Волкодав - Мария Васильевна Семенова

Тут венн дал себе слово: останется жив – до конца дней своих не послушает человеколюбцев. Милосердцев всяких там. Вроде Матери Кендарат. Внял её наставлению, не схлестнулся насмерть с четверыми в деревне… и вот награда. Как бы теперь повела себя жрица? На какую ошибку ему указала бы? Вовсе не надо было обижать данщиков у реки, а обидел, так пожинай?… Волкодав свою оплошность видел разве в том, что на месте голов им не скрутил. Сейчас ещё Сенгар припожалует… Которого он тоже имел глупость носом потыкать, а потом отпустить…

Кто-то торопливо свёл его запястья и начал весьма умело опутывать прочной верёвкой, похожей на струнную тетиву. И за то спасибо, что сразу не накинули на горло удавку. Волкодав напряг руки, стараясь оставить себе хоть какую надежду, но возившийся с верёвкой оказался тоже не промах:

– Не балуй, ты!… – И под рёбра упёрся кончик ножа.

Эврих сидел наверху, в комнате. Он усердно писал-таки книгу обо всём увиденном в путешествии. Вот уже который день венн ожидал, чтобы ему наскучило это занятие, но арранту прилежания было не занимать. Сегодня он взялся усердно расспрашивать Рейтамиру, а та только рада была говорить. Стоя дурак дураком со связанными руками, Волкодав подумал об этих двоих, не зная, чего пожелать. Чтобы они выглянули в общую комнату? Или чтобы просидели в неведении, пока всё не закончится и разбойники не уйдут?…

Ноги они ему связать не додумались, и Волкодав всё поглядывал на вожака. Однако тот, не в пример самому венну, бдительности не терял. И ножа от горла Сумасшедшей Сигины не отводил.

– Пойду гляну наверху, – сказал один из разбойников, рослый усатый парень. Предводитель кивнул. Волкодав проводил взглядом двоих, ушедших по винтовой лесенке, и на душе потемнело. Их комната была самой первой по коридору (и оттого самой дешёвой). А с Эвриха велика ли защита?…

Между тем на нём расстегнули ремень с ножнами, и алчные руки немедленно обнажили клинок. Грабители зацокали языками, любуясь сплетениями неповторимых солнц, бегущими от кончика до рукояти. Волкодав видел, какое искушение немедленно одолело главаря. Ему смерть захотелось самому испробовать меч, отобрав его у подручного (подручным, кстати, был тот молодой стрелок, охотник на кур). Но и Сигину было боязно выпускать, притом что двое с луками держали венна на прицеле… Знать, чуял нутром, что Волкодав и со связанными руками мог натворить дел… И нацеленными стрелами навряд ли смутился бы…

– Слышь, Тигилл, – обращаясь к предводителю, сказал вдруг пожилой седоусый разбойник. – Больно непростой меч у парня. Смотри… Не нарваться бы…

Волкодав сразу спросил себя, на кого они опасались нарваться. На знатного витязя? Воскресшего Жадобу? Или на кого-то ещё?… Молодой стрелок осторожно попробовал лезвие ногтем, восхищённо воздел порезанный палец, схватился за рукоять уже двумя руками – и с силой рубанул по столешнице. Солнечный Пламень, вряд ли обрадованный таким с собой обращением, яростно сверкнул в отсветах каминных углей. Вычертил свистящую дугу, глубоко вошёл в вязкий падуб… и насмерть застрял. Стрелок начал дёргать и раскачивать его, стремясь высвободить из разрубленной столешницы. Ничего не получалось: Божья Ладонь держала крепко. Вырваться из бессовестных рук и уязвить оскорбителя меч, к сожалению, не умел. Но что мог, то мог.

Отчаянно бранясь, стрелок пытался выдернуть упрямое лезвие, остальные хохотали, глядя на его усилия. Кто-то посоветовал загнать в трещину клинья. Другой предложил сходить за пилой.

Не до веселья было одному предводителю.

– Ты! – косясь на дверь, вновь окликнул он того, что связывал Волкодава. – Давай!

Венн напряжённо ждал, что его сейчас пырнут в спину (ощутить близящийся удар и кувырком броситься через стол, ногой снося Тигиллу полчерепа – ибо всё равно нечего будет терять…), но разбойник обошёл его кругом, хищно усмехнулся – и одним движением раскроил на нём рубашку от шеи до пояса. Тогда Волкодав заметил у одного из Сонморовых людей в руках свёрнутый кнут и догадался, что именно было у них на уме. Главарь не забыл происшествия в деревушке. Он чувствовал себя униженным. И собирался причинить своему обидчику ответное унижение.

– Если заорёшь, – кривясь в усмешке, сказал он Волкодаву, – мигом старухе глотку перехвачу.

Волкодав ничего ему не ответил. Этого человека, появись только такая возможность, он собирался убить. А посему и разговаривать с ним…

Тигилл был, кажется, не рад, что сам пожелал вывести Сигину. И меч не случилось первым попробовать, и кнутом поиграть… Он безошибочно видел, что пленника держал лишь нож у женского горла. И поди передай старуху подельникам. Какое передавать! Дрогни палец – и пожалеть о том не успеешь. К скамье привязать венна? Только удовольствие портить… Волкодав прислушивался, что делалось наверху. Там всё было тихо.

Крепкий молодой парень, у которого с запястья свисал кнут, был одет в потёртую чёрную безрукавку. Ни один нарлакский мужчина не показывался на люди иначе как в безрукавке, носимой, согласно обычаю, в память о кочевом прошлом народа. Для стариков и почтенных мужей их кроили из цельных, без разреза, овчин, молодёжь в возрасте деяний носила кожаные, притом на голое тело. Наверное, затем, чтобы все могли видеть красивые мускулистые руки и широкую грудь, твёрдую, как две ясеневые доски. Кнут шевелился на полу толстой змеёй, но в глазах парня решимости не было. Он выглядел не дураком подраться, помахать кулаками и даже ножом, но спускать шкуру со связанного… тут особый дар нужен, не каждого Тёмные Боги им наделяют. В деревне Волкодав этого молодца не видал.

– Заснул, Данкел? – рявкнул предводитель. – А ну, объясни ему наконец, кто такой Сонмор! Пусть поскачет!

Парень нахмурился и с видимой неохотой начал отводить руку назад, но седоусый придержал его за плечо:

– Постой…

Он пристально вглядывался в Волкодава.

– Что тебе ещё, Морни!… – рассвирепел главарь. – Знакомца признал?…

Всё катилось не по задуманному. Он-то мыслил быстренько проскользнуть на постоялый двор – обобрать и избить не в меру наглого венна, а заодно дерзко позлить наместника Рино – и так же быстро удрать, а там ищи ветра в поле. Неожиданные препоны были совсем ни к чему.

– Посмотри на него, Тигилл, – внимательно хмурясь, проговорил Морни. – Клеймо видишь? Три зубца в круге? Помнишь ты, что это такое? Самоцветные горы!…

Теперь уже все уставились на Волкодава, и он знал, о чём они думали. В Самоцветные горы попадали не только