Танец отражений. Память - Лоис Буджолд

На следующий день Майлз с великой неохотой уселся за комм и связался с управлением Императорского госпиталя по обслуживанию ветеранов. Он договорился о предварительной консультации в связи с припадками. В его ситуации госпиталь — лучше всего. Не потому, что у врачей там больше опыта в области криооживления — опыта у них столько же, сколько и у остальных. Зато у них есть доступ к медицинскому досье Майлза. А одни только записи дендарийского врача избавят всех от длительного хождения вокруг да около. Рано или поздно Айвен вспомнит о своей угрозе и оттащит Майлза к врачу за шиворот. Или еще того хуже, донесет Грегору.

Выполнив задачу, Майлз вздохнул, отодвинулся от комм-пульта и встал, чтобы отправится в бесцельное путешествие по коридорам и комнатам особняка Форкосиганов. Не то чтобы он скучал без Айвена, просто… Ну, просто ему недоставало общества. Пусть даже общества Айвена.

Особняк Форкосиганов не предназначен для тишины и спокойствия. Скорее — для гастролей шумного цирка. Состав труппы: оруженосцы, слуги, горничные, грумы, садовники, суетливые курьеры, томные придворные, гости-форы в окружении свиты, дети… Администрация цирка — графы Форкосиганы — центр хаоса, ось, вокруг которой крутится это огромное неповоротливое колесо. Граф и графиня Форкосиган. Пик светской жизни, должно быть, пришелся на времена прапрадеда, как раз перед концом Периода Изоляции. Майлз остановился у окна, выходящего на полукруглую аллею, и представил себе кареты, лошадей, офицеров и дам, которые выходят из экипажей, шурша одеяниями и сверкая шпагами.

Похоже на Дендарийский флот — во всяком случае, в смысле шумного цирка. Только там в роли администрации — адмирал. Интересно, переживет ли Дендарийский флот своего создателя на столько же лет, на сколько особняк Форкосиганов пережил первого графа. Одиннадцать поколений… Да… Будет ли его флот так же часто разрушаться и вновь воссоздаваться? Странно, что ему удалось создать что-то настолько органичное и живое. То, что сможет существовать без него, Майлза, без того, чтобы он его толкал и пихал. Как ребенок, который живет без всякого давления со стороны родителей.

Куин, безусловно, достойный преемник. Довольно. Хватит притворяться перед самим собой, что он еще вернется к дендарийцам. Хватит. Надо присвоить Куин звание адмирала — и точка. Или теперь назначение — задача Гароша? Иллиану еще можно доверить Куин, Иллиан с ней справится. А Гарош? Достаточно ли у него воображения? И терпения? Майлз неуверенно вздохнул и пошел блуждать дальше.

Паломничество привело его в анфиладу комнат на втором этаже. Отсюда был лучше всего виден сад. Здесь прожил последние годы жизни его знаменитый дед. После смерти старого графа родители не захотели сюда переехать — предпочли остаться в своих апартаментах этажом ниже. Они переделали комнаты старика во что-то вроде апартаментов для высокопоставленных гостей: спальня, ванная комната, гостиная, кабинет. Даже у Айвена, большого ценителя комфорта, не хватило наглости во время своего пребывания потребовать эти элегантные помещения. Айвен скромно поселился в маленькой спальне возле комнаты Майлза. Видимо — чтобы глаз не спускать со своего чокнутого кузена.

И тут, в тишине дедовских покоев, Майлза осенило.

— Похищаете? — промурлыкал на следующее утро генерал Гарош, глядя на Майлза поверх иллиановского комм-пульта.

Майлз холодно улыбнулся:

— Едва ли, сэр. Я приглашаю Иллиана от имени своего отца воспользоваться на период выздоровления гостеприимством резиденции Форкосиганов. Не сомневаюсь, что отец не стал бы возражать.

— Команда адмирала Авакли еще не окончательно отмела версию с диверсий, хотя сам я все больше и больше склоняюсь к естественным причинам. Но учитывая, что ясности пока нет: вы уверены, что особняк Форкосиганов достаточно надежен? По сравнению со штаб-квартирой Имперской безопасности?

— Если чип Иллиана повредили сознательно, это вполне могло случиться и в штаб-квартире. В конце концов, именно здесь Иллиан главным образом и находился. И, э-э-э… если особняк Форкосиганов не охраняется Службой безопасности, то это, безусловно, будет новостью для бывшего лорда-регента. Я бы даже сказал — грандиозным скандалом.

— Туше, милорд Аудитор, — оскалился в улыбке Гарош. Он посмотрел на Рубана, сидевшего рядом с Майлзом. — И как вы отнесетесь к этому предложению с медицинской точки зрения? Хорошее оно или плохое?

— М-м-м… Скорее хорошее, чем плохое, по-моему, — ответил пухлый невропатолог. — Физически Иллиан способен вернуться к нормальной жизни. Я не имею в виду работу, естественно. И если между ним и нашей конторой будет некоторое расстояние, это поможет избежать лишних дискуссий по данному вопросу.

Гарош выгнул брови. Похоже, такая мысль ему в голову не приходила.

Доктор Рубан добавил:

— Пусть идет в отпуск по болезни, отдохнет, расслабится, почитает книжки или еще чем-нибудь займется, что сможет его отвлечь от дальнейших проблем. Я вполне могу проводить ежедневное обследование и там.

— Дальнейших проблем? — Майлз не оставил без внимания этот оборот речи. — А какие у него проблемы сейчас? Как он?

— Ну, физически он здоров. Но откровенно говоря, у него проблемы с памятью. Вся мозговая деятельность, связанная с кратковременной памятью — а в повседневной жизни в основном требуется именно это, — у него гораздо ниже нормы. Конечно, его прежняя норма была потрясающей. Сейчас трудно сказать, останется ли это навсегда, или же мозг постепенно обучится вновь. Или потребуется медицинское вмешательство. И — в какой форме будет это вмешательство. Мое предписание — две недели отдыха и разнообразной неутомительной деятельности. Потом посмотрим.

Таким образом Рубан выигрывал время для того, чтобы найти решение.

— По мне, так это очень даже разумно, — высказался Майлз.

Гарош согласно кивнул:

— Теперь вы за него головой отвечаете, лорд Форкосиган.

Переговорив с Авакли, Майлз пошел в клинику, чтобы лично пригласить Иллиана. И тут обнаружил неожиданного союзника в лице леди Элис, заглянувшей навестить Иллиана. Одета она была, как всегда, безупречно — сегодня во что-то темно-красное и очень женственное, то есть дорогое.

— Но это же великолепно! — воскликнула она, когда Иллиан начал нерешительно возражать. — Очень правильное решение, Майлз. Корделия согласилась бы.

— Вы думаете? — спросил Иллиан.

— Безусловно.

— И в апартаментах есть окна, — с надеждой добавил Майлз. — Много-много окон. Это то, чего мне больше всего не хватало, когда я тут валялся.