Соколиная охота - Виталий Абоян

Чья это была мысль? Откуда Келле все это знает? Ведь он никогда не участвовал в охоте, Хаммар вообще никогда не были охотниками. Тогда откуда эти знания, как он мог узнать, какое животное поймать проще всего?

«Вожак будет защищать детеныша», – возразил Келле ворчащему голосу внутри.

«Дурак, вожаку интересны самки. Детеныша может защитить только стадо, спрятав молодого внутри. Но коров много. Так что твоя задача – не дать матери с детенышем затеряться в толпе».

Что это? С ним разговаривают духи или это его собственные мысли? Стоит ли доверять духу, что шепчет внутри головы его собственным голосом. Или у духов нет своих голосов?

Келле жестами стал показывать охотникам, что нужно делать. На лицах маза отразилось непонимание. Как им объяснить? Если он начнет кричать, его услышит вся саванна. Если собрать всех вместе – они тоже привлекут внимание. Хаммар не охотники, они не знают странного языка травы, на котором умел говорить старик Кеффер.

Он сжал губы, от понимания собственного бессилия на глазах навернулись слезы. Еще не хватало расплакаться, как маленькому ребенку.

Келле сосредоточился на выбранной жертве. Корова жадно глотала воду, то и дело озираясь по сторонам, а теленок пытался поднырнуть к вымени, но мать его не пускала. Правильно делает, если малыш начнет сосать, возможности реагировать на опасность станет меньше.

Вот! Теленку все-таки удалось ухватить вожделенный сосок! Сейчас нужно действовать. Но как?!

Нужно отвлечь вожака, обратить в бегство стадо и отсечь добычу. Келле ясно видел, что делать. Как же…

Юноша не сразу сообразил, что он не просто представлял себе необходимые действия. Он их действительно видел. Перед глазами все плыло и двоилось. Он продолжал ясно различать то, что происходило на самом деле, но немного нечеткая, смазанная картинка показывала, как будут бежать буйволы, и куда отправятся охотники. Келле осознал, что может управлять картинкой – изменить расположение людей, переместить коров, рассчитать, кому и куда нанести удар. Он видел результат, он знал почти наверняка, как все произойдет. Если бы только сообщить это остальным.

Что-то странное творилось с охотниками. Бона, который только что прятался в высокой траве, присев на одно колено, бежал, потрясая копьем прямо на буйволов. Не туда, так он испугает корову с теленком. Правее, ну же.

Бона замер на короткое мгновение, а потом, словно повинуясь мыслям брата, побежал туда, куда следовало.

Келле больше не было нужды смотреть на Хаммар глазами, чтобы знать, чем занят каждый из них. Он чувствовал охотников, он был ими и он повелевал их намерениями.

Буйволы вздрогнули и побежали. Хорошо, очень хорошо! Восемь охотников преследовали их, встав полукольцом и выставив перед собой копья. Вожак рванулся вперед, но тут же получил не смертельный, но болезненный удар металлическим острием копья в ногу. Оружие лишь оцарапало кожу, но боль заставила отступить. Большая часть животных вырвалась из окружения и унеслась в саванну. Пусть бегут, Хаммар не претендуют на лишнее.

Келле не сводил глаз с теленка. Мать никак не могла вырвать из его цепких губ сосок, а значит, бежать она не сможет. Корова лишь брыкала ногой, едва продвинувшись вперед, копыта скользили в скользкой грязи. Решение возникло в голове молниеносно – им не успеть, Келле в любом случае будет быстрей.

Он бросил копье и резким движением содрал с плеча веревку. Теленка не нужно убивать, он сослужит лучшую службу. Но Хаммар нуждаются в мясе.

«Этим займутся другие».

Келле приближался к буйволице, наконец вырвавшейся из хватки своего детеныша. Она пыталась набрать скорость, но момент был упущен. Ловкие и словно бы чужие руки Келле скрутили из веревки лассо и точным движением набросили петлю на шею убегающему теленку.

Буйволы – сильные животные. Веревка в руках Келле натянулась, дернула, повалив охотника наземь, но убежать теленку было не суждено. На помощь брату подоспел Бона. Вдвоем они удержали вырывающееся животное, повалили и стреножили. Теленок, жалобно мыча, звал мать, которая остановилась и подошла к охотникам сама. Стреножить буйволицу оказалось делом сложным.

Сзади раздавался рев умирающих буйволов – три самки попались на острые копья маза. Не всех! Келле рванулся к остальным охотникам, но те уже сами делали все правильно – с помощью веревок, приготовленных для того, чтобы удобней было волочить добычу домой, им удалось связать еще двух коров.

Теперь у Хаммар будет мясо. И будут свои коровы – буйволы немногим отличались от привычных для скотоводов животных. Во всяком случае, самка с детенышем будет вынуждена принимать заботу людей ради малыша. А уж Хаммар постараются, чтобы их новые коровы остались довольны.

Наваждение, овладевшее юношей, исчезло так же внезапно, как появилось. Он больше не видел того, что должно произойти, мир снова стал четким, а охотники Хаммар сами собой. Келле вновь был просто Келле.

Остались лишь странные знания о том, как превратить буйволов в домашних животных. Келле был уверен, что знать этого никак не мог. Или он все выдумал сам? Нет, это были духи. Возможно – Афа, его отец. Он разбирался в скотине, он мог помочь.

Маза озирались по сторонам. Некоторые ощупывали собственные тела, словно не веря, что они настоящие. У всех без исключения в глазах читался испуг.

– Это были духи, – пробормотал кто-то из них.

Келле не понял, спрашивал тот или утверждал. Слишком бесцветный голос, чтобы уловить интонации.

Келле знал о духах довольно много. Его мать очень боялась разгневать небожителей, опасалась, что духи могут рассказать о своей обиде Сыну Солнца, который никогда не переходит через реку на этот берег. Мальчик спрашивал сначала у матери, потом его учил Кулфу. Келле был уверен, что духи – часто обидчивые и коварно мстящие за любой проступок – никогда не позволяли одному человеку, пусть бы он был тысячу раз их избранником, повелевать другими. Духов можно было уговорить заставить людей сделать то, что хотел колдун, но сам колдун не имел власти над людьми.

– Да, – ответил Келле. Он сказал правду, только не стал уточнять, что духи приказали связать буйволов, но не помогали управлять соплеменниками. – Да, духи помогли нам, они направили нас, чтобы Хаммар снова обрели свои стада!

Насчет стада было громко сказано – три брыкающихся буйволицы и теленок. Но маза внимали каждому слову Келле и смотрели на него с обожанием.

12. Китайская Народная Республика, в небе над миром

Небо на востоке только-только начало розоветь. Погода стояла тихая – ни ветерка, еще держится ночная прохлада, но уже чувствуется дыхание светила, несущего из-за горизонта летнюю жару. Серые титановые крылья самолетов, выстроенных в длинный строй, покрывал мелкий бисер росы.

Тихо, не слышно ни звука, лишь где-то в траве настойчиво стрекочет сверчок.

На аэродроме очень чисто. Здесь всегда чисто, это Китай, но сегодня каждая плитка идеально выложенной взлетной полосы вылизана и надраена. Сегодня на аэродроме ждут высокого гостя.

Огромный черный лимузин почти бесшумно выкатился прямо на полосу. Здесь, нарушая красивый строй железных птиц, стоял «Лэйгун» – мощный орбитальный истребитель с системой вертикального взлета-посадки. Безумно дорогая машина. Как в технологическом аспекте, так и в обслуживании. Расход топлива огромен до неприличия.

Цу Мин Шэнь вытянулся по стойке смирно, завидев черную стрелу правительственного автомобиля. С настоящим бензиновым двигателем. Сегодня Шэню предстоял ответственный день: он должен лететь с высоким гостем в… Собственно, куда необходимо направить лучший военный самолет мира, Шэнь не знал. Полетное задание не выдали и ничего не сказали, но летчик понимал, что вопросы задавать не стоит. Он был готов выполнить любое задание на благо Народной Республики.

Лимузин остановился точно напротив замершего у истребителя летчика. Полковник Тэн Ли открыл дверь машины, но рука человека, сидевшего на заднем кресле, нетерпеливо толкнула дверь, и полковник вынужден был отойти на шаг. Начальник одного из Пекинских военных аэродромов почтительно склонил голову, не сводя, однако, с высокого гостя глаз.

Из лимузина выбрался человек в летном костюме. Молодой, лет тридцати пяти, с черными коротко стриженными волосами, небольшого роста, узкий в плечах. Вид у появившегося мужчины был весьма субтильным и даже – слабым, с чем совершенно не вязался его взгляд: жесткий, колкий взгляд прищуренных не то от появившегося у горизонта солнца, не то от налетевшего откуда-то ветра глаз. Так смотрит хозяин на свои владения после долгой отлучки, выискивая изъяны в оставленной без присмотра собственности. Так смотрит тигр на того, кто просто прохаживается мимо, но в один прекрасный момент может стать его добычей.