Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

Гарри зажмурился.

Чем-то…

Наверняка это лишь игра его воображения, дементор никак не смог бы пробраться через три телесных патронуса, но Гарри казалось, что он чувствует лёгкое прикосновение пустоты к своему разуму, где-то в самом уязвимом центре своего сознания. Прикосновение пустоты, которой плевать на любые барьеры окклюменции.

* * *

Мертвенно-бледный, дрожащий Симус Финниган присоединился к ученикам, топчущимся на увядшей и местами заснеженной траве. У него получилось заклинание Патронуса, но тем не менее между исчезновением патронуса директора и попыткой ученика был некоторый интервал. И в это время ничто не защищало ученика от страха, вызываемого дементором.

На расстоянии в пять шагов воздействие, длящееся менее двадцати секунд, было определённо безопасным, даже для одиннадцатилетнего волшебника со слабой сопротивляемостью и всё ещё развивающимся мозгом. Дементоры действовали на разных людей с совершенно разной силой, и причин этого тоже до конца никто не понимал. Но с уверенностью можно было сказать, что воздействие в течение двадцати секунд — неопасно.

Воздействие дементора с пяти шагов в течение сорока секунд, возможно, могло нанести необратимые повреждения, правда, только самым чувствительным людям.

Это была суровая тренировка даже по стандартам Хогвартса, где на гиппогрифе учили летать, просто сажая на него и отдавая команду на взлёт. Гарри не был фанатом сверхизбыточной защиты: если сравнивать зрелость ученика четвёртого курса Хогвартса и четырнадцатилетнего магла, становилось очевидным, что маглы душат своих детей заботой… Но даже Гарри начал сомневаться, не чересчур ли это. Не все травмы можно впоследствии излечить.

Но если человек не мог применить заклинание в этих условиях, это означало, что он не может полагаться на заклинание Патронуса, чтобы защитить себя. Самонадеянность для волшебника гораздо опаснее, чем для магла. Дементор может высосать твою магию и твои жизненные силы, а значит, ты не сможешь аппарировать прочь, если будешь ждать слишком долго или если не распознаешь приближение страха до тех пор, пока дементор не окажется на расстоянии атаки. (В книгах Гарри с изрядным ужасом обнаружил, что, по мнению некоторых авторов, дементор при Поцелуе съедает душу, в результате чего жертва впадает в вечную кому. И волшебники, которые в это верили, умышленно использовали Поцелуй дементора для казни преступников. С уверенностью можно было утверждать, что кто-то из этих преступников на самом деле был невиновен, но даже если это было не так — разрушать их души? Если бы Гарри верил в существование душ, он бы… оставим, он просто не мог придумать, как на это реагировать).

Директор подошёл к вопросу безопасности серьёзно — на страже стояло трое авроров. Главный из них, человек с азиатской внешностью, которого звали аврор Комодо, с серьёзным — но при этом не мрачным — видом не выпускал палочку из рук. Его патронус — орангутан из плотного лунного света — ходил взад-вперёд между дементором и первогодками, ожидавшими своей очереди. Орангутана сопровождала ярко-белая пантера аврора Бутнару, человека с пронзительным взглядом, длинными черными волосами, собранными в конский хвост, и длинной заплетённой в косичку козлиной бородкой. Эти два аврора и их патронусы следили за дементором. Позади учеников отдыхал аврор Горянов, высокий худой бледный и небритый мужчина. Он сидел на стуле, который сам сотворил без слов и взмахов палочки, и с рассеянным бесстрастным лицом обозревал всю сцену. Профессор Квиррелл появился вскоре после того, как первокурсники начали свои попытки, и его взгляд постоянно возвращался к Гарри. Крохотный профессор Флитвик, в прошлом чемпион дуэлей, рассеянно поигрывал своей палочкой. Его глаза, видневшиеся над огромной пушистой бородой, заменявшей ему лицо, не отрывались от профессора Квиррелла.

И хотя скорее всего дело было в воображении Гарри, но казалось, что профессор Квиррелл вздрагивает всякий раз, когда патронус директора исчезает, чтобы дать проверить силы следующему ученику. Возможно, на профессора действовал тот же эффект плацебо, что и на Гарри — отголосок пустоты касался и его разума.

— Энтони Голдштейн, — раздался голос директора.

Гарри тихо подошёл к Симусу. Энтони приближался к сияющему серебряному фениксу и… чему-то в изодранном плаще.

— Что ты видел? — тихо спросил Гарри у Симуса.

Большинство учеников не ответило Гарри, когда он пытался собрать информацию. Но Симус был Финниганом из Хаоса, одним из лейтенантов Гарри. Может, это и нечестно, но…

— Мертвеца, — прошептал Симус, — серого и склизкого… мертвеца, пролежавшего долго в воде…

Гарри кивнул:

— Большинство именно это и видит, — он излучал уверенность, хотя и фальшивую, потому что это было нужно Симусу. — Съешь шоколада, полегчает.

Симус кивнул и побрёл к столу с целительными сладостями.

— Экспекто патронум! — выкрикнул мальчишеский голос.

Раздалось потрясённое аханье, даже со стороны авроров.

Гарри обернулся…

Между Энтони Голдштейном и клеткой стояла сияющая серебряная птица. Она вскинула голову и испустила крик, и крик был тоже серебряный, яркий, твёрдый и прекрасный, как металл.

И что-то в глубине сознания Гарри произнесло: если это сапсан, я задушу Энтони во сне.

Заткнись, ответил Гарри, ты хочешь, чтобы мы стали Тёмным волшебником?

А что? Ты и так им станешь рано или поздно.

Это… были не совсем обычные мысли для Гарри…

Эффект плацебо, напомнил Гарри сам себе. Дементор не может добраться до меня через трёх телесных патронусов. Я лишь воображаю то, на что по моему мнению похоже влияние дементора. Когда я встречусь с дементором на самом деле, всё будет совершенно по-другому, и тогда я пойму, как глуп я был раньше.

По спине Гарри пробежал холодок. Он чувствовал, что всё действительно будет по-другому, причём не в лучшую сторону.

Пылающий серебряный феникс опять появился из палочки директора. Меньшая птица исчезла, и Энтони Голдштейн пошёл назад.

Вместо того, чтобы выкрикнуть следующее имя, директор зашагал рядом с ним. Патронус остался сторожить дементора.

Гарри бросил взгляд на Гермиону, стоявшую рядом с сияющей пантерой. Гермиона должна была идти после Энтони, но, судя по всему, это откладывалось.

Девочка выглядела подавленной.

Ранее она вежливо попросила Гарри оставить попытки её подбодрить.

Дамблдор слегка улыбался, сопровождая Энтони к остальным. Слегка — потому что он выглядел очень и очень усталым.