Выбор девы войны - Дэвид Вебер

руки душителя, колотя по ним, пытаясь раздавить их страхом своего прихода. Тот же самый страх охватил защитников перед ним, заставив дрогнуть даже самых стойких градани, несмотря на Раж. Они стояли на своем, их союзники сотойи были с ними, но ярость их обороны ослабла, и в этот момент Аншакар направил свой последний резерв им в глотки.

- Они проходят, - сказал Брандарк рядом с Базелом.

- Да, это так, - согласился сэр Келтис.

Всадник ветра, человек отбросил свой лук в сторону, чего не сделал бы ни один сотойи, кроме как при самых ужасных обстоятельствах, чтобы поставить свой щит на место. Вэйлэсфро топнул передним копытом под ним, и Келтис выхватил свой меч.

Базел взглянул на двух своих товарищей, затем снова на приближающегося Аншакара, когда один из огромных дротиков с барж, вооруженных баллистами, попал прямо в того. Он вонзился на два фута в бок голого дьявола, но он только вытащил его, слизнул с него собственную кровь, а затем швырнул обратно в баржу, откуда он появился. Она попала в баллисту, которая ее запустила, раздробила брашпиль, пробила палубу судна и полностью вышла с другой стороны корпуса ниже ватерлинии.

- Вы двое, держитесь позади нас, - резко сказал он. - Просто вы будете держать остальных подальше от нас.

- Ты уверен в этом? - тихо спросил Брандарк, без тени своего обычного подшучивания, и Базел мрачно улыбнулся.

- На этот раз тебе лучше поверить мне на слово, малыш, - сказал он. - Тебе бы не понравилось, что случилось, если бы ты оказался между нами и вон тем ублюдком.

Кровавый Меч бросил один взгляд на выражение лица своего друга и серьезно кивнул. Затем он посмотрел на Келтиса, и сотойи кивнул в ответ.

- Мы будем держать их подальше от тебя, - пообещал Брандарк.

Бешеная атака обрушилась на пехоту передовой линии как раз в тот момент, когда ужас, исходящий от Аншакара, поразил защитников. Тяжесть этого двойного удара была слишком велика, и поредевший батальон, удерживавший фронт, рассыпался. Он не сломался, не побежал даже тогда; он просто распался на мертвые тела и отдельные группы все еще отчаянно сражающихся людей, когда упыри отбросили их назад одной лишь численностью и самоубийственной свирепостью. Прозвучали новые сигналы горна, отправляя с грохотом на прорыв две трети оставшегося резерва Трайанала под командованием сэра Яррана Бэттлкроу. Но опять же, для прибытия подкрепления потребовались бы драгоценные минуты, а этих минут у Базела Бахнаксона и Уолшарно не было.

- Отойдите подальше!

Чистый, оглушающий слух звук громовой команды Базела пронесся сквозь хаос битвы. Вместе с этим раздался свирепый свист Уолшарно, и конные воины сотойи между ними и Аншакаром подчинились этой двойной команде, даже не задумываясь об этом. Это не имело бы значения, если бы они захотели колебаться, не с волей Уолшарно, направленной на их боевых коней со всей безжалостной властностью табунного жеребца и защитника Томанака. Эти лошади разбежались в стороны, и Уолшарно, сын Матигана и Йортандро, избранный спутник Базела Бахнаксона из градани-Конокрадов, прорвался через этот промежуток подобно грому.

Глаза Аншакара расширились от удивления, когда конные войска перед ним рассеялись, вместо того чтобы двинуться навстречу упырям. Он не ожидал, что они сломаются так быстро, так легко, и упыри, которые прорвались мимо все еще сопротивляющихся групп пехоты, взвыли от собственной изумленной победы и огромного облегчения, когда воины на их пути рассеялись.

Но затем из этого отверстия вырвался одинокий всадник, и облегчение упырей сменилось паническим воем, когда они увидели его.

Он обрушился на них с сотрясающим землю, раскатистым, разбрызгивающим грязь громом и ужасной короной синего огня. Оно потрескивало вокруг него, струясь на ветру его пути, стекая по ногам могучего жеребца, собираясь вокруг его копыт и выплескиваясь наружу с каждым гулким шагом. Он потянулся в обе стороны, этот огонь, и простерся перед ним, и вопли паники превратились в вопли агонии от его прикосновения.

Упыри, окутанные этой сверкающей волной силы, извивались и корчились, корчась и сгорая, как трава в печи. Он пожирал их плоть, опалял их кости, бросал их обгоревшие скелеты в грязь, кровь и траву. Кости захрустели под сапогами уцелевших пехотинцев, когда та же самая ослепительная волна не слишком мягко оттолкнула их с пути всадника, и в его руках появился могучий меч.

- Томанак!

Базел Бахнаксон и Уолшарно с грохотом понеслись к Аншакару, и эта сверкающая синяя волна впереди последовала за ними.

Аншакар был ошеломлен яростью атаки своих ничтожных врагов. Он ожидал бы, что даже один из защитников Томанака будет тянуть время, стараясь держаться подальше от него достаточно долго, чтобы набраться сил и встретиться с ним лицом к лицу. И все же казалось, что этот Базел, этот Уолшарно, были еще глупее своих собратьев, и он раскинул руки и побежал им навстречу с отвратительной улыбкой. Этот голубой штормовой фронт мог наводить ужас на упырей, мог даже быть смертельным для таких презренных существ, но Аншакару он не внушал страха. Он был слишком слабым, чтобы даже ранить такого, как он, не говоря уже о том, чтобы уничтожить его.

Базел почувствовал, как обжигающая сила Аншакара поднимается все выше и яростнее, когда они с Уолшарно устремились к нему. Он знал, что этот враг был сильнее дьявола, которого он уже победил, но его чистая, ошеломляющая мощь была даже больше, чем он опасался. Они с Уолшарно не годились для этого, по крайней мере, в их нынешнем состоянии, и они оба это знали.

Немногие из моих защитников умирают в постели.

Предупреждение, которое Томанак дал ему так давно, в ту ночь, когда он объяснил, почему ему нужен варвар градани в качестве защитника, отозвалось эхом в каком-то глубоко запрятанном уголке сознания Базела. Он не мог притворяться, что когда-либо знал или думал по-другому. И все же все люди умирали, даже такие хорошие, как Вейжон, и лишь немногим из них было дано выбрать свою смерть. Знать без тени сомнения, что то, ради чего они умерли, стоило спасения, зло стоило борьбы... смерть стоила того, чтобы умереть. Именно это привлекло защитника к Томанаку - это знание, это понимание - и ни Базел Бахнаксон, ни Уолшарно не могли увидеть это зло и отказаться бороться с ним, даже зная, что они должны умереть при этом.

От Томанака не было ни слова. Не в этот раз. Была только его рука за их спинами, его боевой клич в грохоте