Разлучи нас, смерть! (СИ) - "Ginger_Elle"

— И что же, вы удовольствуетесь этой жалкой ролью? Быть милой тёплой грелкой в его постели?

Джейсона этот разговор начинал раздражать. Чего Лиза добивается? Вряд ли у неё есть причины для ненависти к нему… Просто хочет унизить? Или это её обычная манера разговора? Тогда неудивительно, что о ней ходят такие неприятные слухи и что на её жизнь несколько раз покушались. Наверное, многим после подобных разговоров приходила в голову мысль её пристрелить.

— Возможно, именно эта роль мне по душе, — ответил Джейсон. — Не все так честолюбивы, как вы.

По тонким губам Лизы проскользнуло подобие улыбки.

— А вас не так просто вывести из себя, мистер Рид. Или, может быть, вы позволите называть вас Тайлер?

— Как вам будет угодно, мадам.

— Простите, я забыла о своём долге хозяйки дома. Могу я вам что-нибудь предложить? Чай, кофе, что-то ещё?

— Спасибо, не откажусь от кофе, — Джейсон кивнул головой.

Лиза встала и подошла к столу: видимо, где-то там находилась кнопка для вызова прислуги. Через несколько секунд в дверь постучали, и вошла женщина в униформе горничной как из сериала про жизнь британской аристократии: в белом фартуке и с наколкой на голове. Лиза распорядилась принести кофе для мистера Рида (не поинтересовавшись, как он его предпочитает пить) и чай для себя. Когда прислуга скрылась за дверью, Лиза снова села в кресло:

— Насчёт отсутствия в вас честолюбия, Тайлер, я не соглашусь. Достаточно вспомнить несколько фамилий: Астон, Крамер, Рипли. Как вы подбираете себе партнёров? По списку Форбс?

— Список Форбс подвёл меня с Астоном, — в тон ей ответил Джейсон. — После него я ориентируюсь на список самых богатых холостяков.

— Это там вы выискали Алекса?

— Он сам меня нашёл.

— А вы, конечно же, не стали отказываться. Но, знаете, я вас не осуждаю. Я сама вышла замуж по расчёту. Это был прекрасный шанс, которого я ждала всю жизнь, и я не стала его упускать. Как и у вас, у меня не было ничего, что бы я могла предложить в обмен, кроме приятной внешности. Возможно, сейчас этого и не заметно, но когда-то я была довольно привлекательна.

Им принесли напитки. Джейсон отпил из своей чашки. Кофе был приготовлен так, как он любил: совсем чуть-чуть сахара, чёрный перец, корица и брэнди. Ещё один явственный намёк со стороны Лизы: я знаю о тебе всё.

Джейсон поставил чашку на стоявший слева от кресла высокий столик.

— Вы за этим вызвали меня сюда из Гонконга? Побеседовать о моём прошлом?

— Отчасти, да, — признала Лиза. — В разговорах на неприятные темы человек раскрывается лучше всего. Я бы даже сказала, показывает своё истинное лицо.

— И что, вы его увидели?

— Я увидела, что Алекс был в чём-то прав… вы ему подходите. А ещё я вижу, что у вас есть характер. Вы отвечаете ударом на удар, возможно, даже тогда, когда не стоило бы этого делать, учитывая, что злить меня вовсе не в ваших интересах.

— Вы собираетесь повыгоднее продать меня Астону? — прямо спросил Джейсон.

— Нет, по крайней мере, не сейчас. В случае крайней необходимости — возможно. Вы мне даже чем-то симпатичны, и к тому же я не хотела бы ссориться с Алексом. Он рано или поздно займёт место отца.

— Если вы этому не помешаете, — вставил Джейсон.

— Он мне как сын, хотя вы вряд ли поверите моим словам. А мои… Я нарожала кучу бесполезных детей, именно детей, а не наследников. Мои сыновья не годятся для этой роли. В них чего-то не хватает: внутреннего стержня, жестокости, умения брать на себя ответственность… В Алексе всё это есть, поэтому я не буду ему мешать. Кстати, интрижка с вами пойдёт ему на пользу. На ошибках учатся.

— Вы считаете меня ошибкой? — чуть улыбнулся Джейсон.

— А вы разве нет? Вы сами прекрасно это знаете. Я права?

— Да, — кивнул Джейсон.

— И дело даже не в том, что связь с мужчиной сама по себе предосудительна. Он мог найти партнёра и получше. Вы, конечно, красивы, но не так уж и молоды. Можно найти мальчика и симпатичнее, и моложе, и с более приятным характером, и к тому же не обременённого прошлым с таким мстительным и опасным человеком, как Астон. Простите мне мою откровенность.

— Вы можете утешаться тем, что избавиться от меня не составит труда.

— Я допускаю, что в определённый момент моему мужу придётся вернуть вас Дэниелу Астону, чтобы избежать конфликта. Но допускаю также и возможность того, что мы ввяжемся в войну с ним.

— Я бы не хотел этого.

— Тогда чего вам не сиделось в своей Швейцарии? — насмешливо поинтересовалась Лиза. — Вы же прекрасно понимали, к чему могут привести ваши прыжки из одной постели в другую. Могут погибнуть люди, десятки людей. Про финансовые потери я вообще молчу. А если Астон окажется излишне настойчив, у нас не останется выбора, кроме как избавиться от него окончательно. Вы понимали всё это?

— Да, я это понимал, — Джейсон не отвёл глаз под буравящим пронзительным взглядом Лизы.

— Есть еще несколько вопросов, на которые я хотела бы получить честные ответы. Честные, — подчеркнула Лиза. — Вы понимаете?

— Да, мне знакомо это слово.

— Вы любите Алекса? — без всякого перехода спросила Лиза.

— Это что, обязательное условие?

— Я прошу честного и однозначного ответа, — жёсткие слова Лизы, её цепкий взгляд забирались в самую глубину его мыслей. Что за ужасная женщина?!.. — Итак, вы любите его?

Джейсон опустил глаза:

— Нет.

— Вы хоть что-нибудь чувствуете к нему?

— Да.

— Что именно?

— Это касается только его и меня.

— Я забочусь о нём. И если я не получу своих ответов, вы Алекса больше не увидите. Итак?

Он посмотрел на неё почти с ненавистью, но всё же сказал:

— Симпатию, привязанность… Благодарность.

— Хорошо, пока этого достаточно.

Джейсон выдохнул, думая, что на этом допрос окончен, но он ошибся: Лиза оставила худшую часть на потом.

— Вы любите Дэниела Астона?

От этого вопроса у него на секунду перехватило дыхание — Лиза его словно за горло взяла.

— Это не имеет никакого отношения к вашей семье, мадам.

Она лишь повторила вопрос. Этот голос, выражение лица, голубые, почти гипнотизирующие глаза — они словно слой за слоем снимали всю его защиту, всю ту ложь и холодность, что он поставил между собой и миром, сдирали, срезали как бритвой, обнажали скрывавшуюся внутри правду, маленький, беззащитный, плачущий и кровоточащий комочек.

Лиза, не дождавшись ответа, в третий раз произнесла:

— Вы до сих пор любите Астона?

— Да.

Джейсон бросил ей этот ответ с каким-то злым, мучительным удовлетворением, швырнул в лицо правду, которая ей не понравится. Которая ему самому нравится меньше, чем кому-либо…

— А он любит вас?

— Он так говорит.

— И, тем не менее, вы предали его?

— Я не предавал его.

— Да, вы ничего не стали сообщать нам о делах вашего бывшего любовника, но вы всё равно предали его. Вы ведь знаете, что он не отступится, если узнает, где вы. Вы понимаете, что это может привести к настоящей войне между нами?

— Да.

— Вы понимаете, что война может стоить ему всего?

— Да.

— Вы понимаете, что она может стоить ему жизни?

— Да.

Господи, когда это прекратится? Чего она хочет? Вывернуть его наизнанку? Самое странное — он не мог противостоять этому напору… Лиза говорила как будто и не с ним, а с кем-то внутри него.

Она чуть помолчала.

— Вы любите его и предаёте наихудшим возможным образом, — Лиза всего лишь подвела итог. — Почему?

Джейсон не выдержал. Его ледяная маска треснула. Он провёл руками по лицу, а потом, не поднимая глаз на Лизу, спросил:

— Вы не читали такой рассказ у Брэдбери, «Ревун»?

— Нет. К чему это?

— Это избавило бы меня от объяснений.

— И о чём же этот рассказ?

Джейсон пожал плечами.

— Он про маяк, но на самом деле про другое… про то, что иногда любовь приносит столько боли, что ты готов уничтожить то, что любишь, лишь бы оно не мучило тебя больше, — впервые за весь их разговор его голос дрогнул и выдал его чувства; он произносил эти слова с надрывом и ожесточением.