Блог «Серп и молот» 2023 - Петр Григорьевич Балаев

но получилась только абракадабра, их не получилось переработать, там проще было всё заново написать. Зато уже к концу 80-х можно было печатать что угодно. Гласность. Чтение доставляет много веселых минут, такое, например:

«Руководствуясь указаниями В. И. Ленина и твердо держа курс на индустриализацию страны и коллективизацию сельского хозяйства, Коммунистическая партия и советский народ в кратчайший срок добились всемирно-исторической победы.»

Я так и представляю картину, как Сталин гонял своего секретаря Поскребышева в Мавзолей получать указания от Ленина.

Зато Матвей Васильевич довольно подробно описывает проводимую в январе 41-го оперативную игру на картах. И уже по этому описанию можно делать вывод, почему его книга не могла быть опубликована при Брежневе, когда в основу историографии войны были положены «Воспоминания и размышления».

У Захарова всё не так, как у Жукова. И не так, как у Гареева. Генерал Дмитрий Павлов у Захарова сначала командовал Северо-Западным фронтом «восточных», т. е., за наших играл. А Жуков — Северо-Восточным фронтом «западных».

По итогам игры руководитель учений, С. К. Тимошенко, провел разбор «полетов». Жукову, игравшему за немцев, было указано на ошибочность оставления Сувалкского выступа, он упустил возможность нанесения удара с него на Барановичи, угрожающего окружением войск Северо-Западного фронта «восточных», также подверглось критике его решение контратаковать перед укрепленными районами.

А Павлов, наоборот, удостоился похвалы за решение наносить главный удар левым крылом фронта, обходя фронтальную оборону «западных».

Для полноты картины, условиями игры предусматривалось, что наши первыми бросаются в наступление против условных немцев. И тут же в мемуарах маршала Захарова пассаж:

«Обстановка, созданная для игр, изобиловала драматическими эпизодами для восточной стороны; она во многом была похожей на события, которые развернулись на наших границах в июне 1941 года после вероломного нападения немецко-фашистских войск на Советский Союз.»

Пассаж очень сильно похож на уставы, которыми запрещалось копать окопы, в «Солдатском долге» Рокоссовского. Никак не мог сам Захаров такое написать.

После первой игры была вторая. Там Павлов играл уже за условных немцев, командуя Юго-восточным фронтом, Южным «немецким» фронтом командовал генерал Кузнецов. Жукову во второй игре достался Юго-Западный фронт «наших», от Бреста до Черного моря. Условиями второй игры была поставлена задача «восточным» сдержать наступление противника и потом контратаковать, преодолевая укрепленное предполье. Жуков с задачей справился:

«Командующий Юго-Западным фронтом генерал Г. К. Жуков, получив к исходу 8 августа вводную от руководства проводимой игрой, должен был при оценке обстановки учитывать, что противник при примерном равенстве сил продолжал наступать на юге в направлении Проскурова и тем самым создавал угрозу глубокому тылу войск фронта.

Исходя из этого, он решил ликвидировать эту опасность, а также сорвать угрозу наступления противника на люблинско-львовском направлении и одновременно создать мощную группировку для того, чтобы нанести удар на главном направлении. Этот удар давал возможность расколоть общий фронт коалиции врага, изолировать силы основного противника от армии сателлитов, то есть „юго-западных“ и „южных“.»

Еще раз процитирую:

«Игра изобиловала драматическими моментами для восточной стороны. Они оказались во многом схожими с теми, которые возникли после 22 июня 1941 года, когда на Советский Союз напала фашистская Германия…»

Цитата слегка отличается от выше приведенной про «драматические моменты»? Так это я уже не из Захарова ее взял, а из Жуковских «Воспоминаний и размышлений». И теперь попробуйте меня обвинить в том, что я выдумал насчет причесывания мемуаров Захарова.

Говорите, что мемуары можно использовать, как исторические источники? Как видите можно. Но только мемуары советских военачальников — в качестве источников о том, как история переписывалась в угоду изменившейся «линии партии», приобретая альтернативный вид при каждом переписывании…

* * *

Как вы видите, если верить Захарову, то будущего маршала Победы Сталин начальником Генерального штаба назначил совсем не за выдающиеся достижения в карточных играх, на которых Жуков переиграл всех подряд. Павлов играл в карты не хуже. И опыта у Павлова было не меньше, хотя Жуков успел к тому времени победить японцев. Но сам Сталин на совещании по итогам финской войны сказал, что конфликт на Халхин-Голе был мелочью, всего лишь армейский корпус там действовал, а с финнами война была по-настоящему. Так Жукова на войне с финнами не было, а Дмитрий Григорьевич там был инспектором по применению бронетанковых войск, да и во время конфликта с японцами приглядывал за Жуковым в качестве советника.

И про снятия с Генштаба Шапошникова и Мерецкова у Матвея Васильевича написано:

«Объяснения, что перемещение с поста начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова произошло якобы из-за того, что он стал „часто прибаливать“, а К. А. Мерецкова — якобы потому, что его доклад на декабрьском расширенном совещании Главного военного совета в 1940 году не понравился С. К. Тимошенко, а разбор январской оперативной игры в 1941 году — И. В. Сталину, конечно, нельзя принять всерьез.»

А что всерьез можно принимать? Такое:

«Можно предположить, что частая смена начальников Генерального штаба в тот период (в течение шести месяцев на этот ответственный пост был назначен третий начальник кроется именно в той позиции, которую они вынуждены были отстаивать при решении коренного вопроса плана обороны страны.»?

Перед тем, как мы начнем разбираться, что же там за такая позиция была у каждого нового начальника Генштаба, что она не нравилась руководству, а начальники Генштаба, величайшие стратеги, ее упорно отстаивали, пока их не снимали с должности, поинтересуемся годами жизни С. К. Тимошенко, да и Климента Ефремовича Ворошилова. Оказывается, оба они на момент написания Захаровым мемуаров были вполне еще живы. Оба бывшие наркомы обороны, а Ворошилов еще и Председатель Комитета Обороны при СНК. Какие проблемы были у маршала Захарова, первого заместителя министра обороны и начальника Генштаба попросить адьютанта соединить по телефону с маршалом Тимошенко и задать ему вопрос:

— Семен Константинович, маршал Захаров беспокоит. Я тут сижу мемуары кропаю, да что-то запамятовал, из-за чего Шапошникова и Мерецкова с Генштаба ты пнул, или не ты, а Сталин? Не напомнишь мне?

Уж нарком обороны Тимошенко точно знал причину, по которой его начальники Генштаба менялись, согласитесь. И гадать не нужно было. Но у Захарова нет даже намека на уточнение вопроса у того, кто реально владел информацией. Он предполагал!

Хотя, чего там предполагать. Насчет разговора с Тимошенко я имею ввиду. Захаров знал, что ему Семен Константинович, человек прямой, как лом, ответит:

— Ты, Матвей, со своим дружком Родиошей Малиновским, облизав хрущевскую задницу, сразу переключились на брежневскую и выдумываете