Высоко в небеса: 100 рассказов - Рэй Брэдбери

— Антонелли, — сказал он вслух, — спасибо.

— Не за что, — ответил тот и, взяв ножницы и расческу, спросил: — Как будем стричь? Виски покороче, сзади подлиннее?

— С боков подлиннее, на затылке покороче, — ответил Уилли Берсингер, снова закрывая глаза.

Час спустя Уилли и Сэмюэл опять садились в свой драндулет, который кто-то — друзья так никогда и не узнали кто — помыл и отполировал, покуда они были в парикмахерской.

— Пагуба, — Сэмюэл протянул небольшой мешочек золотого песка, — с большой буквы «П».

— Оставь. — Уилли положил руки на руль и задумался. — Давай лучше на эти деньги махнем в Феникс, Тусон, Канзас-Сити. А почему нет? Здесь мы совершенно лишние. И не понадобимся до тех пор, пока эти маленькие ящички снова не начнут нести околесицу, петь и плясать. Дураку ясно, если мы останемся здесь, то непременно влипнем в неприятности.

Уилли хмурым взглядом посмотрел на дорогу, уходящую вдаль.

— Жемчужина Востока! Кажется, так он сказал? Ты можешь себе представить этот старый грязный город — Чикаго — покрашенным, блестящим и свежим, словно младенец в лучах восходящего солнца? Клянусь всем святым, мы прямо сейчас едем смотреть Чикаго!

Он завел мотор, посмотрел на город.

— Человек выживает, — пробормотал Уилли. — Человек может вынести все. Как жаль, что мы пропустили момент больших перемен. Наверно, это было жестокое время, час испытаний и проверки на прочность. Сэмюэл, я что-то запамятовал, может, ты помнишь? Мы с тобой когда-нибудь смотрели телевизор?

— Я однажды смотрел, как женщина боролась с медведем.

— И кто же победил?

— Хоть убей, не помню. Она…

Но тут джип тронулся, унося с собой Уилли Берсингера и Сэмюэла Фиттса, щегольски постриженных, идеально выбритых и благоухающих одеколоном. На их отполированных ногтях играло солнце. Они проплыли под густыми ярко-зелеными кронами только что политых деревьев, по обсаженным цветами улочкам, мимо желтых, розовых, лиловых, белых домиков и выехали на шоссе, где не было ни единой пылинки.

— Жемчужина Востока, принимай гостей!

Из какого-то двора выскочила собака, надушенная, с завитой на бигуди шерстью, попыталась укусить машину за колесо и залаяла. Она лаяла, пока старатели не скрылись из виду.

1957

Almost the End of the World

© Перевод С.Анисимова

Страшная авария в понедельник на той неделе

Человек ввалился в заведение Хибера Финна и застыл в открытых дверях, осовело глядя перед собой. Весь в крови, он с трудом держался на ногах и стонал так, что у собравшихся по спине побежали мурашки.

Некоторое время слышалось только, как лопаются пузырьки пены в кружках. Все лица были обращены к незнакомцу — чьи-то бледные, чьи-то румяные, чьи-то в паутине вздувшихся красных прожилок. На каждом лице дрогнуло веко.

Мужчина стоял, шатаясь — глаза широко раскрыты, губы дрожат.

Присутствующие сжали кулаки. «Ну! — молча кричали они. — Давай же! Говори!»

Незнакомец сильно подался вперед.

— Авария! — прошептал он. — Авария на дороге!

Тут колени его подогнулись, и он рухнул на пол.

— Авария!

Человек десять кинулось к бесчувственному телу.

— Келли! — Голос Фибера Финна перекрыл все остальные. — Давай к дороге. И поосторожнее там с ранеными. Полегонечку. Джо, беги за доктором.

— Погоди! — раздался негромкий голос. Из-за отдельной стойки в темном закутке бара, где удобнее всего предаваться философским раздумьям, темноволосый мужчина щурился на толпу.

— Доктор! — воскликнул Хибер Финн. — Это вы!

Доктор и с ним еще несколько человек поспешно скрылись в темноте.

— Авария… — Угол рта у лежащего на полу задергался.

— Осторожней, ребята.

Хибер Финн и двое других уложили пострадавшего на стойку бара. Он лежал на наборном филенчатом дереве красивый, как покойник, и в толстом зеркальном стекле двоилось отражение беды.

На ступенях толпа замерла в смятении: казалось, океан в сумерках затопил Ирландию, и теперь они окружены со всех сторон. Огромные волны тумана скрыли луну и звезды. Моргая и чертыхаясь, люди один за другим ныряли с крыльца и пропадали в глубине.

За их спиной, в ярко освещенном дверном проеме остался стоять молодой мужчина. На ирландца он был не похож — скорее, вы могли бы принять его за американца. И не ошиблись бы. А зная это, вы бы сразу догадались, почему он ни во что не вмешивается: боится нарушить незнакомый ему сельский ритуал. С первого дня в Ирландии он не мог отделаться от чувства, что живет на сцене, где ему, не знающему роли, остается только таращиться на действующих лиц.

— Странно, — неуверенно возразил он, — я не слышал шума машин.

— Разумеется, — чуть ли не с гордостью отвечал старик, который из-за артрита не мог продвинуться дальше первой ступеньки и топтался на ней, что-то крича в белые глубины, поглотившие его приятелей. — Поищите на перекрестке, ребята! Там чаще всего сталкиваются.

— Перекресток! — Со всех сторон застучали шаги.

Старик презрительно фыркнул:

— У нас не услышишь грохота, скрежета и лязга. Но если охота посмотреть — сходите туда. Только не бегите. Такая темень, черт ногу сломит. Еще, чего доброго, налетите сослепу на Келли — вечно он несется как очумелый. Или прямехонько на Фини наткнетесь — этот так надерется, что дороги не разбирает, куда уж там пешеходов. Фонарь есть? Он вам не поможет, но все равно возьмите. Ступайте же, слышите?

Американец с трудом отыскал в тумане автомобиль, достал фонарик и погрузился в ночь. Он шел на стук башмаков и голоса. За сотню ярдов, в вечности, переговаривались сиплым шепотом:

— Полегче!

— Тьфу, пропасть…

— Осторожно, не тряси его!

Американца отбросило в сторону напором людей, которые внезапно вынырнули из тумана, неся над головами бесчувственное тело. Он успел различить бледное, залитое кровью лицо, потом кто-то наклонил его фонарик вниз.

Ведомая инстинктом, процессия устремилась на желтый свет кабака, в привычную неколебимую гавань.

Дальше маячили тени и слышался необъяснимый стрекот.

— Кто там? — крикнул американец.

— Машины несем, — просипел кто-то. — Авария, как-никак.

Фонарик высветил идущих. Американец вздрогнул. В следующую секунду кончилась батарейка. Однако, он успел различить пару рослых деревенских парней, без усилия несущих под мышкой два древних черных велосипеда.

— Как?.. — промолвил американец.

Но парни уже прошли мимо, унося с собой машины без передних и задних фар. Туман поглотил их. Американец остался стоять один на пустой дороге, держа бесполезный фонарь.

К тому времени, как он открыл дверь заведения, пострадавшие уже лежали на стойке бара.

— Тела на стойке, — сообщил старик, оборачиваясь к американцу. — Первый — Пэт Нолан. Временно не работающий. Другой — мистер Пиви из Мэйнута, торговля сигаретами и леденцами. — Он повысил голос. — Мертвы, доктор?

— Нельзя ли чуть-чуть помолчать? — Доктор напоминал скульптора, которому никак не удается завершить композицию из двух полномасштабных мраморных фигур. — Положите одного пострадавшего на пол.

— На пол — верная смерть, — сказал Хибер Финн. — Простудится, как пить дать. Лучше пусть лежит здесь, где мы надышали.

— Но, — тихо и смущенно спросил американец, — я в жизни не слыхал о таких авариях. Вы уверены, что там не было автомобилей? Только эти двое на велосипедах?

— Только?! — проорал старик. — Да на велосипеде, если приналечь, развиваешь скорость до шестидесяти километров в час, а под горку, да на длинном спуске, все девяносто, если не девяносто пять! Вот они и неслись, без задних и передних фар…

— Разве это не запрещено законом?

— К чертям законы! Пусть правительство не лезет в нашу жизнь! Нам говорят — всегда езди по другой стороне дороги, против движения, так безопаснее. Вот и глядите, что выходит из этих постановлений. Люди гибнут! Как? Не понятно, что ли? Один помнил про правило, другой — нет. Лучше б уж там, наверху, молчали! А теперь эти двое лежат рядком и вот-вот отправятся на тот свет.

— На тот свет? — Американец вздрогнул.

— А вы подумайте сами! Два здоровенных лба мчат сломя голову, один из Килкока в Мэйнут, другой из Мэйнута в Килкок. И что между ними? Туман! Только туман отделяет их от столкновения. И когда они врезаются друг в друга на перекрестке, все происходит, как в кегельбане. Бах! Кегли летят! Вот и они, болезные, взлетают фунтов на девять, крутятся в воздухе, голова к голове, велосипеды сцепились, словно мартовские коты. Ну и падают, ясное дело, и лежат, и ждут, когда за ними придет Косая.

— Но ведь они не…

— Думаете? В прошлом году не было в Свободной Стране ночи, чтобы кто-нибудь не отдал Богу душу после проклятой аварии!

— Вы хотите сказать, что более трехсот ирландских велосипедистов в год погибает от столкновений?