Александра - Олег Ростов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А ты правда Царевна?
— Правда. — Улыбнулась им.
— Настоящая? — Это уже мальчик.
— Самая настоящая. Не веришь? — Продолжала улыбаться. Протянула руки к самым младшим. — Идите ко мне. — Они подошли. Я их обняла. — Хотите сказку вам расскажу?
Дети посмотрели на свою мать. Она была тут же, как и ещё две женщины и пара девушек, прислуга. Мать большого семейства кивнула детям.
— Хотим!
— Тогда садитесь поудобней и слушайте. — Посадила самую маленькую к себе на колени. Остальные уселись прямо на пол вокруг меня.
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
'Кабы я была царица, —
Говорит одна девица, —
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир'.
'Кабы я была царица, —
Говорит ее сестрица, —
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна'.
'Кабы я была царица, —
Третья молвила сестрица, —
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря'.
Я не знала всю сказку в стихах, поэтому, что не помнила, то пересказывала в прозе, произвольно. Что помнила, то говорила стихами. Все слушали заворожённо. И взрослые и дети. Они сопереживали героям сказки, волновались и радовались за них. Когда я рассказывала, как царицу с царевичем Гвидоном законопатили в бочку. Малышки расплакались, а женщины начали креститься. Жена хозяина проговорила:
— Господи, грех то какой на душу взяли, царицу с дитем малым на погибель страшную обрекли. Господь ведь не допустит этого злодейства? — Спросила она меня. Я улыбнулась.
— Слушайте дальше, что будет.
Очень радовались, когда царица с царевичем спаслись. Негодовали на бабку Бабариху, на сестёр царицы.
— Да чтоб им пусто было! — В сердцах воскликнула хозяйка терема. Но вот сказка закончилась весёлым пиром.
День прошел — царя Салтана
Уложили спать вполпьяна.
Я там была; мед да пиво там пила —
Да лишь губы обмочила.
Концовку я, конечно, изменила, но всё прошло на ура. Ведь Александр Сергеевич ещё не родился и этой его сказки никто не слышал. Улыбалась, глядя на детей. Они радовались и хлопали в ладоши. Девчонки даже запрыгали. Да и взрослые тоже улыбались.
Было уже поздно. Детей увели спать ложиться, да и мне было пора. Всё же устала я жутко. Мне отвели светлицу. Хорошую такую, уютную с широкой постелью и мягкой периной. Подозреваю я, что хозяева мне свою отдали. Я хорошо выспалась. Встала утром, под крики петухов. Подошла в одной рубашке к окну, открыла заслонку, которой на ночь окно закрывалось. Потянулась, раскинув руки в разные стороны. Хорошо то как!
Перед тем как уехать, хозяин терема и хозяйка попросили Митрополита благословить всё их семейство. Варлаам не отказал. А потом я, поцеловала мать большого семейства в лоб, погладила ей живот. Сказала ей, что я верю, что родится ещё один сын. Пусть вырастит здоровеньки и крепким, настоящим защитником Земли Русской. Сняла с себя серьги, они были из казны тамплиеров, с изумрудами. Протянула их женщине.
— Возьми, это мой подарок тебе, за детей твоих.
— Не возьму я Царевна-матушка. Это же богатство какое. Слишком дорогой подарок.
Я улыбнулась.
— Конечно, дорогой. А разве у Царевны Византийской и Римской может быть что-то дешёвое? — Сунула ей в руки. — Пусть эти серьги всегда остаются в вашей семье. Тогда будет вам удача.
Она стояла, зажав в руках настоящее богатство, это так и было на самом деле. Но ещё дороже оно было потому, что его носила и подарила настоящая Царевна. Думаю, ни за какие деньги эти серьги они не отдадут. Потом по очереди обняла и поцеловала в щёки и в лобики всех детей хозяев.
— Растите добрыми и хорошими детьми. Радуйте своих родителей. И вспоминайте сказку, что я вам рассказала. В чем там урок добрым молодцам и красным девицам?
Прибыв в Москву, на подворье к свёкру со свекровей, я заперлась в своей светлице. Вытащила свитки, разложила их соединив. М-да. Вот очередная загадка. В верхней части первого свитка были изображены два креста, один крест тамплиеров или по другому пате. И рядом с ним мальтийский крест. Эти кресты были мне знакомы, ещё по 21 веку. Из военной истории. Но была одна странность у мальтийского креста. На двух его горизонтальных лучах было по одной чёрной точке. А ниже, под крестами шли символы, в виде открытых углов, которые располагались то вершиной вправо, то влево, то вниз, то вверх. Были закрытые углы или треугольники, так же вершинами смотрящими в разные стороны — вверх, вниз, в право, в лево. Имелись и ромбы, так же расположенные в разных вариациях. Причём, некоторые углы, треугольники и ромбы имели чёрные точки, а некоторые нет. Имелся ещё толи косой, так называемый Андреевский крест, толи буква Х и буква W. Так же в тексте имелся рисунок белой розы и одного из древнейших символов, известных ещё со времён древнего Египта и фараонов — Анкх.
И в конце второго фрагмента под знаками и символами стояла печать, изображающая двух рыцарей, скачущих на одной лошади с копьями наперевес.
Я сидела и пялилась на это безобразие. Самое, что печальное, но у меня не было ключа к шифру. Что всё это означает, чёрт их, тамплиеров, побери⁈ Соваться с расспросами о тайнописи тамплиеров к Митрополиту, я не рискнула. Варлаам явно не дурак и сразу бы заподозрил меня в жульничестве. А церковники, причём наши православные явно что-то знали. Недаром Варлаам говорил о тамплиерах довольно уверенно. К кому тогда пойти? С кем можно поговорить на эту тему, но так, чтобы не вызвать подозрений? Сидела, думала и ничего не придумала. Скрутила пергамент в трубочку и спрятала у себя в светлице. Было у меня особое место, сама его сделала. Расковыряв в одном углу щель, куда прятала особо ценное и закрывала щель досочкой. Очень даже не видно. Настоящая Мата Хари, мать её! Будем думать дальше.
Только хотела спуститься в трапезную, как за мной прискакал гонец из Кремля, от Василия. Ну вот, начинается утро в деревне и пляски с бубнами…
Василий ждал меня в своих апартаментах. Я подозреваю, ходил из угла в угол. Как только ближник Князя, его постельничий, боярин Фёдор Кваша, объявил Государю, что я явилась пред светлы очи, он немедленно потребовал впустить меня. Зайдя, замерла на пороге. Смотрела на него вопросительно. Он быстро подошёл ко мне. На Василии была красная шёлковая рубаха, заправленная в штаны. Широкий пояс, сапоги. Ворот рубахи был расстёгнут. На две пуговицы. Это я ему так сделала — пуговицы, которые отлил из серебра прикормленный мной ювелир, златокузнец по русскому. До этого ворот шнуровался.
Василий взял меня за руку, отвёл к лавке, посадил, сел сам рядом.
— Саша, у меня был Митрополит. — Я молчала. Ждала что он дальше скажет, хотя догадывалась. — В лавре было чудо. Теперь это все видели. Один я не видел. На тебе был Покров Богородицы и лик её.
— Наверное. Митрополиту с игуменом виднее.
— Виднее им? — Он помолчал. Потом встал с лавки и прошёлся.
— Я знаю, что многие не довольны. Митрополит был против, но до поездки в лавру. Ты там брала ларцы с Чашей Христовой и мощами Георгия Победоносца. Зачем, Саша?
— Это я решила сделать после нашего с тобой разговора, когда ты сказал, что берёшь меня в жёны. Ведь и Митрополит говорил мне, что Великие Князья Руси в жёны брали только девиц. И никогда не женились на вдовах. Я была в сомнениях. А разговор с Митрополитом меня только укрепил в том, что я должна обратиться к Всевышнему и Пресвятой Богородице, а так же к Георгию Победоносцу, ведь Корпус посвящён именно этому святому. Он его символ. Я причастилась из Чаши Христовой, которую латиняне зовут Святой Грааль. Выпила простой воды. Молилась, обращаясь к Господу и к Георгию Победоносцу. Но они мне не ответили. Ответила Богородица.
— И что она тебе сказала? — Василий замер. Мне показалось, что он даже дышать перестал.
— Она тоже ничего не сказала. Она только улыбалась мне доброй тёплой улыбкой, как матушка моя в детстве моём. А потом я ощутила на голове своей длань её. Она ласково гладила меня, как в детстве, словно я опять маленькая. И я не знаю, Василий, что это значило? Что она благословляет
