Властелин колец - Джон Толкин

– Он голоден и несчастен, — ответил Фродо. — К тому же он ведать не ведает, что ему грозит. Даже из–за одного этого Гэндальф, Митрандир по–вашему, попросил бы тебя не стрелять. Но у него были и другие причины возиться с этим существом. Эльфам, например, он тоже запретил его убивать. Почему, точно не знаю. Догадываюсь, правда, но говорить пока не буду. Главное — он имеет к моей задаче самое непосредственное отношение. Пока мы не встретились с тобой, он был нашим проводником.

– Проводником?! — поразился Фарамир. — Вот так новость! Дело становится еще запутаннее! Я готов пойти для тебя на многое, но всему есть предел. Позволить этому скользкому созданию спокойно уйти? Никогда! Если ему вздумается, он присоединится к вам, — тогда хорошо, но что, если он угодит к оркам и под угрозой пытки выложит все, что знает? Его надо убить или изловить, причем немедленно. Но как же достать этого скользкого оборотня, если не стрелой из лука?

– Разрешите, я спущусь и попробую тихонечко к нему подкрасться, — предложил Фродо. — А вы натяните луки. Если он скроется, можете стрелять в меня. Я обещаю, что никуда не убегу.

– Иди, но поторопись! — разрешил Фарамир. — Если он останется сегодня в живых, то должен будет служить тебе верой и правдой до конца своей злосчастной жизни. Анборн, проводи Фродо на берег озера, да ступай потише. У этой твари есть нос и уши. А лук свой оставь мне.

Анборн проворчал что–то, но повиновался и отправился вместе с хоббитом по винтовой лестнице на нижнюю площадку, а оттуда — другими ступеньками — снова вверх; наконец они оказались возле узкого выхода из горы, скрытого густо разросшимся кустарником. Фродо осторожно раздвинул ветви и очутился прямо на берегу, над озером. Овал озера был тускл и черен; померкли и струи водопада — они отражали теперь только бледное свечение неба на западе, там, куда скрылась луна. Голлума нигде не было видно. Фродо прошел немного вперед. Анборн бесшумно следовал за ним.

– Дальше! — шепнул он на ухо хоббиту. — Только смотри — справа обрыв. Если оступишься — разве что твой приятель–рыбак сможет тебя вытащить. И не позабудь, что вокруг расставлены лучники, хотя ты их и не видишь.

Фродо двинулся вперед, опустившись для пущей уверенности на четвереньки, по–голлумовски. Камни были по большей части с гладкой поверхностью, плоские, но влажные; под ногами скользило. Фродо остановился, прислушиваясь. Поначалу до его ушей доносился только нескончаемый шум водопада. Вскоре, однако, из темноты неподалеку послышалось свистящее бормотание:

– Рыбуля, рыбка, вкус–с–ная рыбка. Белое Лицо исчезло, да, Сокровище мое, исчезло наконец. Можно спокойно съесть нашу рыбку. Ах нет, нет, Сокровище мое, нельзя спокойно, нет! Пропало, пропало наше Сокровище, да, пропало! С–скверные, гнус–сные хоббитсы! Ушли, брос–с–сили нас, брос–сили! Голлм! С–сокровище ушло с ними. Бедный Смеагол остался один–одинеш–шенек. Нет С–сокровища. С–скверные люди! Они отберут мое Сокровище, они украдут его! Мы ненавидим их, да! Рыбуля, рыбка, вкусная, хорошая. Рыбка сделает нас сильными. Глазки будут далеко видеть, пальчики станут цепкими, да. Мы их вс–сех задушим, Сокровище мое. Да, да, задушим, если выйдет по–нашему. Рыбонька! Вкусная рыбка!..

Бормотание казалось бы нескончаемым, как шум водопада, если бы не бульканье и чавканье, прерывавшие излияния Голлума. Слушая, Фродо содрогался от жалости и омерзения. Покончить бы с ним навеки и никогда больше не слышать этого голоса! В двух шагах за спиной замер Анборн; достаточно было чуть–чуть отползти, шепнуть, чтобы он отдал приказ, — и лучники, наверное, не промахнулись бы: Голлум, с жадностью поглощавший рыбу, об осторожности и не помышлял. Один меткий выстрел — и Фродо навсегда избавится от этого плаксивого хныканья! Но Голлум имел право на заступничество Фродо. Слуга всегда имеет право на заступничество хозяина, даже если служит из одного страха. Если бы не Голлум, хоббиты давно лежали бы на дне Мертвых Болот. Кроме того, Фродо почему–то был уверен, что Гэндальф не одобрил бы этого убийства.

– Смеагол! — позвал он негромко.

– Рыбка, вкусная рыбка… — бормотал голос из темноты.

– Смеагол! — повторил Фродо уже чуть громче.

Голос смолк.

– Смеагол, хозяин вернулся, он думает о тебе. Хозяин здесь. Иди сюда, Смеагол!

Вместо ответа послышалось сдавленное посапывание, будто Голлум старался дышать потише.

– Иди ко мне, Смеагол, — повторил Фродо. — Мы в опасности. Если тебя найдут здесь, тебе конец. Иди быстрее, если не хочешь, чтобы тебя убили. Иди к хозяину.

– Не пойдет Смеагол, — неожиданно заявил Голлум. — Хозяин плохой. Покинул бедного, несчастного Смеагола и ушел с новыми друзьями. Хозяин потерпит. Смеагол занят.

– У нас нет времени, — настаивал Фродо. — Возьмешь рыбу с собой. Идем!

– Нет! Смеагол должен доесть рыбку.

– Смеагол! — в отчаянии вскричал Фродо. — Сокровище рассердится на тебя! Вот возьму сейчас и скажу: сделай, чтобы Смеагол проглотил кость и подавился! Смеагол подавится и никогда больше не попробует рыбки. Поди сюда! Сокровище ждет!

Послышалось злое шипение. Из темноты на четвереньках выполз Голлум — точь–в–точь нашкодившая собака, когда ее позовет хозяин. Одну рыбу, полуобглоданную, он держал во рту, другую — целую — в руке. Подойдя к Фродо поближе, он обнюхал его. Бледные глаза Голлума горели. Вдруг он вынул рыбу изо рта и встал на ноги.

– Хороший, славный хозяин! — зашепелявил он. — Хороший хоббит! Вернулся к несчастному Смеаголу! Смеагол хороший, он пришел сам. Идем отсюда быстро–быстро, идем, да? Спрячемся под деревьями. Лица ушли. Идем! Идем!

– Хорошо, скоро пойдем, — заверил Фродо. — Только не сразу. Я обещал пойти и пойду, только позже. И снова обещаю. Но ты в опасности. Я спасу тебя, но ты должен мне поверить.

– Поверить? — с сомнением переспросил Голлум. — Как это? Почему не пойти сразу? А где другой, тот, грубый, нехороший хоббит? Где он?

– Там, наверху, — ответил Фродо, показывая на водопад. — Я без него не пойду. Надо за ним вернуться.

Сердце у него упало. Не слишком ли коварно он заманивает беднягу? Фродо, конечно, не боялся, что Фарамир велит убить Голлума, но догадывался, что несчастного свяжут и будут обращаться с ним как с пленником. Фродо не хотел предавать Голлума, тем более что сам Голлум имел слишком большой опыт предательства. Он никогда не поймет и не поверит, что Фродо спас ему жизнь и что другого выхода не было. Хорошо бы сохранить доверие обеих сторон, только как это сделать?

– Давай же, Смеагол, — снова позвал он. — Сокровище разгневается на тебя за непослушание. Мы пойдем вверх по реке. Давай, давай! Ты пойдешь впереди, я — сзади.

Голлум пополз вперед, вдоль самого обрыва, недоверчиво принюхиваясь. Вдруг он остановился и поднял голову, заподозрив неладное:

– Здесь кто–то есть! Не хоббит, кто–то другой!

Он повернулся назад. В его выпученных глазах вспыхнул зеленый огонь.

– Хозяин лжет! Злой хозяин! Обманул Смеагола!

Он плюнул на Фродо и протянул к нему длинные руки с бледными шевелящимися пальцами.

В этот миг за спиной у Голлума выросла черная тень — Анборн — и кинулась на него. На шею злосчастному рыболову легла сильная рука и пригнула его вниз. Голлум извернулся, мокрый и скользкий, словно угорь, и попытался вырваться, по–кошачьи царапаясь и кусаясь. Из мрака выскочило еще двое людей.

– А ну–ка, стоять! — приказал один из них. — Иначе мы утыкаем тебя стрелами, да так, что превратишься в ежа!

Голлум сразу обмяк, заскулил и захныкал. Люди ловко и бесцеремонно связали его.

– Не так туго! — суетился вокруг Фродо. — Он вам не ровня, где ему до вас! Не причиняйте ему боли, если можете! Он сразу успокоится. Смеагол! Тебе не будут делать больно. Я пойду с тобой. Ничего страшного с тобой не случится. Если только они меня самого не убьют. Верь своему хозяину и все будет хорошо!

Голлум обернулся и плюнул в него. Тут люди подняли незадачливого рыболова, накинули ему на голову мешок и понесли. Фродо побрел следом, чувствуя себя последним подлецом. Воины прошли прежним путем — кусты, вход в пещеру, вниз, вверх — и наконец все очутились в каменном зале, где уже горели два или три факела. Сэм встретил Фродо на пороге, поглядел на мешок, на воинов и спросил понимающе:

– Поймали?

– Да. То есть поймали, но без меня. Он пошел ко мне сам, потому что поверил моим словам. Я не хотел, чтобы его связывали, да еще так грубо. Надеюсь, все кончится хорошо. Только не по мне все это.

– Мне это тоже не нравится, — вздохнул Сэм. — Но там, где замешан этот мазурик, все всегда шиворот–навыворот.

Тут к ним подошел один из воинов и позвал их в нишу, к Фарамиру. Фарамир сидел на прежнем месте; светильник, прикрепленный у него над головой, вновь был зажжен. Командир указал хоббитам на табуреты.