Как избавиться от герцога за 10 дней - Лора Гурк

– Ваша светлость! – Мистер Китинг бросился к ней, чтобы поддержать, но когда попытался взять за локоть, она увернулась. – Вы в порядке?

– Конечно, – солгала Эди, делая шаг из узкого пространства между стулом и столом адвоката. – Просто голова чуть-чуть закружилась. Но уже лучше, просто мне нужно подвигаться – это поможет думать. А вы, пожалуйста, присядьте.

Подняв сумочку с пола, мистер Китинг положил ее на место и прошел к своему креслу. Эди продолжала стоять у окна. В жаркий августовский день в Лондоне воздух обжигал, но она не возражала, потому что запахи города подавляли навязчивый аромат бренди и одеколона. Она постояла так некоторое время, наконец отвернулась от окна и сказала:

– Я не могу жить с мужем. Как же мне предотвратит это?

– Единственно возможный путь – раздельное проживание. Финансовая независимость в вашем случае не является отрицательным фактором, но законное разделение позволит вам жить отдельно без осуждения со стороны общества.

Радуясь открывшейся перспективе, но все еще тревожась, Эди прошла в противоположный конец комнаты, где тянулись полки с сотнями книг по юриспруденции и ящики с папками.

– Но для такого решения вопроса нам понадобится заключение суда?

– Нет. Обычно достаточно личной договоренности и заверения адвоката.

– Сколько времени вам потребуется, чтобы составить такой документ?

– Не больше двух дней. Но есть несколько моментов, которые вы должны учесть, ваша светлость. Во-первых, такое соглашение будет считаться законным, пока вы останетесь целомудренной. Если у вас появится любовник, герцог может обвинить вас в адюльтере и нарушении соглашения.

– Этого не случится.

– Вполне возможно, вполне возможно, – поспешил заверить ее мистер Китинг. – Но, ваша светлость, я не уверен, что вы правильно оцениваете то положение, которое ждет таких жен… Одиночество…

– Мой муж отсутствовал пять лет, – перебила его Эди. – Уверяю вас, я знаю, что влечет за собой подобное разделение.

Мистер Китинг открыл рот, пытаясь найти еще какие-то слова по этому вопросу, но что-то в выражении лица его подопечной остановило его.

– Что ж, очень хорошо, но остается еще одна проблема.

– Какая?

– Он может не согласиться, а без согласия его светлости легальное разделение возможно только через суд. А как мы уже говорили, никакой суд не станет защищать ваши права без достаточных оснований.

Эди вздохнула.

– Но как убедить его дать согласие?

Она тут же представила полное непоколебимой решимости лицо Стюарта и поняла, что желанного ответа не будет, но все же нужно попытаться, потому что он хочет то, чего она не может ему дать.

– Составьте это соглашение, мистер Китинг. – Она подошла к столу за своей сумочкой. – Я попробую уговорить его светлость подписать этот документ. Не знаю как, но все же попробую.

Как ей удалось говорить с такой убежденностью, она сама не знала, но, слава богу, мистер Китинг не вправе указывать на тщетность ее попыток. Он кивнул, и она направилась к дверям, хотя с огромным удовольствием побежала бы и разорвала цепи, сковывающие ее. Голос мистера Китинга остановил ее у порога:

– Ваша светлость…

Эди оглянулась через плечо на мужчину, который вел ее дела с момента помолвки.

– Это действительно то, чего вы хотите?

– Все, что я хочу, – это быть свободной и самой контролировать свою жизнь. Это то, чего я хотела всегда. И кажется, близок тот час, когда я смогу осуществить это желание.

И она ушла, прикрыв за собой дверь.

Покинув офис мистера Китинга, Эди не спешила вернуться в отель. Они с Джоанной планировали встретиться с леди Трабридж за чаем, но в запасе оставался еще целый час, чему она была несказанно рада.

Она чувствовала себя птичкой, которая в панике мечется в закрытой комнате, натыкается на преграды и не может найти выход, как бы ни старалась. Ей нужно время, чтобы эта паника прошла, а еще нужно время, чтобы подумать.

Она пересекла Трафальгар, прошла по Нортумберленд-авеню и дальше, по набережной вдоль Темзы. Перевалило за полдень, зной усилился, но она шла быстрым шагом, едва замечая горячий воздух, влажный запах реки и отсутствие даже подобия бриза.

Единственное, что она замечала, было отчаяние, которое сжимало грудь. Тысячи миль и шесть лет разделяли их, а тень Фредерика Ван Хозена, казалось, продолжала следовать за ней неотступно. Она ускорила шаг: быстрее, быстрее и быстрее, – пока практически не пустилась бежать, и даже это не смогло стереть прошлое из ее памяти. Ничто не в состоянии уничтожить этот страх. По крайней мере, она не в состоянии сделать это.

Эди остановилась около Иглы Клеопатры, задыхаясь, мокрая от пота. Бока, стиснутые жестким корсетом, болели так сильно, что она просто не могла двигаться дальше, не передохнув. Оглядевшись, она заметила скамейку с видом на реку и присела, в отчаянии соображая, что делать дальше.

Она не сможет жить с Маргрейвом и ни с каким другим мужчиной. Даже мысль об этом была невыносима. Другие женщины чувствовали возбуждение, обожали заниматься любовью, хотели детей, а в ней все подобные желания умерли, вернее – были убиты этим вероломным негодяем, и хотя она сделала все, чтобы очистить себя, насколько возможно, но так до конца и не освободилась от этого. Сама она ни с кем не делилась своими переживаниями, но слухи все равно поползли, хотя она не могла понять, как это случилось. Кто первый распустил слухи, кто подхватил – может, сам Фредерик? Она не знала, да и какое это теперь могло иметь значение? Самое ужасное свершилось, и никто не в состоянии исправить это.

Она думала, что Фредерик стремился побыть с ней наедине, потому что понравилась ему – высокая застенчивая девушка с копной рыжих кудрей и веснушками, которая жила в конце Мэдисон-авеню. Господи, как глупо! Как глупо!

Эди смотрела на темную Темзу: солнце, отражаясь в воде, рождало такие яркие блики, что слезились глаза и все расплывалось. Она заморгала и тогда поняла, что это вовсе не солнце – это слезы, и рассерженно смахнула их тыльной стороной ладони.

Тряхнув головой, Эди попыталась отогнать все эти непрошеные мысли – отчаяние, жалость к себе… Она должна думать не о прошлом, а о том, что предпринять сейчас, о будущем.

Интуиция подсказывала ей, что Стюарт не Фредерик: совершенно другой во всем, – но также она знала, что для нее это не имеет значения. Он мужчина и к тому же ее законный муж, но то, чего он хотел от нее, она дать ему не могла. Он имеет на нее все права, и когда-нибудь придет тот час, когда захочет осуществить право на ее тело. Она не может допустить, чтобы это случилось, и единственный путь предотвратить это – жить отдельно. А значит, нужно найти способ уговорить его подписать соглашение. Вопрос только один: как?