Одинокий орк - Галина Романова

— Под стол, дура! — гаркнул орк, вскакивая.

Мигом позже к нему присоединился Тан, одной рукой пихнув туда же совершенно оцепеневшего Льора.

— Вз-зя-а-а-ать! — заорал лорд. — Взя… хр-р-р…

Крик его захлебнулся, когда кулак Брехта врезался ему в челюсть. Другой рукой подхватив блюдо с остатками курицы — доля спутников, которые не успели ее съесть, — Брехт запустил его в рожу человека. Тан с лязгом обнажил меч, перебросив его орку, не успевавшему дотянуться до копья и талгата, и остался с боевым ножом. Каспар замешкался, вытаскивая оружие — он не привык вступать в трактирные драки, — и на него набросились сразу двое, сочтя колеблющегося магри легкой добычей. Один обхватил его сзади поперек туловища, но в следующий миг Каспар резко выгнулся, врезав обидчику затылком в челюсть, а другого ударив ногами в живот и грудь. Все трое рухнули на пол, но магри вскочил первым и двумя точными ударами «успокоил» противников.

Тем временем остальные телохранители набросились на орка и эльфа. Привыкший работать копьем, Брехт потратил какое-то время, чтобы приноровиться к новому оружию, из-за чего они с Таном оказались спина к спине. Поколебавшись, орк перехватил слишком короткий и легкий для него меч фьордера в левую руку, а правую сложил в кулак и по-простому врезал какому-то рыцарю, неосторожно подобравшемуся слишком близко. Тот упал, расчистив пространство, и, пользуясь тем, что со спины его надежно защищает Тан — эльф двигался слишком быстро, чтобы его, даже вооруженного одним боевым ножом, можно было легко достать, — Брехт пинком перевернул стол, сбив им с ног еще нескольких типов, которые решили присоединиться к драке.

— Ко мне, быстро!

Прятавшиеся под столом Льор и Видящая бросились под защиту двух самых надежных спин в мире, но эльф слегка замешкался, пропуская волшебницу вперед, и в него вцепились чьи-то руки.

— Мой лорд, я поймал! — гаркнул один из телохранителей. — Ай, кусается! — вскрикнул он, когда Льор, извернувшись, от всей души впился зубами ему в руку. Не ожидавший такого, человек разжал пальцы, и юноша кубарем подкатился под ноги Брехта, одновременно выхватывая свои парные ножи и явно не собираясь сдаваться без боя.

— Взять его! — захрипел очнувшийся лорд. — Ловите мальчишку! Он пр-ринадлежит мне! Двадцатку тому, кто его поймает!

Если еще несколько секунд назад завсегдатаи трактира думали только о том, как бы убраться отсюда подобру-поздорову, то сейчас их поведение резко переменилось. Двадцать золотых, а даже и серебряных — какая разница! — подков на дороге не валяются. Кроме того, против людей были нелюди, а это всегда сплачивает. И все, кто не успел убраться, объединились, наступая на четверку. Каспар успел занять место в круговой обороне.

Брехт протянул руку, и копье само, как живое, прыгнуло ему в ладонь. Вернув меч Тану, он крутанул копье, отбив пару нацеленных на него ударов и резанув поперек живота какого-то типа.

— Ай-ай! — завизжала из-под его локтя Видящая. — Кровь! Кровь!

— Прорываемся к выходу, — скомандовал Брехт, которому в этот миг больше всего хотелось придушить девчонку или лучше — швырнуть ее толпе. Ибо люди буквально озверели от одного этого крика.

За его спиной звонко и зло лязгнули меч и боевой нож, вступая в дело. Именно Тан оказался лицом к двери и воспринял приказ как руководство к действию, двумя руками расчищая путь. Но проблема была в том, что, распаленные жаждой денег и увидевшие первую пролитую кровь, люди рассвирепели и полезли на трех нелюдей, хватая все, что попадало под руки. Табуретки, мечи, ножи, вертела — все пошло в дело. Драться пришлось всерьез. Льор, выставив боевые ножи, сунулся было под локоть Брехту, но его затолкали назад:

— Сидеть!

— Мальчишку! — орал где-то на заднем плане лорд, плюясь выбитыми зубами. — Тридцать золотых! Сорок! Пять…

Подхватив стул, Брехт запустил его на голос, и лорд заткнулся, в третий раз в жизни получив по голове.

Раскидать завсегдатаев, даже распаленных жаждой легких денег, оказалось проще простого: достаточно было нескольких трупов и ранений, чтобы уцелевшие бросились врассыпную. Но телохранители валявшегося в углу лорда были профессионалами. Кроме того, им некуда было отступать. И они как-то сумели задержать нелюдей до того мига, когда снаружи послышался шум и в распахнувшиеся двустворчатые двери, пригибаясь, ворвался конник:

— Стр-ража!

Тан, который был ближе всех к дверям и за спиной которого прятались Видящая и Льор, еле успел отпрянуть в сторону, чтобы не попасть под копыта. Брехту хватило доли секунды, чтобы принять решение.

— Бегите! — воскликнул он, бросая копье, чтобы тут же подхватить стол и вскинуть его над головой.

— А ты?

Но стол уже летел во всадника, который не успел даже вскинуть руку и рухнул с коня, потеряв сознание от удара. Лошадь нервно запрыгала, проскочив вперед, вслед за первым стражником уже спешили другие.

Схватив Льора за руку, Тан, пригибаясь, бросился к выходу. Каспар и волшебница отпрянули в другую сторону. Магри закрыл женщину собой, «сливая» по своему мечу меч атаковавшего его человека, и, как следует ткнув лошадь кулаком в шею, кинулся бежать. Сзади лошадь закатила глаза и свалилась на пол вместе с человеком.

— Стоять! — закричал командир всадников, гарцуя посреди опрокинутых столов. — Именем закона! За…

Больше он ничего сказать не успел. Поднырнувший под брюхо его коня, Брехт резко выпрямился, принимая на плечи тяжесть животного. Лошадь испуганно заржала, когда ее копыта оторвались от пола, задергалась, чтобы в следующий миг вместе с наездником вылететь в широкое окно.

От входной двери донесся отчаянный визг Льора. Брехт узнал бы этот голос из сотни и, не раздумывая, ринулся вперед, плечами и локтями расшвыривая людей и лошадей. Ему удалось кого-то опрокинуть, кого-то оттолкнуть, кого-то просто и без затей насадить на копье, и он уже добрался до двери, когда сзади ему на затылок опустилось что-то тяжелое.

Король Кейтор допоздна засиделся за документами. Не то чтобы это было в порядке вещей — чаще он успевал просмотреть все бумаги еще до обеда, но сегодня навалились срочные дела, и до кабинета его величество добрался только после ужина. Секретарь, маявшийся тут с утра, был милостиво отпущен домой, и король в одиночестве склонился над кипой документов, которые надо было просмотреть и вынести резолюции. Это была бумажная работа, Кейтор ее не любил, но переложить на чужие плечи не мог — такова традиция, что ни одна важная бумага не может пройти мимо короля. Правда, через его руки проходит и масса ненужной писанины, но пока не прочтешь, не поймешь, что важно, а что нет!