Лучшее во мне - Николас Спаркс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Помедлив, она позвонила на работу Фрэнку. Несмотря на то что она говорила матери, раньше у нее для этого времени не нашлось. Аманде, как всегда, пришлось дожидаться, пока у Фрэнка появится свободная минута между приемами.
— Привет, — бросил он ей, взяв трубку. Во время разговора Аманда сделала вывод, что он не помнит вчерашнего звонка. Тем не менее муж, казалось, был рад ее слышать, справился о маме, и Аманда сообщила, что они собираются вместе поужинать. Когда же Фрэнк сообщил ей, что воскресным утром собрался играть в гольф со своим другом Роджером, после чего они, возможно, пойдут посмотреть игру «Брейвз» в клубе, Аманда уже представляла ту грандиозную попойку, которой обычно завершалась подобная встреча. Она постаралась подавить волну накатившего на нее гнева, зная, что если только начать подначивать Фрэнка, будет еще хуже. Фрэнк спросил, что, кроме похорон, входит в ее планы пребывания в городе, на что Аманда честно ответила: «Не знаю». При этом она поймала себя на том, что избегает упоминать имя Доусона. Фрэнк вроде бы ничего не заметил. Но по окончании разговора Аманда ощутила отчетливый и неприятный укол совести, что, наложившись на раздражение, привело ее в крайнее смятение.
Стоя в тени магнолии, Доусон дождался, пока Аманда спрячет телефон в сумку. Он заметил промелькнувшее на ее лице беспокойство, но вот она расправила на плече ремешок сумки, и на ее лицо вновь опустилась непроницаемая завеса.
Она была в джинсах и бирюзовой блузке, которая, по мнению направившегося к ней Доусона, чудесно сочеталась с ее глазами. Погруженная в свои мысли Аманда, не сразу увидев Доусона, вздрогнула от неожиданности.
— Привет, — расплылась она в улыбке. — Не ожидала тебя здесь увидеть.
Доусон поднялся на крыльцо. Аманда скользнула рукой по своим аккуратно собранным в хвост волосам.
— Да вот, хотел купить воды перед встречей.
— Кофе не будешь? — Аманда махнула рукой в сторону кафе. — Тут лучший кофе в городе.
— Я уже пил за завтраком.
— Ходил в «Ирвинз»? Так никаких других заведений не признавал.
— Да нет. Поел в отеле, где остановился. Там кормят завтраками, и у Элис уже все было готово.
— Элис?
— Да, хозяйка заведения, супермодель в купальнике. У тебя нет повода для ревности. Аманда рассмеялась.
— Да, это точно. Как у тебя прошло утро?
— Хорошо. Немного пробежался — возможность увидеть произошедшие в городе перемены.
— И что же?
— Словно совершил телепортацию во времени. Чувствую себя как Майкл Дж. Фокс в фильме «Обратно в будущее».
— В этом отчасти состоит очарование Ориентала. Здесь легко себе представить, что остального мира не существует, и поэтому все твои проблемы куда-то мигом исчезают.
— Твои слова похожи на рекламу Торговой палаты.
— А вот умение так формулировать — одно из моих орудий очаровывать.
— Одно из множества.
Аманду вдруг снова пронзил его взгляд. Ей это было непривычно. В набившем оскомину круговороте своей жизни она почти перестала выделять себя. Прежде чем она окончательно смутилась, Доусон кивнул на дверь.
— Я пойду куплю воды.
Аманда видела, как он вошел внутрь, как хорошенькая двадцатилетняя кассирша изо всех сил старалась не глазеть на Доусона, когда тот подходил к холодильнику. Когда он прошел в глубь магазина, продавщица посмотрелась в зеркало за стойкой, после чего одарила его теплой улыбкой у кассы. Аманда поспешила отвернуться, чтобы Доусон не заметил, как она за ним наблюдает.
Доусон появился через минуту, продолжая на ходу обмениваться репликами с девушкой из магазина. Заставив себя сохранять невозмутимость, Аманда вслед за Доусоном спустилась с крыльца, затем оба по молчаливому согласию направились к тому месту, откуда удобнее было смотреть на пристань.
— Девушка за стойкой с тобой флиртовала, — заметила Аманда.
— Просто была любезна.
Настолько любезна, что это бросалось в глаза. Доусон пожал плечами, откручивая крышку бутылки.
— Я ничего такого не заметил.
— Как этого можно было не заметить?
— Я думал о другом.
По тому, как он это произнес, Аманда поняла, что он подразумевает нечто большее, а потому молча ждала продолжения. Доусон, прищурившись, устремил взгляд на выстроившиеся в линию у пристани яхты.
— Сегодня утром во время пробежки я видел Эби, — наконец выдал он.
Услышав это, Аманда насторожилась.
— Ты уверен, что это был он?
— Как-никак он мой двоюродный брат, не забывай.
— И что же?
— Да ничего.
— Ну и хорошо.
— Не уверен, что хорошо. Аманда напряглась еще сильнее.
— Что ты хочешь сказать?
Доусон помедлил, сделал глоток воды, и Аманда почти явственно слышала, как вращаются у него в голове колесики.
— Хочу сказать, что мне стоит как можно меньше высовываться. А там как получится.
— Может, они не пойдут на обострение.
— Может, — кивнул Доусон. — Пока ничего не случилось. — Он закрыл бутылку и сменил тему. — Как ты думаешь, что нам скажет мистер Тэннер? Во время нашего с ним разговора по телефону он был немногословен. Даже про похороны не упомянул.
— Да, и со мной тоже. Мы с мамой как раз обсуждали это сегодня утром.
— Кстати, как твоя мама?
— Слегка расстроена, что вчера вечером ей пришлось пропустить свой бридж. И в качестве компенсации заставила меня сегодня идти на ужин к ее подруге.
Доусон улыбнулся.
— Значит… ты свободна до ужина?
— А что ты надумал?
— Не знаю. Давай сначала послушаем мистера Тэннера. Кстати, нам, кажется, пора. Его офис где-то в этом квартале.
Аманда закрыла свой стакан с кофе крышкой, и они пошли по тротуару, передвигаясь от одного островка тени к другому.
— Помнишь, как ты в первый раз спросил разрешения купить мне мороженого? — вспомнила Аманда.
— Я помню, как я удивился, когда ты сказала «да». Проигнорировав последнее замечание, Аманда продолжила:
— Тогда ты отвел меня в аптеку, ту, где старый фонтан и длинный прилавок, и мы там ели мороженое. В этой аптеке готовили самое лучшее мороженое из того, что я когда-либо пробовала. Поверить не могу, что в итоге они снесли это здание.
— Когда, кстати, это произошло?
— Не знаю. Где-то лет шесть-семь назад. Однажды приехав сюда, я обнаружила, что этого здания больше нет. Даже расстроилась. Я туда своих детей водила, когда они были крохами, им там всегда нравилось.
Доусон попытался представить ее с детьми в старой аптеке, но не мог нарисовать себе их лиц.
Интересно, думал он, на кого они похожи, на нее или на отца? Передался ли им ее темперамент, ее щедрое сердце?
— Как ты думаешь, твоим детям понравилось бы в детстве здесь жить? — спросил он.
— Думаю, да: город красивый, много пространства для развивающих, познавательных игр. Но, став постарше, они скорее всего сочли бы здешнюю жизнь слишком ограниченной.
— Так же, как ты?
— Да, — согласилась Аманда. — Как я. Я просто рвалась поскорее уехать отсюда. Возможно, ты помнишь, что я подавала заявление и в Нью-Йоркский университет, и в Бостонский колледж, лишь бы очутиться в настоящем большом городе.
— Ну как я мог забыть? Эти города тогда казались такими далекими, — проговорил Доусон.
— Да… мой отец учился в Дьюке, о котором мне постоянно рассказывал. Я выросла на историях о Дьюке. По телевизору я смотрела баскетбольные матчи из Дьюка. Наверное, сами небеса предначертали мне поступить в Университет Дьюка. В итоге мой выбор оказался верным, там дают отличное образование, там я обрела много друзей и там я повзрослела.
Полагаю, мне вряд ли понравилось бы жить в Нью-Йорке или Бостоне. Потому что я в душе осталась все той же девочкой из провинции. Люблю, видишь ли, засыпая, слушать сверчков.
— Тогда тебе обязательно понравилось бы в Луизиане. Это мировая столица жуков. Аманда, улыбнувшись, сделала глоток кофе.
— А помнишь, как мы катались вдоль берега моря, когда надвигался ураган «Диана»? Я тебя еще умоляла двинуться ему навстречу, а ты пытался отговорить меня?
— Я тогда думал, что ты сошла с ума.
— Но ведь ты все равно меня послушал. Я так этого хотела. Мы с трудом выбрались из машины, такой сильный дул ветер, и океан просто… бесновался. По воде до самого горизонта бегали барашки, а ты стоял, молча сжимая меня в объятиях, уговаривая вернуться в машину.
— Я очень боялся за тебя.
— А тебе не приходилось попадать в подобный шторм во время работы на нефтяной вышке?
— Это бывает не так часто, как ты думаешь. Если мы оказываемся на расчетной траектории шторма, нас, как правило, эвакуируют.
— Как правило? Доусон пожал плечами.
— Метеорологи иногда ошибаются. Меня как-то задело краем циклона. Очень, знаешь ли, неприятно. Чувствуешь свою ничтожность перед властью стихии. Когда вышка начинает шататься, приходится сгибаться в три погибели, чтобы удержаться, зная, что, если тебя накроет ураганом, помощи ждать неоткуда. Я видел, как некоторые от этого просто сходили с ума.