Красные и белые. На краю океана - Андрей Игнатьевич Алдан-Семенов

потом с отрядом питерских рабочих выехал в Москву. Под руководством Михаила Фрунзе взбивал он юнкеров из гостиницы «Метрополь» и одним из первых ворвался через ворота Никольской башни в Кремль Р

К° гд а весной восемнадцатого года иностранные интервенты захватив Архангельск и Мурманск, двинулись вверх по Северной Двине чтобы в Вятке соединиться с белочехами и белогвар-м1и ЦЗ р И ’ Ревзоенсовет послал Южакова на помощь Шестой ар-

чем Д В гтР^ Тв “ С цх° МаНДИр0М 18 '° Й дивизии Иеронимом Убореви-Котласу Южаков дрался с интервентами на подступах к

Центральный Комитет партии большевиков создал особую организацию, чтобы она могла вести подпольную деятельность в колчаковской Сибири и на Дальнем Востоке. Так появилось

ппгтпппк Сибуралбюро ЦК; ем У с Р аз У потребовались опытные подпольщики, среди них оказался и Алексей Южаков.

апл : ^ ИеМ пронеслась веселая гроза с кручеными молниями ярой канонадой грома, всеочистительным ливнем, одела каж-дую ветку, и шишку, и лист в сети из разноцветных искр, наполнила тайгу мягким звучанием капель. Южаков тряхнул кедровую лапу, и она сразу погасла. «Вот так и человек: наливается силой, цветет красотой, а судьба ударит его наотмашь —и нет силы, нет красоты»,—подумал он и опять возвратился к трагическим событиям на золотых приисках 1

Полтысячи человек работали в Горной артели-и вот их

большГ ц И Р м Р я е п Т0ВаНЫ ’ ДРУГИ6 Р азбежад ись, но разбежавшихся больше, чем арестованных; те, что остались, прячутся в частных приисках. Если бы собрать этих ребят да каждому в руки™ честер, начался бы инои разговор с полковником Широким' Іолько где взять оружие, как достать провиант? И как ввести П ПР0 ГГ НУЮ Жаром Революционной идеи дисциплину среди разнузданных, своенравных старателей? Через кого устано-

роким? аИН ° е Наблюдение 33 ка Рателями и полковником Ши-

_ ЧьИ Т ° ШЗГИ наст °Р°™ Южакова, он увидел: от озера на тропу поднималась девушка, покачивая на вытянутой руке

ГГ Налима - 0на остановилась, скосив на Южакова черные влажные глаза, налим лениво ударял хвостом по ее бедру — Іде ты раздобыла налима?

— Большой нюча ! , а говорит, как ребенок, — рассмеялась девушка.

Южаков смутился: и впрямь глупо спрашивать такие вещи у жительницы тайги.

— Куда идешь глядя на ночь?

— К шаману с подарками. — Девушка вынула из-за пазухи мешочек с бисером. — Отец отдал за него трех соболей.

— Трех соболей за горстку бисера?! Это грабеж!

— Правда, нюча, шаман вчера еще собачью ляжку в зубах таскал, но сегодня уже лисий хвост на руках носит, и мы боимся его,— девушка ушла, покачивая заснувшего налима.

Южаков вернулся в ярангу Наахара за полночь; якут у погасшего камелька курил вересковую трубку.

— Бродишь в тайге, как рысь,— сердито сказал Наахар. — Устал кипятить чай,

— Ты лучше скажи, кто дерет с вашего брата за горсть бисера по три соболиных шкурки?

— Это Софрон Сивцов обирает своих сородичей. Я его маленького учил белку стрелять, думал, хорошим охотником станет, он же стал худой люди. Трех соболей за мешок бисера, однако, небольшой грабеж,— тусклым смешком зашелся Наахар и рассказал Южакову несколько историй о похождениях таежного компрадора.

Жители испокон веков брали в кредит у русских и американских купцов все товары, уплачивая долги пушниной. Честным охотникам казалось невозможным ' не уплатить собственного долга, за отцов и дедов рассчитывались их сыновья и внуки. Зная об этой честности, торговые фирмы скупали долги, и чем больше был список должников, тем успешнее шли дела фирм.

Софрон Сивцов собирал долговые расписки охотников и продавал их фирме «Олаф Свенсон», наживая баснословный барыш. Прошлой зимой он узнал, что в магазинах Охотска нет швейных иголок, и помчался по стойбищам, сообщая простодушным жителям:

— В тайгу пришло горе. Великий мастер, делавший иголки, умер. Белые нючи больше не привезут ни одной иголки, и снова придется шить рыбьей костью. Великий мастер был моим другом и когда-то подарил целую пачку иголок, в память о нем я уступаю каждому стойбищу по одной. Пусть она служит всем — мужчине и женщине, тойону и пастуху.

Софрон передавал иголку старейшине рода или шаману и замолкал: теперь каждый охотник одарит его за общую иголку своим подарком. Он вернулся в Охотск с несколькими нартами пушнины.

* Нюча — русский (якутск.).

Южаков 3 К М0ЖН ° те Р петь таі <ого прохвоста? — возмущался

— А ты научи старого Наахара, как ему тягаться с Софро-ном? Наахар еще ходит один на медведя, но с чем он пойдет против Софрона?

— И научу. За мной дело не станет. А пока просьба —

съезди в Охотск, купи несколько винчестеров да смотри чтобы не задержали солдаты. ’

Узорчатые тени ветвей дремали на поверхности озера, на мелководье росли коричневые хвощи, слышалось чье-то сопенье,—Алексей Иванович увидел крупных, цвета темной меди сазанов. ’

На озере виднелась оморочка: Наахар ловил рыбу сетью стоя посередине лодки и как бы вырастая из нее. Заметив Южакова, он направился к берегу.

— Ухи хочешь, однако? А табак есть, нюча?— спросил Наахар. / 1

После ухи, пахнувшей таежными травами и дымом костра Южаков сказал, глядя в темное лицо Наахара:

— Мне помощь нужна. Не знаю, согласишься ли помочь?

Оленные люди помогают всем попавшим в беду —с гордостью ответил Наахар. ’ ^

— В беду попал не я* В беде оказались такие люди, как ты.

і ыбак удивленно приподнял смоляные брови.

Наахар в беде? В какой? — спросил он.

— Полковник Широкий расстрелял таких же бедных людей, к ак ты, купец Софрон ограбил еще больше охотников, чем ты думаешь. Ваши купцы-сородичи хуже голодных волков, зверь когда-нибудь да насытится, купец — никогда.

Это правда, однако,— согласился Наахар, выбивая пепел из трубки. Но у них есть товар, а нам нужны дробь и порох, чай и мука...

Продавай нам —