Ареал 4–6: Вычеркнутые из жизни. — Государство в государстве. — Умри красиво - Сергей Сергеевич Тармашев

представляет, мутный такой и неровный. До Катаклизма туристы и коллекционеры его не любили – некрасивый он, стоил гроши. Сталкеры обычно с ним не связывались, многие даже не подбирали, если находили. Тогда же за сбор метов срок давали, от трёх до семи лет, а кому охота на лесоповал загреметь, если при тебе найдут метаморфит, который даже пятидесяти баксов не стоит? А вот после Катаклизма я «Пустышку» ещё ни разу не встречал. Слышал, будто у Неприков есть одна или две, но говорят, что они сами не в курсе, для чего она.

– Может, скрывают? – предположил Водяной. – Они же пугливые, всего боятся, не хотят проблем.

– Может, и так. – Рас пожал плечами. – Только я думаю, что они действительно не знают. Их беды ведь из-за детей-обезьянок возникли, а не из-за метов. Так что скрывать свойство «Пустышки» им особого резона нет. Да и не продержишь в Ареале такое в тайне, кто-нибудь всё равно разболтает. Влад, давай ещё пару мест осмотрим? Время у нас есть.

– Давай, – согласился Водяной, бросая взгляд на неяркое голубое пятно солнечного диска, неподвижно застывшее посреди зелёного небосвода. – Часа три-четыре ещё можно побродить.

Поисками метаморфитов Водяной и Рас занимались с самого утра. После столь нестандартно случившегося Выброса карта залегания аномалий сильно изменилась даже в Зелёной Зоне, в Жёлтой Зоне она поменялась едва ли кардинально. Когда к трём часам пополудни первых суток Спецотряд покинул базу, чтобы проверить, что стало с торговой поляной Водяного, привычный маршрут пришлось изменить полностью. До вечера осматривали близлежащие руины Ухты, но никаких следов гибели спешно покинувших поляну клиентов не нашли. Весь вчерашний день ушёл на изучение обстановки в районе Базы и составление новой карты статичных аномалий, сегодня Медведь увёл людей на подготовку завтрашних торгов. В Зелёной Зоне надо подкорректировать вешки, отмечающие начало торговой тропы, уходящей в Жёлтую Зону, в самой Жёлтой необходимо выбрать новые позиции для стрелков. Особой работы для Раса и Водяного не было, и молодой сталкер уговорил Медведя отпустить их на обход «грибных мест», так он называл точки, в которых вычислил появление метаморфитов.

За полдня поисков они обошли не меньше двух десятков таких точек, в четырёх из которых действительно обнаружились меты. Но пока их улов был небогат: пара «Примусов», «Светлячок» и «Адреналин». В принципе как раз «Адреналин» сам по себе являлся очень неплохой находкой. Он был одним из метов, которые сохраняли свои полезные свойства и вне Ареала, и потому за него в приёмных пунктах давали неплохую цену. Но для общего дела он почти не годился: «Энерджайзер», за пределами Ареала не работающий, внутри него давал вдвое больший эффект. Зато только что найденная «Грелка» была приобретением серьёзным, очагов радиационной опасности в Ареале после Катаклизма хоть отбавляй, и столь ценную вещь не отказался бы заполучить любой сталкер.

– Пошли к ЛП-24, – предложил Рас. – Там недалеко был пустырь, на нём сидело сразу пять аномалий. Правда, я там ни разу ничего не находил, но, по моим расчётам, рано или поздно обязательно что-нибудь появится, уж очень удобно они кучкуются! Заодно посмотрим, что с ними стало после Выброса.

– Это ещё десять километров пути. – Водяной попружинил на ногах, прислушиваясь к тяжести рюкзака и вспоминая, сколько бутылок с водой в нём осталось. – Далековато от базы, и местность открытая. Если встретим кого недоброго, наши к нам на выручку будут часа три идти.

– Убежим, не привыкать, – весело отмахнулся Рас. – Да и база нас услышит километров за пять-шесть, в крайнем случае выйдут навстречу. Разберёмся! – уверенно заявил молодой сталкер. – Вспомни, как мы начинали – никаких раций вообще не было. Вода у тебя осталась?

– Три бутылки. – Влад снял с пояса опустевшую флягу. – Подожди, надо перелить на всякий случай, вдруг действительно бежать придётся. На бегу за водой в рюкзак особо не полазишь.

– Перелей, – согласился Рас. – Только вряд ли мы кого-нибудь у ЛП-24 встретим. С тех пор как севернее лабы пустырь образовался, оттуда прямая видимость на железную дорогу открылась. А по ней бронепоезда ходят. Так что никто долго в том месте не задерживается, никому не улыбается получить очередь из крупнокалиберного! Проводники не дремлют.

– Профессор в лабе всё ещё живет? – Водяной наполнял походную флягу из бутылки, сосредоточенно следя за тем, чтобы не уронить мимо ни капли. – Вроде говорили, что там крыша обвалилась, кто-то туда из гранатомёта выстрелил. А они под открытым небом находиться не любят.

– Вот заодно и посмотрим, нам близко подходить смысла нет, в бинокль поглядим. Там издалека видно будет. – Рас убрал «Грелку» в подсумок. – Но я думаю, враки всё это. Если бы Профессор оттуда ушёл, в лабе по-любому нашли бы что-нибудь интересное и похвастать уж точно не забыли бы. Раз находок не было, значит, он всё ещё там. Идём?

– Идём. – Влад прицепил флягу обратно, допил оставшуюся в бутылке воду и с размаху запустил пустую ёмкость вдаль. Бутылка пролетела метров пять и внезапно брызнула в сторону направления движения целым потоком тонких пластиковых игл. – Сито! – довольно определил он.

– Как ты узнал, что там Сито?! – изумился Рас. – Ты же говорил, что не видишь аномалий!

– Не вижу, – вздохнул Водяной. – Я и не знал. Просто бросил бутылку туда, куда идти нельзя. Это я уже потом понял, что там Сито, когда её на иголки распустило. Прикольно получилось, да?

– Мне бы твой энтузиазм, – укоризненно посмотрел на него Рас, – приколист, блин. И как ты так лихо аномалии обходишь… столько людей сложилось, а тебе на аномалию поглазеть, что ребенку в цирк сходить.

– Цирк я не люблю, – поморщился Влад. – Как и зоопарк. Там животных в клетках держат. Как можно, например, Фантика годами безвылазно в клетке держать? Живое существо ведь. А на аномалии посмотреть интересно. Я вас между ними вожу постоянно, а что это такое – не понимаю. Для меня они все на одно лицо – направление, куда нельзя идти. Я их не различаю так, как ты.

– Ладно, пошли. – Рас поправил автомат и внимательно всмотрелся в кромку синюшной, в жёлтых потёках растительности, тянущуюся метрах в тридцати правее. – На открытом месте долго лучше не стоять. Сегодня первый день нелётной погоды, мало ли, кто сейчас по Жёлтой бродит.

Они приблизились к лесной опушке и двинулись вдоль неё на Север, стараясь держаться вплотную к мутирующему лесу. Идти вдоль кромки растительности выгодно и опасно одновременно: с одной стороны, ты не вляпаешься в Паутину, потому что ей здесь негде растянуться, а «Филин» всегда предупредит о Студне или о затаившихся в кустах мутантах. С другой стороны, идущих вдоль опушки видно издалека, и это риск. Поэтому дорогу выбирал Водяной, ему это сподручней, а идущий