Морской Волк ч (1-4) - Влад Савин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не только. Ключевой момент, замеченный, я повторяю, не мной, а многими на фронте - что русские стали другими. Что война больше не похожа на ту, что была год, или даже полгода назад. Говоря упрощенно, если раньше против нас выступал деревенский пентюх, пусть даже злой, упрямый, даже иногда неплохо вооруженный - то теперь он превратился в очень умного, умелого, ловкого и опасного противника. Смертельно опасного - мы начали проигрывать, при его равной, или даже меньшей силе, чего раньше не встречалось. Просто, за счет того, что он часто оказывается более готов, в нужном месте и в нужное время. Это, на первый взгляд, можно принять за результат шпионажа, может даже в каких-то случаях так и есть - но не во всех, и даже не в большинстве. Потому что, кроме обладания информацией - а я уже объяснил, что это не может быть один человек, и даже организация - ее еще нужно передать, а главное, суметь воспользоваться! В сороковом французы знали о нашем плане войны - я говорю не про тот, что попал им в руки с этими недоумками зимой, а про тот, что был осуществлен в реальности. Знали - как об одной из возможностей, и что, это им помогло? А русские - они с некоторых пор играют так, словно ими управляет нечто, знающее как надо!
При проверке я всеми силами старался показать боевым офицерам, что их я и не подозреваю, но ищу шпиона на куда более высоком уровне. Мне удалось близко сойтись с майором Кнаббе, из абвера. В отличие от меня, он хорошо знает Россию и русских, причем почти эти места - он бывал тут в конце тридцатых, в археологической экспедиции, в Карелии, на Кольском полуострове, под Архангельском. Занимался он там всякими делами, вроде выбора мест для секретных аэродромов - но и археологию они должны были, хотя бы для приличия, изображать.
Так он, во-первых, подтвердил, что население русского Севера имеет преобладающим чисто арийский тип, какого не везде встретишь и в Рейхе, рослые синеглазые блондины. Во-вторых, рисунок свастики там очень широко известен и распространен, как фольклорный орнамент, на дереве, на ткани. В-третьих, там находили следы древней цивилизации, неизвестной науке, какие-то каменные лабиринты, выбитые на граните письмена. Кнаббе сказал, что они нашли там что-то похожее на английский стохендж, только сильно разрушенный. Наверное, это стояло там, когда в Египте еще не было пирамид. В-четвертых, есть оказывается и такая теория, что истинная родина Ариев, Гиперборея, это частью земли русского Севера, частью сейчас дно Ледовитого океана. И скандинавские викинги были лишь одним из их племен - ну а германцы, франки, норманны приняли лишь малую долю их крови, когда эти северные воины брали женщин в их деревнях, какими были тогда Лондон, Париж, и германские бурги. "Спаси нас от ярости норманнов" - так когда-то молила в церквях вся Европа, но не Русь. За все времена не было ни одного русского города, взятого викингами на копье.
– Так, ох…
– Не надо, Хайно!
Рука первого, по сути - после Гитлера, человека во всей Германии замерла на полпути к кнопке - собеседник, сидящий напротив него, давно, очень давно его ТАК не называл. Поэтому рейхсфюрер, пристально взглянув на него, вдруг участливо спросил:
– Руди, ты ТОЧНО в порядке?
– Даже не знаю, что сказать… Вроде считается, что если ты думаешь, что ты - сумасшедший, то это не так. Но я близок, очень близок к мысли, что сам мир сходит с ума! - едва не выкрикнул группенфюрер Рудински, но далее продолжил более спокойным тоном, - ведь ты, Хайно, хоть и учился всего лишь в училище и на агронома, но с логикой тоже знаком и про закон "третьего исключенного тебе" слышал…
Рейхсфюрер машинально кивнул и лишь только мысленно, где-то на краю сознания, поморщился от правоты собеседника по поводу ЕГО образовательного ценза.
–И вот тут у меня сложилась гипотеза - продолжил его собеседник - единственная относительно непротиворечивая, единственная, под которую подходят все факты. Абсолютно безумная, но… страшная. Отчего русские начали не со Сталинграда или там Ржева, а почему-то с Севера и исключительно морских просторов, и только потом стали расширять географию своих успехов?
– Да говори же, наконец! Хватит пугать чертями и привидениями!
– Русские, это и есть истинные арийцы, Хайно! Это не пропаганда, это факт, подтверждённый самими немцами. На наших антропологических картах прошлого века Европейская Россия и север - арийская территория. Ну а кто тогда мы? Жалкие полукровки, бастарды, плод любви воинов не самого сильного арийского племени и рабынь, пойманных ими в германских лесах! Ты знаешь, Хайно, что весь фронт завален русскими листовками - полюбуйся!
Группенфюрер раскрыл папку и выложил на стол листок, на котором было три рисунка, сделанных грубо, но узнаваемо. Заголовок наверху: "Истинный ариец должен быть…" - и подписи под изображениями. Высок - и маленький Геббельс. Строен - и толстый Геринг. Белокур - и сам Гитлер. И текст ниже:
Вам сказали что вы потомки ариев, высшая раса. Вам сказали "Освобождаю от химеры под названием совесть" и пообещали рабов и поместья.
Вам лгали!
Высшая раса - это миф, морковка перед мордой осла. Есть люди, которые живут и работают. И есть нелюди которые убивают детей, расстреливают мирных жителей и жгут деревни вместе с жителями. И надеются избежать правосудия.
Вам лгали!
Вам говорил ваш фюрер: мы победим, а кто будет судить победителей? Вам говорили - что вам не придется отвечать за самые гнусные преступления против русского народа - мирного населения и безоружных военнопленных?
Вам лгали!
Сегодня мы вас остановили. Завтра ударим. Послезавтра - возьмем Берлин. И мы все помним, ничего не забудем, и не простим.
Каждый из вас, кто совершил военные преступления - ответит за все. И не только он, но и его семья - при одобрении ею этих деяний, использования подневольного труда наших граждан, присвоения украденного имущества.
Отвечать придется - за все!
Рейхсфюрер брезгливо отодвинул листок.
–Это всего лишь пропаганда, Руди. Но даже если это и так, то абсолютно ничего не меняется. Пусть все решится по праву силы, "меч рассудит" - кто более достоин наследия.
–Решится. Вот только в чью пользу? "Право силы", древний европейский обычай - если у меня достаточно силы, взять и удержать то, что считаю своим. По которому и бастард может вступить в права, убив законного наследника. Еще это право называют "божий суд". Вот только бастарду-полукровке никогда нельзя при этом призывать духи предков. Потому что они, при равных условиях, всегда поддержат наследника. И у бастарда есть шанс, лишь если законный наследник - совсем никчемный. А русские - не такие. Они считают, что не в силе Бог, а в правде. Вспомни прошлый год, как они сражались в абсолютно безнадёжных ситуациях, когда сила была на нашей стороне. Они боролись, даже потеряв полстраны, и конце концов остановили нас, продемонстрировав истинно арийскую волю к победе, которой позавидовал бы сам фюрер. А ведь французы сломались, когда у них еще оставалось гораздо больше!
–И что? Мы все равно сильнее! Несмотря на несколько досадных последних неудач…
–Фронт уже рушился, мы отступали. Пешком через леса, потому что русские перерезали железную дорогу. Страшный и бескрайний русский лес - рядом с которым наш Шварцвальд, это общественный сад для воскресного гуляния. Цивилизация кажется безмерно далекой, поневоле веришь в сверхъестественное. Майор Кнаббе уходил вместе со мной. Наш разговор зашел о необъясним прорыве русских у Мги. В моей папке ты найдешь опрос свидетелей - лейтенанта, и фельдфебеля, которым повезло выбраться живыми из того ада. На фронте никого не удивить хождением "за языком" в чужую траншею - но не в этом случае. Широкая и незамерзшая река, и наши дозоры, парные, по уставу, и не один, не два, а десяток - но никто не поднял тревогу, когда целый батальон русских каким-то образом оказался на этой стороне! Лодки бы заметили, ну а плыть с оружием в ледяной воде… Все говорят, что это невозможно, не в человеческих силах! И русские атаковали с такой яростью, как даже они никогда в атаку не ходят - это говорили не новобранцы, а бывалые солдаты Остфронта - в эту ночь за русских сражались берсеркеры, словно исчадия ада, они буквально рвали наших на куски!
–У страха глаза велики, Руди. Что еще может сказать, бежавший с поля боя трус?
–И я так подумал, Хайно, когда еще в Петсамо слышал рассказы о русских ночных оборотнях с волчьими глазами. Которые возникают ниоткуда, убивают, и пропадают в никуда - и наши солдаты, посланные их ловить, не возвращаются. Каково же было мое удивление, когда я услышал то же самое от бывших подо Мгой! Не только те двое, спасшихся с берега Невы - но и солдаты Девяносто Шестой пехотной. Они рассказывали странные и страшные вещи, при этом четко различая простых русских партизан, диверсантов, Осназ - и "этих", которые приходят ночью, и их нельзя увидеть, оставшись живым. Причем место и время этих слухов четко ограничено - уже на участке у Кириш, меньше ста километров, такие же наши солдаты или не знают ничего, или же отсылают к Мге. Это тоже, пустые слухи?
