Осколки вечности - Александра Верёвкина

Удовольствие от созерцания источника моей вящей радости порядком подпортила вторая фигура, бдительно шагающая позади. Лео.

— Привет, сладкая, — радушно пропел я, в считанные мгновения пересекая разделяющее нас расстояние, равное танцевальной площадке. И, только вновь обретя тепло ее ласковых объятий, соизволил обратить внимание на приятеля. — Здравствуй.

— Низкий поклон тебе до самой мотни, Вердж, — с привычной сальной ухмылкой отрапортовал вампир, лениво опираясь рукой о косяк двери в мой кабинет. — Не пригласишь на рюмку чая? Тема есть для обсуждения, животрепещущая.

Я переглянулся с девушкой, судя по всему, имеющей некое представление о содержимом беседы, и безразлично вынул из кармана брюк связку ключей. Молча вошли, расселись по диванам (малышка рядом, Леандр напротив) и немым голосованием выбрали глашатая. Разумеется, самого одаренного в этой области.

— Начнем-с, помолившись, — громко потер парень ладони, принципиально отводя глаза в сторону от лицезрения наших с Астрид переплетенных пальцев. — Давай с ее вранья, — невоспитанно указал он рукой на съежившуюся девочку. — Никакого тестирования не было в помине. В три часа у нее была назначена встреча с Северином.

Я похолодел от мелькнувшей в голове догадки и инстинктивно прижал птенчика ближе к себе, запоздало пытаясь защитить ее от любых поползновений.

— И она состоялась, — решил обойтись мальчишка озвучиванием жизненно необходимых фактов. — Только ты ни за что не догадаешься, чем она закончилась.

— Подожди-подожди, — не успевал переваривать я более чем сухой рассказ. — Астрид, почему я узнаю об этом только сейчас? Зачем ты солгала? Отчего пошла в одиночестве?

Намереваясь заполучить немедленный ответ, я отодвинул от себя девушку на расстояние вытянутой руки, без труда добился беспрерывного зрительного контакта с искрящимися глубоким чувством вины очами и терпеливо ждал ее сбивчивых объяснений, часть которых легко мог предугадать. Запугать хрупкую смертную, право слово, плевая задача. А чего мой звереныш боится больше всего? Зная о ее храбрости, волевом упрямстве и мученическом терпении, весьма резонно было бы предположить, будто Гудман воспользовался шантажом. Небось пообещал навредить мне или родителям. Сучий потрох!

— Джей, я… — с ходу принялась оправдываться девочка, не смея поднять на меня взор, — я сглупила, точнее сознательно пошла на это. Ради тебя, понимаешь? Он обещал…

— Понимаю, — с легким сердцем простил я ей сие масштабное прегрешение, ощутив, что поступить иначе просто не в состоянии. Начни я кричать, стыдить своего неразумного птенчика, вопить о совершенных ею оплошностях, лишь оттолкнул бы эту до смерти испуганную приверженку жертвенности. — И не сержусь, — почти искренно прошептал я, нежно обхватывая ладонями сгорбленную фигурку. — Давай обратно к фактам, — обратился я к изумленному Лео, очевидно, дожидавшемуся кардинально противоположного развития событий. 'Не выйдет, дружище!' — горделиво подумалось мне. 'Теперь я действенно осторожен не только на словах, но и на деле'. — Почему вы пришли вместе?

Нельзя сказать, что последний вопрос материализовался в сознании недавно. Едва я увидел их вместе, сердце царапнула когтистая лапа ревности, так и не сумевшая отыскать выход на поверхность. Следом в мысли закралась еще более отвратительная догадка, что, мол, с приятелем-то Астрид поделилась страхами, которую я предпочел отогнать подальше. Не время для разборок.

Кстати, даже девушка не поверила внезапному приступу человеколюбия, однако это не помешало ей трогательно прижаться ко мне всем телом, ткнуться носиком в ворот свитера и размеренно засопеть на манер трубно мурчащего котенка.

— Да, Габсбург, овации из положения лежа на ковре, — вдумчиво протянул мальчишка, с минуту изучавший мое разглаженное лицо под разными углами. — Мозгом ты теперь пользуешься по поводу и без оного. Впечатляет. Но вернемся к папику…

По мере выслушивания изрядно раздражающих своей пустотой и метафоричностью описаний я то багровел от ярости, то бледнел от злости и даже пару раз порывался вскочить на ноги с невыясненной целью. 'Предлагаю назначить вам за себя цену'. Именно этой реплике суждено было с комфортом поселиться на дне моей встревоженной души на всё следующее столетие. Я не мог достаточно красочно представить себе, что испытала девушка, чьим ушкам предназначалось гнусное предложение, зато преисполнился изнутри гордостью при цитировании ее достойной отповеди. Конечно, глупышка очень серьезно рисковала, когда выставляла на кон свою драгоценную жизнь, в чем я не преминул ее строго упрекнуть. Ведь ни один из присутствующих в комнате вампиров не заслуживает и сотой части проявленного благородства. И все же…все же.

Святые угодники! Знал ли я, обладателем какого сокровища прослыву, когда продавал довольно любопытному семейству Уорренов дом на холме? Мог ли предположить, что всего через несколько жалких месяцев от души до пят буду зависеть от той странной девчонки, назвавшейся Астрид? Видел ли в ней изначально неисчерпаемый потенциал? Нет, нет и еще миллион раз нет! В те дни перед глазами мелькало хорошенькое личико, ознаменованное бескрайней добротой, отзывчивостью и чистотой. Меня зацепили ее непохожесть на других, спорные мировоззренческие нормы, доверчивость и толика склонности к сомнительным авантюрам. Тоненькая ниточка заинтересованности потянула за собой следующую, и так далее. И вот вам результат. Передо мной сидит Женщина. Взрослая, уравновешенная, чуткая, умная, умеющая принимать решения, подчас не доступные абсолютному большинству зрелых мужчин. И я не просто люблю ее, а восхищаюсь. Черт возьми, впору сооружать алтарь для поклонения, благо, идол у меня уже имеется!

— Ну и наконец развязка, — со щенячьим восторгом несся Лео на волне вдохновенного повествования, не замечая признаков моего завзятого выпадения из реальности. — Северин, даю зуб от своей запасной челюсти, уже вымелся из города, а посему впору выбрасывать из словаря поговорку: 'Папик вьется злым ужом, а я ссусь в углу с ружжом', - обыденно сыпал он похабными шуточками, каждой следующей фразой заставляя меня морщится все сильнее. — Отмотаем чуток события до дня встречи с Легионом. Я сразу не сообразил, что трухлявые пеньки требовали от него, но вчера покумекал, сложил все имеющиеся факты и врубился! Школа, Вердж! Они требуют объяснений касательно побега, а у папика пшик. Ни голов беглецов, ни твоей, хотя он и не знает, что ты в этом параде участвовал…

— А ты-то откуда знаешь? — логично удивился я, неохотно вспоминая о не самых радужных впечатлениях от посещения Девкалиона.