Между честью и истиной (СИ) - Аусиньш Эгерт

   - Поля, Поля, тормози, тебе маркиза еще не дали в руки! - засмеялась Марина. - Но это, конечно, шокирующая гипотеза. Хотя она довольно стройно объясняет их легкость и обаяние в сочетании с незамутненностью в применении насильственных решений.

   - Да. И если это все показать Хайшен, то вопрос, как именно они придут к диктатурам гораздо более страшным, чем те, о которых она успела прочесть, она может даже и не задать, хотя зная ее - вряд ли не задаст.

   - То есть саалан - это в чем-то детки-переростки? - уточнила Марина.

   - Да, - Полина рассеянно кивнула. - Это примерно наша Изящная эпоха, только с сильным немецким акцентом, а не с французским, как вышло у нас, и с уровнем развития экономики век так на семнадцатый. Тот еще, компот, конечно, но вкус странно знакомый...

   - Ну ничто не ново под луной... или лунами. Ты говорила, у них там две луны?

   - Да, Мариша, две, большая и маленькая. В общем, их следующее поколение уже родит тех, кого воспитает фашистами, если процесс почему-нибудь не прервется. И с учетом их магической составляющей и сроков жизни, у них не тридцать лет, а все же сто, а то и все сто пятьдесят, и выглядеть это будет в разы страшнее, чем в Германии в тысяча девятьсот сороковые.

   - Да... - вздохнула Лейшина. - Хищные бабочки и ядовитые единороги... Страшненько... Ты иди, наверное, в кабинет, не мерзни тут. А я на развозку побегу.

   Один из людей да Онгая добивался встречи с Хайшен с самого осеннего праздника. Только в декабре, в конце первой недели, она наконец нашла время, чтобы поговорить с ним. Барона беспокоили странности в отношениях с местной женщиной. Они встречались довольно редко: ему приходилось много колдовать, она постоянно говорила, что много работает и поэтому не тяготится большими перерывами между встречами. Между встречами иногда коротко переписываясь с ней по сети, он надеялся если не развить отношения, то по крайней мере их сохранить. Он не понимал, в чем дело, но что-то его смущало. К тому, что она все время прерывала встречи и убегала на работу или по делам, он привык. Но по крайней мере однажды он позволил себе отследить магическим зрением, где она и чем занята.

   - Ты сделал дурно, - строго сказала Хайшен.

   - Да, - подтвердил маг. - Я сделал дурно и знаю это. Но я не хочу отношений, где есть ложь. Узнав, что она обманывает меня, я смог бы прервать эту историю. Но лишь убедился, что у нее нет ни другого мужчины, связь с которым позорит ее и могла бы опорочить меня, ни пагубных привычек, а разлучают нас действительно какие-то ее рабочие дела или дела по дому и очень много работы. В том числе и частные заказы на расчеты, она инженер-строитель. Но досточтимая, эта женщина ни разу не проявила нежности первой и ни разу не поцеловала меня ни при встрече, ни на прощание сама. Она не хочет быть со мной? Но тогда почему не скажет это прямо? Мне грустно, и я чувствую себя покинутым с ней. Вдвойне грустно от того, что я не могу закончить эту историю, потому что не понимаю, что происходит.

   - Встретимся после Долгой ночи, барон, - задумчиво сказала Хайшен. - Я буду размышлять над тем, что ты мне принес, и найду если не решение, то объяснение.

   Расставшись с конфидентом, досточтимая нашла свободный кабинет и свободный ноутбук, чтобы выяснить, что такое инженер. Через три промежутка, или четверть часа по местному счету, она уже знала, что это именно та специальность, которую чаще всего местные жители пытаются присвоить магам саалан. Еще через половину часа она понимала причину ошибок такого рода. Но это было, пожалуй, не так важно по сравнению с текстом, на который она смотрела. Текст был переведен на русский с другого языка, кажется, английского, судя по имени автора. О переводчике автор заметки в блоге не дал никаких сведений, кроме сетевого псевдонима, Фомор Стоша. Что значит это имя, Хайшен не стала выяснять, опасаясь утонуть в очередном водовороте сведений, пригодность которых для ее расследования была сомнительна. Оригинал текста она не искала, постов с копиями оригинальной заметки в каких-то старых блогах и социальных сетях было достаточно, почти десяток. Первый был опубликован за год до присоединения края к империи. Хайшен вчиталась в текст еще раз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   Это обычай, принятый в Канаде и в некоторых технических университетах США.

   По окончании курса молодые инженеры дают это торжественное обещание (текст его принадлежит перу Редьярда Киплинга) и получают простое стальное кольцо, которое нужно носить на мизинце ведущей руки.

   Я, (такой-то или такая-то),

   в присутствии лучших и равных моих товарищей по профессии,

   клянусь своей честью и холодным железом,

   что все свои знания и силы приложу к тому,

   чтобы с этого момента и впредь не допускать самому

   или не быть среди тех, кто попустительствует

   скверному качеству работы или дурному материалу

   в том, что касается моих трудов перед людьми как Инженера

   и в том, что касается моей души -- между мной и моим Создателем.

   Будучи призван к каким-либо трудам,

   клянусь не жалеть ни времени, ни сил

   и заботиться о том, чтобы эти труды

   были выполнены с честью и тщанием,

   чтобы результаты их были полезны и долговечны.

   Обязуюсь открыто принимать честную плату за свои труды.

   Клянусь беречь свою профессиональную репутацию,

   но при этом обязуюсь никоим образом не добиваться цели

   окольными путями, или силовым решением,

   или за вознаграждения от тех, с кем я буду иметь дело.

   Кроме того, обязуюсь внимательно и зорко следить за тем,

   чтобы не допускать в себе профессиональной зависти к своим коллегам

   и не преуменьшать их заслуг в любой области их деятельности.

   Что до моих неизбежных оплошностей и упущений,

   прошу заранее прощения у лучших и равных из своих товарищей,

   собравшихся здесь,

   и молюсь о том, чтобы в час моих искушений,

   в час, когда я буду утомлен и слаб,

   воспоминание о моей клятве и о тех, перед лицом которых я ее давал,

   послужило мне помощью, утешением и удержало бы меня от неправого дела.

   История клятвы оказалась довольно занимательной. Когда-то рухнул спроектированный спустя рукава железный мост, унеся много жизней, и первые кольца были отлиты из обломков этого моста, чтобы инженеры помнили об ответственности.

   Настоятельница мимовольно улыбнулась, одобряя обычай. Но прочтя в обсуждении заметки с клятвой комментарий, содержавший описание обряда, она насторожилась.

   Сначала всех инженеров заводят в оформленный по масонским (ничего странного, ведь Киплинг был масоном) обрядам зал (и это отдельная и очень интересная история), между рядами змеится железная цепь, на трибуне лежат камни, шлифованный и неотесанный, потом в зал входят господа масоны среднего звена, все встают, потом господа масоны повыше и постарше возрастом, на трибуну поднимается старейший и бьет молотком по камням. Устанавливается тишина. Старейший масон рассказывает историю и значение обряда. Молодые инженеры берутся за железную цепь, объединяющую всех, повторяют клятву за старейшим, текст клятвы появляется на большом экране в углу. После этого младшие масоны обходят новичков и надевают им колечко (каждый инженер заранее покупает у них же колечко своего размера и приносит его с собой) на мизинец рабочей руки (у кого какая), поздравляют брата, или сестру, так и говорят: "поздравляю, сестра (или брат)". После этого старейший масон еще раз всех поздравляет, все поздравляют друг друга и расходятся по домам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})