Рука в перчатке - Рекс Тодхантер Стаут

и отвел Купера на кухню, где и оставил скрючившегося на стуле страдальца ждать, пока миссис Пауэлл сварит кофе. Тем временем другой полицейский, которого послал лейтенант Сторрс, пришел на кухню за миссис Пауэлл, чтобы препроводить ее в библиотеку. Когда спустя какое-то время первый полицейский вернулся на кухню, там никого не оказалось. Вот и все. Купер исчез. Никто не видел, куда он пошел. Все припаркованные снаружи машины были на месте. Патрульный, выставленный на подъездной дорожке, ничего не заметил. В результате допрос перевели в режим ожидания, так как все людские резервы были брошены на поиски беглеца.

Хиксу все это категорически не понравилось. Во-первых, он собирался при первой возможности поговорить с Джорджем Купером. Ведь он, Хикс, проследовал за миссис Купер от ресторана до Катоны именно потому, что ее голос был удивительно похож на голос миссис Данди. Шестое чувство подсказывало Хиксу, что здесь не все чисто. Чувство это переросло в уверенность, когда он узнал от мистера Данди о существовании фонограммы, свидетельствовавшей о предательстве его жены. Однако к тому времени, как Хикс это выяснил, Марту Купер убили, и у Хикса возникло новое, еще более ужасное подозрение, интуитивное или нет. А теперь события приняли вот такой неожиданный оборот. Означает ли побег Купера, что он сам убил жену с целью избавиться от нее? Похоже, да. Что категорически не устраивало Хикса.

Он обвел взглядом лица присутствующих. Мужчины ели, как и он, с аппетитом, а вот Хизер, несмотря на уговоры миссис Пауэлл, с трудом осилила лишь половинку тоста. Хикс неодобрительно посмотрел на девушку. Он не понимал, что она здесь делает, а ему категорически не нравились ситуации, когда он чего-то не понимал. Если ей кусок в горло не лезет, какого черта она забыла в этой унылой компании?! Почему не поднимется к себе в комнату, не ляжет в постель, или не начнет мерить шагами комнату, или не поплачет, или не сядет у окна, уставившись в темноту?

Р. И. Данди, уминавший яблочный пирог, сообщил, что останется здесь на ночь. Естественно, он мог уехать, когда пожелает, поскольку побег Купера стал своеобразным признанием вины. Тем не менее Данди решил остаться. Более того, он потребовал, чтобы Брагер и Росс, когда допьют кофе, отправились с ним в лабораторию.

Росс, поставив чашку, твердо сказал «нет». Он останется в доме. Данди-старший заявил, что сын нужен ему в лаборатории. Росс упрямо ответил, что ему, конечно, очень жаль, но он не может уйти.

– Почему нет? – спросил Данди-старший.

Молодой человек в упор посмотрел на отца:

– Боже мой! Как можно быть настолько бесчувственным?! Разве я могу оставить мисс Глэдд в таком состоянии?

– Вздор! – сварливо произнес Данди-старший. – Чем ты ей поможешь? Здесь миссис Пауэлл, кругом полно полицейских и на худой конец с ней останется Хикс. Я отнюдь не бесчувственный. Мисс Глэдд, что мы можем для вас сделать?

– Ничего, – ответила Хизер.

– Так я и думал, – нахмурился Данди-старший. – Я хочу принести свои соболезнования. Глубочайшие соболезнования. Мне очень жаль, что все это произошло в моем доме. Надеюсь, нет нужды повторять, что мне очень жаль. Я плохо умею выражать свои чувства и не знаю громких слов, но, если я могу быть вам полезен, только скажите. Думаю, вы хотели бы взять один-два выходных дня.

Росс возмущенно засопел.

– Когда следующий поезд до Нью-Йорка? – спросил Хикс.

Взгляды присутствующих тут же обратились на него.

– Вы что, уезжаете? – удивился Данди-старший.

Хикс ответил утвердительно. Брагер сообщил, что поезд отходит в девять двадцать. Хизер внезапно вскочила с места:

– Я отвезу вас на станцию.

– Он прекрасно доедет на такси, – сказал Росс. – Еще полно времени.

– Нет, я отвезу его, – стояла на своем Хизер.

«Ага, вот оно как, – подумал Хикс. – Так вот почему она весь вечер торчит здесь. Хочет посоветоваться с адвокатом». Он отодвинул стул и встал с места.

Росс с Брагером принялись дружно отговаривать Хизер садиться за руль, ведь ей лучше срочно лечь в постель. Данди-старший, выразив желание перекинуться парой слов с Хиксом, провел его через кухню, где миссис Пауэлл мыла посуду, прямо во двор и, вглядевшись в темноту, требовательно спросил:

– Ну?

– Что ж, – ответил Хикс. – Я сказал, что если им интересно, чем я здесь занимаюсь, то лучше спросить у вас.

Данди едва слышно чертыхнулся.

– Итак, этот человек убил жену и сбежал. Они его поймают, и на этом все закончится. Похоже, я свалял дурака, наболтав вам лишнего. А теперь вы перекладываете ответственность на меня. Ну да ладно, я не жалуюсь. Но хочу разобраться с этим делом по-своему. Если не найду пластинку, то продолжу прослушку кабинета Вейла. Только ни слова моей жене. Она непременно доложит Вейлу. Короче говоря, я оцениваю ваше молчание в тысячу долларов. Наличными. Деньги отдам завтра. Приходите ко мне в контору…

– Нет, – твердо сказал Хикс. – У меня уже есть взятые ранее обязательства.

– Вздор! Я всего лишь прошу вас подождать…

– Забудьте! – отрезал Хикс. – Торг здесь неуместен. Что конкретно мне говорить вашей жене и когда именно, будет решаться тайным голосованием одним голосом. И вы отнюдь не сваляли дурака. Если бы я признался полиции в цели своего визита сюда, то поставил бы вас в неловкое положение. Кстати, что вы сказали им о вашей жене?

– Кому?

– Полицейским и окружному прокурору.

– Ничего. С какой стати? Послушайте, если вы подождете…

– Нет. Проехали. Значит, это сделал кто-то другой. Прокурор спросил меня, знаю ли я миссис Данди и видел ли я ее сегодня. Я ответил, что не видел, но они не поверили. Откуда им вообще известно о существовании миссис Данди?

– Понятия не имею. – Данди не скрывал удивления. – Значит, они спросили, видели ли вы ее сегодня?

– Вот именно. Так вы вообще о ней не упоминали?

– Конечно нет. И я не верю…

Данди не закончил фразу, так как дверь кухни внезапно открылась. В прямоугольнике яркого света возникла Хизер Глэдд. Закрыв за собой дверь, она позвала:

– Мистер Хикс!

– Мы разговариваем, – резко оборвал девушку Данди.

– Нет. Мы уже закончили, – возразил Хикс. – А иначе я опоздаю на поезд.

– Успеем, – сказала Хизер. – Сейчас начало десятого. Но до станции всего три мили.

– Так вы меня подвезете?

– Да.

Хикс поспешно вернулся в дом. Шляпу он нашел там, где оставил, – в стенном шкафу в прихожей. В гостиной с журналом в руках сидел в одиночестве мужчина в летнем костюме и поношенной панаме, очевидно приклеенной к голове ее обладателя.

– Я возвращаюсь в Нью-Йорк, – сообщил Хикс.

– Ага. – Мужчина с мрачным интересом уставился на Хикса. – Вы тот самый