воскликнул он. — Ты джонг среди друзей!

Опоясавшись мечом, он взял копье, и мы пошли по лесу, отыскивая знак, который укажет нам, что мы находимся в месте ниже города. Камлот объяснил, что деревья, расположенные на основных тропах, ведущих к месту под городом, помечены секретным, не вызывающим подозрений образом, равно как и определенные ветки, ведущие вверх — непосредственно к городу на деревьях.

— Мы очень редко спускаемся на поверхность Амтор, — сказал он. — Иногда торговые отряды спускаются и отправляются на берег встретить корабли тех немногих народов, с которыми мы поддерживаем тайную торговлю. Проклятие торизма распространилось широко, и из тех народов, что нам известны, лишь немногие не подверглись его жестокой и эгоистичной тирании. Еще время от времени мы спускаемся поохотиться на басто ради его шкуры и мяса.

— Кто такой басто? — поинтересовался я.

— Это большое всеядное животное с мощными челюстями, вооруженными вдобавок к остальным зубам, еще четырьмя огромными клыками. На голове у него два тяжелых рога. Его высота до плеча — в рост высокого мужчины. Мне случалось убивать басто весом тридцать шесть сотен тоб.

Тоб — это амторианская единица веса, равная трети английского фунта; любой вес измеряется в тобах или их десятичных производных, так как в системах мер и весов амторианцы используют только десятичную систему. Это кажется мне куда более практичным, нежели земная коллекция гранов, граммов, унций, фунтов, тонн и других обозначений, распространенных в использовании среди различных наций нашей планеты.

По описанию Камлота я представил себе басто как громадного борова с рогами (или же буйвола с челюстями и зубами хищника), и рассудил, что двенадцать сотен фунтов веса делают его наводящей ужас бестией. Я спросил, с каким оружием они охотятся на это животное.

— Одни предпочитают стрелы, другие копья, — ответило Камлот. — И всегда не мешает, чтобы неподалеку было дерево с низко растущими ветками, — добавил он, усмехаясь.

— Они воинственны? — спросил я.

— Очень. Когда на сцене появляется басто, человек столь же часто становится преследуемым, как и преследователем. Но сейчас мы с тобой не охотимся на басто. Больше всего я сейчас хотел бы найти знак, который указал бы мне, где мы находимся.

Мы двигались по лесу, разыскивая скрытые дорожные знаки вепайян, которые Камлот описал мне, равно как и места, в которых они обычно расположены. Знак представляет собой длинный острый гвоздь с плоской шляпкой, на которой выбит рельефный номер. Эти гвозди забиваются в деревья на одинаковой высоте от грунта. Их трудно найти, но так и нужно, чтобы враги вепайян не нашли и не убрали их, или же не использовали в поисках городов вепайян.

Никому, кроме самих вепайян, эти знаки ничего бы не сказали, а посвященному каждый гвоздь рассказывает целую историю. Вкратце он сообщает ему, где именно тот находится на острове, являющемся владениями джонга Минтепа. Каждый гвоздь установлен специальной топографической партией, и его точное местоположение обозначено на карте острова вместе с номером на шляпке гвоздя. Прежде чем вепайянину разрешают спускаться на землю в одиночку, он должен запомнить расположение каждого гвоздя-знака на Вепайе. Камлот знал их все. Он сказал, что если мы найдем хотя бы один гвоздь, он тотчас будет знать направление и расстояние до соседних знаков, наше точное местоположение на острове и относительное положение города. Но он признал, что нам, быть может, придется немало пройти, прежде чем мы найдем хотя бы один гвоздь.

Лес был монотонным и неизменным. В нем были деревья нескольких видов, некоторые с ветками, которые волочились по земле, другие — лишенные ветвей на протяжении сотен футов, от облаков до корней, от которых они устремляются вверх, прямые, как корабельные мачты, без единой ветки, насколько хватает глаз. Камлот рассказал мне, что листва этих деревьев растет единым огромным пучком высоко в облаках.