Полководец. Война генерала Петрова - Владимир Васильевич Карпов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
28-го Кребс передал отчаянный и последний приказ:
«Всем соединениям, сражающимся между Эльбой и Одером, всеми средствами и как можно скорее привести к успешному завершению охватывающее наступление для выручки столицы рейха».
Но никто не откликнулся. Разгромленный вермахт уже не мог никого и ничего выручать.
Около полуночи 29 апреля Йодль получил последнюю радиограмму Гитлера:
«Немедленно доложите мне:
1. Где головные части Венка?
2. Когда они будут продолжать наступление?
3. Где 9-я армия?
4. Куда прорывается 9-я армия?
5. Где головные части Хольсте?»
На это последовал в 1 час ночи 30-го столь же краткий и выразительный ответ:
«1. Головные части Венка замечены южнее озера Швилов.
2. 12-я армия не может продолжать оттуда наступление на Берлин.
3. Главные силы 9-й армии окружены.
4. Корпус Хольсте принужден обороняться».
Умелыми совместными действиями войска 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов в конце концов ликвидировали окруженные группировки гитлеровцев юго-восточнее Берлина. В честь этого был издан приказ Верховного Главнокомандующего, в котором в ряду имен славных военачальников — Жукова, Конева, Малинина упоминался и генерал Петров, а в приказе было сказано следующее:
«Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов завершили ликвидацию группы немецких войск, окруженной юго-восточнее Берлина.
За время боев с 24 апреля по 2 мая в этом районе наши войска захватили в плен более 120 тысяч немецких солдат и офицеров…»
И еще один приказ Верховного Главнокомандующего, еще один салют в этот же день, 2 мая, отмечали нашу победу. Для того чтобы разделить эти два победных салюта, первый из них, о котором сказано выше, было приказано дать в 21 час из 224 орудий, а второй — в 23 часа 30 минут, на этот раз из 324 орудий. В истории Великой Отечественной войны это, пожалуй, был первый приказ о салюте из такого большого количества орудий. Надо сказать, и победа того просто сама просила. Разговор шел уже не о чем-нибудь, а о взятии Берлина! В приказе Верховного, адресованном на этот раз Красной Армии и Военно-Морскому Флоту, говорилось:
«Войска 1-го Белорусского фронта под командованием Маршала Советского Союза Жукова, при содействии войск 1-го Украинского фронта под командованием Маршала Советского Союза Конева, после упорных уличных боев завершили разгром берлинской группы немецких войск и сегодня, 2 мая, полностью овладели столицей Германии городом Берлин — центром немецкого империализма и очагом немецкой агрессии.
Берлинский гарнизон, оборонявший город, во главе с начальником обороны Берлина генералом от артиллерии Вейдлингом и его штабом сегодня, в 15 часов, прекратил сопротивление, сложил оружие и сдался в плен.
2 мая к 21 часу нашими войсками взято в плен в городе Берлине более 70 тысяч немецких солдат и офицеров…»
Гитлеровская армия, претендовавшая на власть над всем миром, дошла до последних степеней деградации. Это состояние можно отчетливо разглядеть в той картине, которую увидел личный шофер фюрера эсэсовец Эрих Кемпка, выйдя из бункера, где он находился последнее время вместе с ближайшим окружением фюрера:
«…Глазам нашим представилась потрясающая картина. Смертельно усталые солдаты, раненые, о которых никто не заботился, и беженцы лежали у стен, на ступеньках лестниц, на платформах. Большинство этих людей уже потеряли всякую надежду на бегство и были безучастны ко всему происходящему».
Вот как оно все обернулось. Обратите внимание — вместе лежат и солдаты и беженцы, то есть те, кто когда-то стройными, четкими рядами шли, сверкая алчными глазами, на Восток, и те, кто, вытягивая вверх руку в фашистском приветствии, неистово раздирали рты в крике «хайль!». Теперь они вместе лежат под заборами, под стенами. Когда-то они мечтали о восточных землях, о большой добыче, а теперь они «потеряли всякую надежду на бегство».
Уже и бежать некуда! Полный крах всех планов, всех намерений, всех иллюзий, всех претензий, вообще всего. И произошло это, конечно, не само собой. К этому состоянию гитлеровцев привели силой оружия и прежде всего силой нашего, советского оружия.
ПРАЖСКАЯ ОПЕРАЦИЯ
Перед тем как покончить жизнь самоубийством, Гитлер, причинивший так много бед и страданий своему народу, пытался все-таки еще спасти фашистскую Германию и в своем политическом завещании передал власть новому правительству Германии во главе с гросс-адмиралом Деницем. Этим Гитлер как бы хотел выдвинуть новую власть, которая была бы и наследницей его, гитлеровских, идей, и в то же время, будучи новой, претендовала на какое-то снисхождение победителей к себе.
В распоряжении правительства Деница все еще находились довольно крупные группировки, продолжавшие сражаться: в Прибалтике группа армий «Курляндия», западнее Берлина остатки 12-й армии Венка и в Чехословакии — самая большая группа армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Шернера.
В этой группе было до 50 дивизий, много специальных частей и новых формирований, созданных из остатков разгромленных дивизий. В Западной Чехословакии союзникам противостояла 7-я немецкая армия в составе пяти дивизий, эта армия тоже теперь подчинялась Шернеру. В Австрии продолжали оказывать сопротивление войска группы «Австрия», а в Югославии против советских частей и частей югославской Народно-освободительной армии билась группа армий «Ф».
В некоторых книгах, особенно на Западе, Пражская операция 1-го Украинского фронта называется броском на Прагу. Да, это был бросок на Прагу, но не марш, не просто движение военных колонн, это была крупная и очень трудная боевая операция.
Новый глава рейха Дениц в своем выступлении 1 мая по радио заявил:
«Фюрер назначил меня своим преемником. В тяжелый для судьбы Германии час, с сознанием лежащей на мне ответственности, я принимаю на себя обязанности главы правительства. Моей первейшей задачей является спасение немцев от уничтожения наступающими большевиками. Только во имя этой цели продолжаются военные действия».
Правительство Деница прилагало все усилия для того, чтобы как можно больше гитлеровских войск ушло на Запад и сдалось в плен союзникам. И Шернер получил от Деница распоряжение: быстро совершить отвод своих армий за Эльбу, в зону действия англо-американских войск. Однако Шернер не был согласен с Деницем — и не потому, что не хотел сдаваться в плен союзникам, нет, он как опытный военный чувствовал: стоит ему сняться с хорошо оборудованных и укрепленных позиций, как его армии будут смяты и разгромлены советскими частями. Шернер говорил, что он может еще долго продержаться на занятых
