Вся Агата Кристи в трех томах. Том 3 - Агата Кристи

указания. Шанс на частичное выздоровление был: свежий воздух, горячие ванны, полный покой. Трудность состояла в том, что, считая умирающим, его так пичкали наркотиками, что теперь ему нелегко было от них отказаться.

Через пару дней мы все же водворили Монти с Шебани на Пауэлл-сквер, где им было вполне удобно. Правда, Шебани наделал много шуму, забежав в соседнюю табачную лавку, схватив там упаковку сигарет — штук пятьдесят — и выбежав со словами: «Для моего хозяина». Кенийскую систему кредита в Бейсуотере не поняли.

По окончании лондонского курса лечения Монти с Шебани переехали в Эшфилд, и была сделана попытка разыграть пьесу под названием «Сын, мирно оканчивающий свои дни под крылом нежно любимой матери». Маму это чуть не доконало. Монти вел африканский образ жизни. Система питания состояла в том, что он требовал кормления тогда, когда ему хотелось есть, даже в четыре часа утра. Это было его любимое время. Он звонил, вызывал слуг и велел нести котлеты и бифштексы.

— Не понимаю, мама, что ты имеешь в виду, говоря: «Нужно думать о слугах». Ты платишь им за то, чтобы они готовили, если не ошибаюсь.

— Да, но не среди ночи!

— Это было всего за час до рассвета. Я привык вставать в это время. Хорошее время, чтобы начать новый день.

Что касается Шебани, то он прекрасно все улаживал, пожилые служанки в нем души не чаяли. Они читали ему Библию, и он слушал с огромным интересом. Он рассказывал им истории из кенийской или угандийской, уж не помню, жизни и повествовал об охотничьих доблестях своего хозяина: тот, оказалось, охотился на слонов.

Шебани деликатно наставлял Монти в его взаимоотношениях с матерью:

— Она ваша мать, бвана. Вы должны говорить с ней почтительно.

Через год Шебани пришлось вернуться в Африку к жене и детям, и все стало гораздо сложнее. Слуги-мужчины не приживались: то из-за Монти, то из-за мамы. Мы с Мэдж приезжали по очереди улаживать конфликты.

Здоровье Монти улучшилось, вследствие чего он становился все менее управляемым.

Ему было скучно, и для развлечения он стрелял из револьвера в окно. Лавочники и мамины гости жаловались. Монти не испытывал никакого раскаяния. «Какая-то глупая старая дева, вихляясь, шла по дороге. Я не мог удержаться и выстрелил сначала справа, потом слева от нее. Видели бы вы, как она дала деру!»

Однажды он обстрелял даже Мэдж, шедшую по дороге. Та пришла в ужас.

— Не понимаю почему, — удивлялся Монти. — Я бы ее никогда не задел. Неужели она думает, что я не умею метко стрелять?

Наконец, по чьей-то жалобе, к нам явилась полиция. Монти показал разрешение на ношение оружия и весьма убедительно поведал о своей жизни в Африке и о том, что ему необходимо тренироваться, чтобы не утратить меткость. Какой-то глупой женщине показалось, что он стрелял в нее. А на самом деле он увидел кролика. Только Монти мог выпутаться из подобной неприятности. Полиция сочла его объяснения основательными для человека, ведущего образ жизни, подобный тому, какой вел капитан Миллер.

— Дело в том, детка, что мне невмоготу больше жить здесь взаперти. Чувствую себя ручным попугаем в клетке. Если бы у меня был маленький домик в Дартмуре — это было бы как раз то, что мне нужно. Воздух и простор — место, где можно свободно дышать.

— Тебе этого действительно хочется?

— Ну конечно! Бедная старушка мама сводит меня с ума. Слишком много суеты — и потом это постоянное время для завтрака, обеда и ужина… Все разложено по полочкам. Я к такому не привык.

Я нашла Монти маленький каменный домик в Дартмуре. Нам также чудом удалось сыскать для него подходящую экономку — женщину лет шестидесяти пяти. Когда мы увидели ее впервые, нам показалось, что это совсем не то: яркокрашеная, сильно нарумяненная блондинка, вся в кудряшках, одетая с ног до головы в черный шелк. Большую часть жизни она прожила во Франции и имела тринадцать душ детей.

Однако, как выяснилось, сам Бог нам ее послал. Она устраивала Монти, как никто другой: даже вставала среди ночи и жарила котлеты, если он хотел. Правда, через какое-то время Монти сообщил: «Я почти никогда теперь не ем так рано — миссис Тейлор это тяжеловато, знаешь ли. Она молодец, но ей уже не так мало лет».

По собственной инициативе и совершенно безвозмездно она разбила вокруг дома небольшой огородик и выращивала там горох, молодую картошку и фасоль. Слушала Монти, когда ему хотелось поговорить, и не обращала внимания, если он молчал. Она была великолепна!

Мама почувствовала себя гораздо лучше. Мэдж перестала беспокоиться. Монти с удовольствием принимал родственников, вел себя во время их визитов очень мило и чрезвычайно гордился превосходной кухней миссис Тейлор.

Восемьсот фунтов, которые нам с Мэдж пришлось заплатить за дом, не были слишком высокой платой за покой.

Глава вторая

Мы с Арчи тоже нашли себе коттедж в пригороде — впрочем, это был не коттедж. Саннингдейл, как я и опасалась, оказался очень дорогим местом. Вокруг полей для гольфа стояли сплошь шикарные современные дома, деревенского домика там не встретишь. Мы остановились на большом доме в викторианском стиле в усадьбе под названием Скотсвуд. Дом был разделен на четыре квартиры. Две из них, в нижнем этаже, оказались уже сданными, но оставались две двухэтажные наверху, мы их посмотрели. Каждая состояла из трех комнат внизу и двух на верхнем уровне, разумеется, кухни и ванной. Одна из этих квартир мне понравилась больше — комнаты в ней были спланированы лучше и вид из окна гораздо приятней. Но преимущество другой состояло в наличии небольшой лишней комнаты, к тому же за нее меньше просили, поэтому мы сняли эту, подешевле. Жильцы имели право пользоваться садом и постоянным горячим водоснабжением. Арендная плата была выше, чем за квартиру на Эдисон-роуд, но не намного. Кажется, она составляла фунтов сто двадцать. Итак, мы подписали контракт и стали готовиться к переезду.

Приезжая посмотреть, как идут дела у художников-декораторов, мы каждый раз убеждались, что они не выполняют своих обещаний, многое делалось не так. С обоями проще, здесь трудно совсем все испортить, если, конечно, не наклеить вовсе уж неподходящие. Но вот если выкрасить стены не тем колером… А ведь этого сразу, пока они не просохли, не поймешь. Тем не менее ремонт был наконец завершен. Большую гостиную я украсила кретоновыми шторами, на которых были вытканы ветки сирени. Я сшила их собственными руками. В маленькой столовой мы повесили