Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

и ты доживешь свой несчастный год. Второй он выиграет я отправлюсь в ад, но твое тело под его влиянием не продержится и получаса, так что вскоре ты умрешь, и он также последует в ад за мной и третий ты умрешь вместе с нами двумя, и мы все трое благополучно отправимся в ад.

— Почему я умираю в любом варианте? — тихо спросила Мира.

— Не стоит бояться смерти, — вмешался Ои, — когда смерть придет вас уже не будет, а пока вы живы ее нет. Кто его знает, может она ваше спасение.

— Пусть закроет рот, — прозвучал привычно грозный Аурараси, — я сделаю все, чтобы одолеть его.

— А что если он не согласится? Думаешь он не понимает, что мне недолго осталось? Даже Фудо увидел…

— Я не разрешаю ему увидеть твою душу, как он скрывает от нас собственное присутствие. Он обязательно согласиться, это ублюдок сделает все, чтобы хоть немного походить на меня. Сейчас он занял тело простой фальшивки, он знает, что император не наследник и поверь мне его это задевает. Он никогда не откажется от предложения от настоящего императорского ребенка.

— Умереть?

— Да.

…

— А ты не боишься отправиться в ад?

— Заботишься обо мне?

— В конце концов мы давно знакомы, — ухмыльнулась Мира.

Она посмотрела перед собой. Окруженный водным змеем и диким потоком воздуха Масаши с легкостью отбивал все атаки. Ни безумное пламя Таро, ни атаки братьев не давали результата. Все было тщетно.

— Ои, — Мира обратилась к главе клана Тиба без должного уважения, — у меня к вам небольшая просьба.

Акио чувствовал, как в горле жутко колит от боли, водный змей призванный им отлично справлялся, отрезая их от бесконечного потока мертвецов, так что теперь они могли сражаться с демоном напрямую. Гарпии Иошихиро то и тело вылетали прочь, спасая заклинателей поблизости. Дракон Таро был призван обратно, чувствуя, что бой не закончится скоро он просто не мог рисковать.

Все атаки были тщетны, мастер иллюзии Урун не получал ни единой ссадины от обращенного на него потока. Пламя в груди Таро разжигалось неистовой силой и Акио осознавал насколько это опасно, он должен дать ему возможность выдохнуть и успокоиться иначе его душа буквально начнет трескаться.

— Это бесполезно, — замерев он поправил локоны от вспотевшего лба.

— Нам нужно отпустить здоровяка, — Иошихиро посмотрел на брата.

Кивнув друг другу они бросились в круг отрезая Таро от бесконечных ударов по императору. Окумура несколько секунд быстро моргал, стараясь прийти в норму. Поток воды и воздуха вокруг Масаши не давал ему подойти и дыхание приходило в норму. Резкие лучи света, появившиеся на земле, прервали Акио и Иошихиро:

— Учитель Ои, — старший посмотрел на завесу, за которой рядом с унирисом стояла Мира.

— Он зовет только нас? — Акио посмотрел и не увидел полосу, ведущую к Таро.

— Быстрей, уходите! Вероятно, ему есть что сказать, — отмахнувшись от братьев Таро кинулся вперед.

— Будь осторожнее, — Акио посмотрел в его глаза и убедившись, что тот его еще слышит кинулся вслед за братом.

Иошихиро и Акио преодолели барьер останавливаясь в приступе отдышки:

— Вы звали? Какие…

Акио замер, как и старший брат. Учитель Ои сцепил их лучами, идущими по земле, так что они не могли шагнуть вперед.

— Блять, что вы делаете? — выругался Иошихиро.

— Я выполнил вашу просьбу, госпожа, — учитель Ои привычно улыбался, — теперь вам никто не помешает.

— Спасибо, — Мира кивнула ему.

— Помешает? О чем вы? Что ты собралась делать? — Иошихиро несдержанно закричал.

Мира ничего не ответила вновь, игнорируя его голос. Она остановилась, глядя на пелену перед собой, всю жизнь она думала о моменте собственной смерти, как он наступит и почему, сейчас ее сердце безумно колотилось, отдавая иглами в шею, а пальцы на руках подрагивали. Ей в лицо дул зловещий аромат, который говорил о том, что все кончено. Госпожа тяжело выдохнула, взглянув на толпу за спиной и зацепившись глазами за него ярко улыбнулась:

— Акио, — тяжело глотая сказала она, — я хочу, чтобы ты был, наша любовь была прекрасной, ты подарил мне тепло, когда я думала, что уже не выберусь из холода. Но время идет вперед за эти семь лет у нас с тобой была своя история и думаю мы оба заметно изменились. Я все еще искренне люблю тебя, — девушка все ярче улыбалась, щуря глаза, — но это уже не та любовь что была прежде, и ты чувствуешь тоже самое, так ведь?

— Мира, я, — Акио неуверенно запнулся, от чего-то эта улыбка сейчас вызывала в нем жгучую боль, но с его плеч словно сходила лавина. Сердце Акио окончательно сжалось от тоски, он так долго убегал от себя, стараясь не принимать никаких своих чувств, но наконец он признал та юношеская и пылкая любовь осталась в прошлом. Сейчас он испытывает к ней трепет и, пожалуй, куда более крепкие чувства — она его друг.

— Вот и славно, — госпожа отвернулась вновь, вглядываясь перед собой, где Таро продолжал тянуть для нее время, она ступила шаг, но крик Иошихиро остановил ее.

— Ответь мне, что ты задумала? Не делай вид, что меня не существует! — утратив остатки гордости Иошихиро прокричал ей в след жалобно сжимая ладонь у сердца.

Но девушка не обернулась лишь замерла на мгновенье и пошла прямо.

Иошихиро болезненно глотнул, а в его глазах потемнело, все его нутро выворачивалось наизнанку так что он не мог и вдохнуть, поглощающее чувство вины и разбитое сердце уничтожали его сознание, все что он хочет сейчас это умереть. Акио испугано посмотрел на брата в лице которого застыло раскаянье и осторожно положил ладонь на плечо стараясь привести его в чувство.

— Что на счет тебя, — остановившись в нескольких шагах от них Мира не обернулась, — Мии не существует, так что какая разница?

— Что? Какой еще Мии, при чем тут она?

— Ну как-же, ты так слепо влюбился в танцовщицу! Вот только скажи мне, что такого удивительного в продажной девице, что она достойна такого трепета от тебя, а Мира лишь предательства? — она обернулась и больше не сдерживалась, ее жизнь пошла на минуты, она имеет право выяснить все.

— Я полюбил в ней тебя!

— Ничего подобного, ты никогда…

— Да закрой рот и выслушай!

Акио замер чувствуя, как из-под ног уходит земля. Мало того, что Иошихиро кричал, срывая голос, он кричал на Миру в сторону которой вовсе не стоило его повышать.

— Я любил все это время лишь одну тебя, в Мие я лишь увидел…увидел что-то родное.

— Ты сам слышишь, что ты несешь, кого ты любил? Ты к